— Встать! — прозвучал приказ за моей спиной.
Как оказалось, Вихо шел следом.
Оборотни поднялись, затем склонили головы в знак почтения.
Я пошла дальше, сдерживаясь изо всех сил.
Бассейнов по периметру дворца было шесть, в остальных никто не плавал. Зато когда я, обойдя дом, вновь приблизилась к утесу, обнаружила, что толпа оборотней и не думает расходиться, о нет — они готовились явно к чему-то грандиозному, разводили костры, общались и ждали чего-то.
— А чего, они собственно, ждут? — поинтересовалась я, остановившись.
— Обряда. — Вихо все так же следовал за мной по пятам.
— Какого? — в груди шевельнулось какое-то нехорошее предчувствие.
Вихо некоторое время молчал, затем негромко произнес:
— Это будет не больнее, чем поделиться кровью с вампиром.
Резко развернувшись, я вопросительно посмотрела на того, кто столько лет был моим непрекращающимся кошмаром… и продолжал им оставаться. Вихо в ответ на мой взгляд криво усмехнулся и сообщил:
— Я должен пометить тебя.
Каюсь, я подумала о худшем. Мне в принципе не доводилось быть близко знакомой с животным миром, но вот о том, как собаки помечают все, что ни попадя, это я знала. Ничего удивительного, что через секунду изумленного молчания мои губы дрогнули в улыбке.
— Девочка, ты о чем подумала? — поинтересовался Вихо, явно не ожидавший такой реакции от меня.
Улыбка стала шире.
— Маделин? — не то чтобы с угрозой, скорее со смехом вопросил Вихо.
Стараясь не рассмеяться, потому как было опасение, что смех перейдет в истерику, я спросила:
— И как у оборотней принято помечать друг друга?
Хмыкнув, он пояснил:
— Не так, как у собак.
— Надеюсь на это. — Я постояла, раздумывая над тем, достаточно ли я изучила свое жилье и можно ли уже уйти или нужно продолжать вести себя как оборотень.
Аделард молчал, спросить было не у кого, и потому я поинтересовалась у Вихо:
— Как женщины-оборотни в принципе обычно ведут себя, попав в новую среду обитания?
Вихо, внимательно глядя на меня, тихо спросил:
— Кто тебя обучил?
— Аделард. — Я не видела смысла скрывать. — Я поделилась с ним кровью, он в благодарность преподал урок выживания в твоем клане.
— Неплохо, — сухо произнес оборотень.
Пожав плечами, я вернулась к вопросу:
— Так что я должна еще сделать?
Невесело усмехнувшись, Вихо ответил:
— Ты начала вести себя как альфа-волчица. Не как моя пара, а как альфа-волчица. Я уже напрягся, опасаясь того, что ты сейчас бета-самцов начнешь выбирать.
И он посмотрел на меня как-то странно.
— Зачем они мне? — искренне удивившись, спросила я.
Вихо не ответил, но продолжал все так же внимательно на меня смотреть.
— Что не так? — Я ощутила тревогу.
— Ничего. — Взгляд его оставался внимательно-изучающим. — Но ты должна знать, Манзи-цветочек, я убью каждого, на кого ты бросишь призывный взгляд.
От его «убью» невольно вспомнилось про гибель Асаме, с которой мне так и не довелось познакомиться, реакция Аделарда, который, похоже, потерял кого-то близкого, и я, не подумав, выпалила:
— Я смотрю, ты вообще убивать любишь!
И, развернувшись, собиралась отправиться в дом, но, открыв двери, увидела толпу оборотней, видимо до этого момента жадно прислушивающихся к нашему разговору, и, в частности, взгляд мой остановился на тех двух волчицах, которые были моим первым испытанием здесь. И мне вдруг стало в принципе интересно.
— Вихо, кто они? — указав на оборотниц, спросила я.
Обе, побледнев, отступили, видимо в попытке спрятаться.
— Любовницы?
Обернулась. Вихо ответил на мой взгляд усмешкой, в которой проскользнула грусть, и тихо ответил:
— Ты очень смелая, Мадди.
Это определенно было не тем, что я планировала услышать. Но и говорить что-либо еще Вихо не стал, молча прошел через почтительно расступившуюся толпу оборотней, поднялся по лестнице и скрылся на втором этаже. Я перевела вопросительный взгляд на обеих волчиц, те заметно дрожали, а по их вискам стекали капельки пота.
И тут за моей спиной раздалось:
— Вихо больше не берет любовниц из клана.
Я обернулась — Дик стоял, прислонившись плечом к дверному косяку, и насмешливо смотрел на меня.
— И почему это? — поинтересовалась я.
— Запрещено! — словно пролаял, отрывисто и резко, кто-то из толпы.
Но Дик не отреагировал. Он поманил меня пальцем, и я пошла за ним. За ним, по извилистой тропинке, обогнувшей утес. И даже продолжила следовать за ним через многотысячную толпу оборотней, расступающихся при моем приближении, между домиками с плоскими крышами, у которых была странная конструкция. До одного из домов, на окнах которого были решетки.
Дик остановился перед дверью, распахнул ее вежливо и сделал приглашающий жест. Я вошла.
Лучше бы не входила.
Здесь было около десятка дверей. Глухих дверей с маленьким окошком-экраном на каждой, отражающим происходящее в камерах. А там были сумасшедшие. Дрожащие, совершенно седые, трясущиеся, безумные… Я шла мимо дверей, мимолетно глядя на экраны, и не понимала… просто не понимала…
— Уже много лет Вихо не трогает наших волчиц. Бережет, — произнес Дик, и его голос эхом разнесся в пустом проходе. — С человеческими женщинами проще, но они не выдерживают и нескольких недель, а порой и первой ночи.
Он помолчал, затем продолжил:
— Бросить вызов Вихо, да даже просто посмотреть ему в глаза и не отвести взгляд смогла только ты.
Это стало потрясением. Не то, что сказал Дик, мне раньше о даре Вихо рассказал Роутег, так что я оказалась частично подготовлена, но только частично. Увидеть сумасшедших женщин… страшно!
— Для оборотня первая весна наступает в семнадцать. И он помчался петь весенние песни вместе со всеми. Но ни одна волчица не взглянула в его глаза, — продолжил Дик. — Ни в первую весну, ни во вторую, ни в третью. Никто. Возможно, в этом и причина его раннего вступления в силу.
Оборотень смотрел на меня, ожидая хоть какой-то реакции на свои слова, но я молчала, переводя взгляд с одной двери на другую.
— Раэль было двадцать, Вихо исполнилось двадцать пять, он стал главой клана Волка, отстояв свое право в поединке. Он взял ее из дома отца, уплатив большой выкуп, так как не дождался Ночи весенних песен. Она продержалась месяц… — Дик кивнул, указав на самую дальнюю дверь. — Безумие иногда охватывает волчиц, такое случается. Это расценили как случайность. Вихо взял Амедэхи… полтора месяца. Кэлфери — два месяца. Он берег ее. Старался проводить с ней как можно меньше времени. Даже спал отдельно. Два месяца… Иоки была смелой волчицей, тщеславной. Она выбрала его сама, желала стать главной в клане, обожала драгоценности, наряды, путешествия… Ее нашли выгрызающей себе вены. Четыре месяца с момента свадьбы.
