— А вы… кто?
«Вампир», — последовал краткий ответ.
Наверное, я зря стерла пену — сумасшествие до меня явно добралось, а так с пеной оно выглядело… определеннее, что ли.
— Вампир, значит, — протянула, глядя на отражение в зеркале большими круглыми глазами.
«А вы полагаете, что кому-либо иному удалось бы наладить с вами ментальную связь?» — язвительно поинтересовался он.
— Нет, — я поднялась, выключила воду, — я полагаю, что вампиров не существует и происходящее сейчас — плод моего больного воображения.
«И оборотни тоже плод вашего воображения, Маделин?» — с интересом спросил он.
— Хорошо бы так…
«Полностью разделяю вашу точку зрения, можете считать меня расистом, но я и сам не слишком жалую „блохастых“. Где вы сейчас, Маделин?»
Идиотский разговор. Но почему-то я все равно ответила:
— В доме Роутега.
Секундное молчание — и сокрушенное:
«Это плохо, Мадди. Давно вы там?»
— С момента прибытия в этот город.
«Паршиво. Как вы себя чувствуете сейчас?»
Почему-то сказала правду:
— Мне очень страшно.
«Я понимаю», — в его голосе больше не было ни иронии, ни насмешки, тон совершенно серьезен.
А затем он спросил:
«Вам пришлось пережить насилие, Маделин?»
И я медленно сползла обратно в воду. Как же точно он охарактеризовал случившееся, и как же больно от этого было.
«Не молчите, Маделин, — голос словно совсем рядом, кажется, стоит обернуться — и понимающий мужчина будет стоять за твоим плечом, — мне нужно знать ответ».
И я прошептала:
— Да.
«Я очень сочувствую вам. Он оставил укусы на шее или же на внутренней стороне бедер?»
Что?!
— Нет!
«Это радует. Значит, шансы вытащить вас остаются на прежнем уровне».
— И каковы же мои шансы? — поинтересовалась я.
«Один к двадцати на данный момент», — совершенно спокойно ответил мой неведомый собеседник.
Называть его вампиром язык не поворачивался.
— Звучит не слишком оптимистично, — была вынуждена признать я.
«Бывало и хуже. — Мне вдруг подумалось, что он где-то там улыбнулся уголком рта. — Если Адэхи действовал согласно плану, мы вытащим вас уже сегодня ночью. Но пока я не получил отчет от него, обнадеживать рано».
— Адэхи, — протянула я, вспоминая старейшину и его разговор с Роутегом. — Отчет я могу вам предоставить и сама — у него ничего не вышло… или вышло, тут уж как посмотреть — Повелитель Истэка согласился отдать меня только после того, как попользуется мной сам и устроит развлечение мной же для своей стаи.
На душе стало так горько.
«Что ж, этого следовало ожидать, — спокойно произнес мой собеседник. — Я искренне сочувствую вам, Маделин, но надеюсь, вы понимаете, что насилие — это не конец жизни. Постарайтесь успокоиться, я вытащу вас оттуда, и вы забудете о случившемся. Вы сильная девушка, вы сможете».
От его слов почему-то легче мне не стало.
— Вы рассчитывали, что Адэхи сумеет убедить Роутега вернуть меня?
Голос с готовностью ответил:
«Нет. У него была другая конкретная цель. Я жду отчета от него, но предпочитаю не полагаться на „блохастых“. Если бы действовал мой собрат, результат был бы гарантирован. В любом случае я вас вытащу, Маделин, вопрос времени».
Звучало крайне профессионально.
— А вы вообще кто? — решилась я повторить вопрос. — Опуская вашу… мм… расовую принадлежность.
«Специалист по решению проблем».
Ответ поразил.
Мой неведомый собеседник дал мне некоторое время на осознание сказанного им и иронично добавил:
«Делаю безвыходные ситуации решаемыми».
— Вы серьезно? — переспросила я.
«Более чем».
Я поднялась, вылезла из ванной, села на ее бортик и, глядя на устремившиеся от меня к сливу ручейки воды, задала вопрос, задавать который, если честно, не хотелось:
— И… на кого вы работаете?
«На себя. — Мне вновь показалось, что он улыбается. — Но иногда меня приглашают для решения наиболее сложных проблем».
— И… кто же пригласил вас решить проблему со мной?
«Мои услуги по карману лишь одному „блохастому“», — снова полуирония в голосе.
— Вихо? — мой голос дрогнул.
«Вы хорошо знаете мир оборотней».
То есть ответ утвердительный.
И в этот момент дом сотрясло громовым:
— Маделин!
Я вцепилась в края ванны, пытаясь унять дрожь в руках. Разговор с… вампиром был увлекателен настолько, что я практически забыла про Роутега, жаль, он обо мне не забыл.
В следующее мгновение сильным ударом с петель была сорвана дверь! Она с грохотом рухнула на плитку, устилающую пол ванной комнаты, являя Роутега, стоящего в дверном проеме…
«Маделин, что происходит?» — прозвучал встревоженный шепот.
Оцепенев от ужаса, я затравленно смотрела на взбешенного зверя. В нем мало что осталось от Роутега, в нем не было ничего человеческого… Но если в первую секунду в желтых глазах светилась ярость, то стоило оборотню скользнуть взглядом по мокрой, облепившей мое тело одежде, как агрессия сменилась абсолютно другим инстинктом. И я совершенно отчетливо поняла, что насилия мне действительно не избежать…
«Я ощущаю ваш ужас, Маделин. И, учитывая ситуацию, догадываюсь о его причинах. Мне очень жаль. Я не могу в данный момент защитить вас от этого, но постараюсь уменьшить урон для психики. Закройте глаза», — произнес мой ментальный собеседник.
Я не успела последовать его совету, да даже понять, о чем он, как вдруг накатила тьма. Еще какой-то миг я оставалась в сознании и ощутила, как соскользнула с бортика ванны, как меня подхватил Роутег, как прижал к себе, прежде чем начал трясти, пытаясь привести в чувства…
А вот потом сознание действительно уплыло.
* * *
Переместилось!
И оказалось, что я сижу в укутанном полумраком кабинете за широким тяжелым дубовым столом, в уютном мягком кресле. В руке стакан с чем-то терпко-алкогольным, комнату наполняет запах новой кожи, за окном сияют огни большого города…
Дверь неожиданно открылась, и в помещение вошла женщина, бесшумно скользнув в объятия сумрака. Свет остался там, за дверью, но доли секунды хватило, чтобы заметить точеную фигурку женщины, мягкую волну волос до талии, изящные ладони с длинными пальцами и туфли на умопомрачительно высоком каблуке.
