У офицеров направления было много забот. В первую очередь следовало разработать штаты наших частей спецназа для округов и армий. Структура частей должна соответствовать задачам, то есть быть гибкой, позволяющей применять их в различных операциях от небольшой разведгруппы в 3—10 человек до подразделений в 200–250 человек.
А какое вооружение более всего подходит спецназовцам? Тоже непростая проблема. Пришли к выводу, что это должны быть автоматы, пулеметы, гранатометы, минно-взрывные средства, агентурные КВ-радиостанции.
При глубоком анализе имеющегося в войсках вооружения стало ясно — в большинстве оно малопригодно для разведывательно-диверсионных групп, которым предстоит действовать в глубоком тылу противника.
Нужна была новая техника и вооружение. По инициативе коллектива направления специальной разведки началась разработка таких образцов: бесшумного стрелкового оружия, современных парашютов для большого радиуса действия, нового обмундирования, компактных средств связи.
Офицеры направления не засиживались в Москве. Они постоянно выезжали в округа, оказывали помощь в комплектовании частей специального назначения.
Однако пришло время проверить новые части спецназа в деле — на учениях. И такое учение было подготовлено офицерами направления во главе с Николаем Патрахальцевым. Оно было проведено на территории Ленинградского и Прибалтийского военных округов.
Часть специального назначения принимала участие во фронтовой наступательной операции. Руководил учениями заместитель начальника ГРУ генерал-полковник Х.-У. Мамсуров.
В ходе учения отрабатывались важнейшие вопросы, такие как подготовка разведывательно-диверсионных групп, их десантирование, работа в тылу противника.
Пять лет руководил направлением специальной разведки полковник, а потом генерал-майор Николай Патрахальцев. В 1962 году он возглавит отдельную часть и продолжит свою работу. Будет обучать и воспитывать разведчиков-диверсантов.
Тайный «связной» Кремля
В начале 1963 года брат президента США Роберт Кеннеди, по сути, второй человек в государстве, прислал в Москву теплое письмо.
«Дорогой Джорджи, — писал он, — вот уже более двух месяцев, как вы уехали из Соединенных Штатов, все еще существует мир. Я не думал, что это возможно. Как бы то ни было, мы все скучаем без вас…»
Кто этот Джорджи, к которому так запросто, по-дружески обращается Кеннеди? Да еще и удивляется, что вот уже больше двух месяцев со дня его отъезда существует мир. Более того, Роберт Кеннеди признается: он и не думал, что такое возможно.
Удивительные слова, не правда ли? А обращены они к Георгию Большакову, талантливому советскому военному разведчику, полковнику ГРУ, долгое время работавшему в США.
Более полутора лет, с мая 1961 года по декабрь 1962-го, наш разведчик был своего рода «связным» между руководителями двух супердержав, осуществлял тайный канал связи. Особенно ответственной его роль оказалась в дни берлинского, а позднее и Карибского кризиса, когда мир стоял на пороге атомной войны.
Он встречался с президентом Джоном Кеннеди и первым секретарем ЦК КПСС Никитой Хрущевым, а с министром юстиции Робертом Кеннеди был достаточно близок и общался не менее двух раз в месяц.
Но как это случилось? В истории разведки не было ничего подобного, чтобы обычный оперативный офицер запросто общался со вторым человеком в государстве. Притом что это государство — Соединенные Штаты Америки. Тем более что их общение имело государственное значение и проходило в самые кризисные периоды наших отношений с США. Да, в такое трудно поверить, но тем не менее, как поется в песне, это было, было…
Персонально для Большакова
С уверенностью могу сказать: личность Большакова и все, что он делал в те годы, — уникальны. Ни до, ни после него никому из наших разведчиков — ни высокопоставленным, ни рядовым — не удавалось даже приблизиться, а не то что регулярно встречаться, бывать приглашенными в дом или в загородную резиденцию, часами беседовать с первыми лицами самого мощного в мире государства — США.
Добавим, что эти «первые лица» не только передавали Большакову информацию как курьеру. Они внимательно слушали его, спрашивали, советовались, ценили мнение Георгия Никитича.
Думаю, о таком «курьере» может только мечтать любое правительство.
Далее. Насколько мне известно, ни до, ни после Большакова Президиум ЦК КПСС (высший партийный, читайте — государственный орган) Советского Союза не принимал персональные решения по «рядовым офицерам» военной разведки.
В Президентском архиве и ныне хранятся постановления Президиума ЦК, а также тексты устных посланий Никиты Хрущева. Так вот что характерно: в постановлениях специально указываются личные задания (!) Большакову: передать то-то, выяснить это. Каков уровень! Георгию Никитичу задания дает персонально Президиум ЦК.
Стало быть, задания того стоили? Несомненно, стоили. А цена им — жизнь или смерть нашего Отечества. Кто-нибудь скажет: высоко забрал. Да, уж выше некуда. На кону в те годы действительно стояла проблема выживания Советского Союза. Ведь сегодня доподлинно известно: ударь в 1961-м США по нам ядерными ракетами — и Стране Советов конец. Ответить нечем. Во всяком случае, в должной мере. Ибо, как бы ни блефовал Хрущев, как бы ни хвастался, что ракеты у нас лепят, словно сосиски, этих «изделий» было крайне недостаточно для адекватного ответа американским империалистам.
Вот таков был Георгий Никитич Большаков — из Москвы для него персонально писал Хрущев, в Вашингтоне, через брата Роберта, его слушал президент Джон Кеннеди.
Однако как это все случилось? Обычный советский офицер-разведчик под крышей АПН и президент США, его брат — министр юстиции? Фантастика да и только. Как они сошлись? Как вообще попал Большаков в высшее общество Америки, в круг избранных? Это по определению невозможно. Тем более тогда, в начале 60-х, когда «холодная война» была в разгаре, а США считали СССР врагом номер один.
Ведь что означал конфиденциальный канал связи? В первую очередь — доверие. Доверие Роберта Кеннеди, а значит, и его брата — президента — к Большакову.
Но, как мы уже говорили, все это было. Огромный, трудный путь на олимп власти, сближение с Робертом Кеннеди, завоеванное доверие, человеческие симпатии… И за всем этим — один человек, наш соотечественник, военный разведчик Георгий Большаков.
…Для начала следует сказать, что Георгий Никитич был весьма не похож на многих своих сослуживцев. Он считал достоинством то, что другие в разведке считали недостатком. Например, общительность, непосредственность, эмоциональность. Большаков располагал к себе манерой общения, открытой, душевной.
Возможно, поэтому он и понравился американцам.
Однако наивно думать, что для такой ответственной роли достаточно было этакого веселого, свойского парня. На сближение с американцами, которые окружали семью Кеннеди, ушли годы. Годы упорной работы.
