Кстати говоря, оказался совершенно прав. Груз действительно был доставлен к трапу самолета, но разгрузить его не дали. Вмешались какие-то иные силы. Генерал, конечно же, извинился, но операция была сорвана, и Москва, к глубокому сожалению, не получила запасные части к танку. Однако никаких претензий египетская сторона советскому военному атташе не предъявляла.
С окончанием октябрьской войны работы у Николая Ивлиева не уменьшилось. Как-то командующий ВМФ Египта пригласил его приехать в Александрию. В личной встрече адмирал попросил высказать мнение, смогут ли советские военно-морские силы провести минное траление Суэцкого залива. Разумеется, поинтересовался, сколько потребуется времени, чтобы прояснить этот вопрос. Николай Васильевич попросил двое суток. Командующий лишь недоверчиво улыбнулся и напомнил об операции на Суэцком канале. Что тут скажешь, египетский адмирал иронизировал неспроста. После окончания боевых действий египтяне обратились к Советскому Союзу с просьбой провести траление канала. Но решение вопроса затягивалось, и инициативу перехватили западные страны — США, Англия и Франция. Они, собственно, и провели эти работы. Правда, тралить там, по сути, было нечего. Выловили мусор да несколько старых неразорвавшихся снарядов. Но пресса постоянно писала о подвигах американских, английских и французских моряков.
Основная же опасность таилась как раз в Суэцком заливе, где ставили мины египетские и израильские корабли. Причем точных данных о расположении минных полей у Египта не было. Иными словами, нам предлагали тяжелую и опасную работу, в не привычную для нас жару, при противодействии израильских катеров. Но Советский Союз не мог отказаться.
Через двое суток адмирал Ивлиев вновь был в Александрии. Его сопровождали еще двое специалистов, срочно прибывших из Москвы. Командующий флотом был немало удивлен такой оперативностью. Он вызвал своих подчиненных с картами минных заграждений в Суэцком заливе. Началось предварительное обсуждение работ, определение сил и средств.
Уже через месяц отряд советских тральщиков, проделав длительный переход, прибыл в Красное море, в порт Хургаду, и приступил к тралению.
Израильтяне всячески старались помешать работам. Их катера неоднократно создавали аварийную обстановку, пересекая курс нашим тральщикам.
Советские моряки успешно справились с поставленной задачей. В 1974 году Суэцкий канал открыли для судоходства. На торжества по случаю открытия канала в Порт-Саид пригласили представителей всех посольств, аккредитованных в Египте.
Накануне празднования было официально объявлено, что в морском параде примут участие только корабли египетского флота. Однако тут же военный атташе США, срочно попросив о встрече с Ивлиевым, доверительно сообщил, что парад кораблей возглавит американский крейсер «Аретуза». Так, собственно, и случилось.
Садат разыграл перед Советским Союзом американскую карту. Правда, на участие в параде приглашение не получили не только советские корабли, но и суда союзников США по НАТО — Англии и Франции.
Посчастливилось адмиралу Николаю Ивлиеву исполнять и почетные, но хлопотные обязанности дуайена военно-дипломатического корпуса. Это, пожалуй, вершина служебной лестницы военного дипломата. Дуайен, как известно, осуществляет посредничество между ассоциацией атташатов и военным ведомством в вопросах присутствия на учениях, выездов в прифронтовые города, посещения промышленных объектов, исторических мест страны пребывания.
Помимо всего прочего пост дуайена дает широкие возможности добывания и проверки необходимой информации. Прежде всего, путем общения с коллегами, разумеется, при условии хорошо налаженных личных отношений. И тут многое зависит от личных качеств дуайена: его общительности, умения быть интересным для собеседника и, конечно же, обладания чувством юмора.
Кстати, чувство юмора не раз выручало Ивлиева. Как-то английский коллега пригласил Николая Васильевича с супругой на рождественский вечер в британское посольство. На званый ужин была объявлена строгая форма одежды: мужчины — в смокингах, женщины — в вечерних платьях. Англичанин явно считал, что советские не в силах выдержать объявленную форму. Иначе чем объяснить то, что в разгар вечера военно-воздушный атташе Великобритании Дэвид, будучи уже навеселе, подошел к столу, за которым сидел Ивлиев с супругой, и с усмешкой громко сказал:
— Николай! Я не знал, что ты капиталист! — намекая на смокинг Ивлиева с черным галстуком и черным поясом.
Соседи по столу, англичане, дружно рассмеялись, явно ожидая ответа. Николай Васильевич отметил про себя, что на Дэвиде красный галстук и такой же красный пояс.
— То, что я капиталист, не новость. Китайская пресса давно обвиняет нас в советском империализме. А вот то, что ты, Дэвид, стал красным, для нас большая неожиданность.
Дэвид ничего не смог ответить, ибо стол взорвался гомерическим хохотом. Шутка быстро облетела столы и имела успех.
В перерыве к ним подошел английский посол, поднял бокал и поздравил адмирала Ивлиева с блестящей шуткой.
Добрые отношения с коллегами и благожелательная обстановка здорово помогают в работе, хотя, казалось бы, не имеют никакого отношения к ней. В этом не раз убеждался Ивлиев. Как-то его английский коллега предоставил информацию о секретных мероприятиях, проводимых американцами в египетских территориальных водах.
Сотрудники аппарата итальянского военно-морского атташе поделились данными о неофициальной поездке президента Египта в Англию.
И таких дружеских контактов, обмена мнениями было немало. Они оказались весьма полезными для обеих сторон.
…В декабре 1975 года, после пятилетнего срока пребывания в Египте, контр-адмирал Николай Ивлиев покинул Каир. Ему исполнилось 57 лет, за плечами около сорока годков службы, от курсанта до адмирала, от работника отдела до заместителя начальника управления, от офицера военной миссии до высокой должности военного атташе и дуайена военно-дипломатического корпуса. И Николай Васильевич принял решение: «Стоп машины. Отдать якорь!» Он написал рапорт об увольнении и ушел в запас.
«Сотый» не вышел на связь
История эта, скорее, похожа на сказку, чем на быль. Cкажи в 1930 году санинструктору артиллерийского полка Левке Сергееву, что через десять лет он станет резидентом советской военной разведки в Вашингтоне, счел бы говорившего полоумным. Да и кому под силу придумать столь фантастический сюжет. Конечно, у Левки была тайная мечта стать красным командиром. Поступить в военную школу, выучиться, получить назначение командиром взвода. На большее мечты санинструктора Сергеева не распространялись. Ему уже исполнилось двадцать четыре года, и Левка не был столь наивен, он знал жизнь. С четырнадцати лет работал расклейщиком газет, посыльным, машинистом на гвоздильном заводе. Прочувствовал, что значит быть безработным и существовать с сестрой на крохотную материнскую зарплату.
Эта горечь и стыд иждивенца будут преследовать его потом всю жизнь.
Так что Левка Сергеев не забирался в своих мечтах слишком высоко. Какой Вашингтон, какая Америка? Он и Москвы-то отродясь не видел. Судьба водила словно по замкнутому кругу — родился в Азербайджане, еще ребенком мама перевезла его в Махачкалу, в школе военных санинструкторов учился в Тбилиси, потом служил в Баку. Дальше Закавказья мира для него пока не существовало.
