Вблизи наш макет выглядел уже не столь убедительно. Десять кабельтовых, если с хорошей оптикой — ближе шпионов подпускать не рекомендуется. И вообще, убрать с глаз долой, за мыс Крашенинникова, в одноименную бухту! И никаких иностранцев к базе в Рыбачьем не подпускать! А вот дальше… есть у меня задумка одна, но о ней после!
В базе стояли четыре североморские «катюши», и десяток местных «щук». В штабе, после всех положенных церемоний, я огласил два приказа. Первый — на СТОФ формируется бригада подплава! Командир — капитан 1 ранга Котельников, здесь присутствующий (Виктор Николаевич даже трубку вынул изо рта), засиделся ты в каперангах, прямая тебе дорога к адмиральскому чину — не мне же одному, центральный пост лодки в боевом походе на высокие штабы менять! Так что подумай, кого своей властью на свой бывший дивизион поставишь, который теперь первый в бригаде — лодки К-1, К-2, К-3, К-22. Завтра жду от тебя предложения по штабу бригады, с персональным списком. Второй и третий дивизионы — ожидается прибытие пополнения, двенадцать «двадцать первых» немок с нашими экипажами, уже вышли от Аляски, должны быть здесь в первой декаде мая. В основном балтийцы — но ведет их Видяев, был назначен, как спец по «двадцать первым», кто еще из Нарвика U-1506 перегонял,
[58] ну и недоволен, что как с нами связан, так полвойны в тылу прокантовался, охота применить, чему я его учил.
— Значит, комдив-2 у нас уже есть. Ну а кого на комдива-3, это вы, Виктор Николаевич, у Видяева уточните, кто на переходе себя лучше всех показал. Четвертый дивизион — это «щуки», у меня особой надежды на этих старушек нет, но вам виднее. А вот пятый, кто вместе с Видяевым идет — ох, чувствую, наплачемся еще мы с ними!
Кто мне такую свинью подложил? И я тоже, хорош, не отреагировал — вот что значит, толкового начштаба рядом не было в Москве! Две трофейных немки, U-214 и U-218, тип VIID, подводные минзаги. А юмор в том, что экипажи на них — из немецких «добровольцев»! Большей частью, правда, тех, кто у нас же в плену и сидели, флотилию «свободной Германии» изображая, еще в сорок втором. U-214 командует корветтен-капитан Байрфилд, которого я сам же в плен брал, выловив из воды у Порсангер-фиорда
[59], мужик со стержнем, даже на допросе держался уперто, второго командира не знаю. И если эти решат в боевом походе переметнуться к американцам, или даже к самураям? Хотя, чтобы на второе решиться, надо совсем психом быть — ну а вдруг все же эти фрицы желание мести к СССР затаили? По нашим торпедами отстреляются, и привет? Наши офицеры связи (полагаю, от НКГБ), на борту есть — ну так что они, против всего экипажа? И кто тогда окажется перед Москвой крайним, в ответе за все?
И ведь точно, в штабе ТОФ вредители засели? С учетом того, что все исправные лодки «тип Л» (заградители) оказались во Владивостоке? А привлекать к минным постановкам «катюши» первого дивизиона очень не хочется — и задумка у меня на них совсем иная, и минное устройство у них ненадежное, гораздо хуже чем на «ленинцах». И что тогда с немецкими минами делать, которые уже доставили на «Иртыше», ладно, образец ТМА можно из торпедных аппаратов ставить, а шахтные SMA куда? Притом что оба типа мин, признаться не боюсь, лучше наших и английских, сумели фрицы опередить время! То есть, выпускать немцев в море придется, и не в ближний базовый дозор, а к японским берегам?
Хотя, как докладывают, американский участок маршрута фрицы вместе с нашими послушно прошли, и даже из команд никто не сбежал? Так надо думать, там меры принимались — может, немцев вообще на берег там не пускали? И помнится мне, еще у нас на севере, пленных усиленно накачивали пропагандой (правдивой!) о зверском отношении к немецким подводникам в английских и американских лагерях. И вроде, у того же герра Байрфилда, семья в ГДР осталась — а кто ему самураи? Может, просто параноиком понемного становлюсь, в штаб перейдя — в море куда проще было, без всяких там интриг московского двора? Что тот, кто немцев мне сосватал, однозначно против меня лично играл, это к гадалке не ходи — узнаю кто, не забуду! Может, эти конкретные фрицы искренне желают заработать репутацию на службе в будущих Фольксмарине. Вот только сожженных нервов и седых волос прибавится — лично мне!
Завидую Котельникову — на нем ответственность куда меньше. И рвется Виктор Николаевич применить нашу идею, еще с СФ — «катюши», как лодки ПЛО! Поскольку новые гидролокаторы «Тамир-9П» вкупе с торпедами, наводимыми по проводам, обеспечивают вполне надежное поражение подводной цели — против атомарины, или даже «двадцать первой» я бы не взялся, все же «Буси» образца 1943, это не наш компьютер БИУС, но против обычных субмарин этой войны, с крейсерским подводным ходом четыре узла, работает нормально. А японские лодки, в сравнении с немецкими — шумные, неповоротливые, громоздкие, почти слепые (акустика слабая, хороших гидролокаторов нет, радиолокаторы вообще отсутствуют как класс). И еще, японцы, особенно во второй половине войны, нагружали свой подплав задачей снабжения дальних островных гарнизонов. Потому, японские субмарины в зоне отвественности ТОФ появиться могут в весьма небольшом числе — тут «дружественный огонь» по своим для нас будет гораздо опаснее! Так что придется после детально обсуджить с Котельниковым, и со штабом СТОФ организационные меры — выделение лодкам районов, куда соседям не заходить, связь и оповещение, взаимодействие с авиацией и надводными силами. И ведь наверняка нестыковки вылезут, все обкатать — работа занудная, чисто техническая, как не хватает уже сработавшегося штаба, а ведь меньше чем через месяц война!
Второй приказ — о формировании на СТОФ отдельной роты подводного спецназа. С подчинением непосредственно разведотделу штаба СТОФ. Костяк роты — вот, прошу любить и жаловать. Дислокация — пока что, вместе с подводниками, тем более что им вместе в бой идти, кто еще орлов моих водоплавающих скрытно высаживать будет? А взвод обеспечения надеждит сформировать, выделите людей.
Обратно в Петропавловск возвращались уже затемно. Еще предстояло побывать на эскадре — тут в плюс, что и командир «Диксона», контр-адмирал Иванов (офицер еще царского флота, участник Ледового похода 1918 года, в тридцатые командовал линкором «Марат»), и командиры «Баку» капдва Беляев, «Разумного» каптри Никольский, «Разъяренного» каптри Васильев, были мне знакомы еще по службе на СФ. И, как говорят в театре, «устроить прогон» в штабе всей Северо-Курильской операции, хотя бы в первом приближении — с началом войны немедленно начать операцию по освобождению островов Шушму и Парамушир от японских агрессоров (а не через десять дней после, когда микадо уже о капитуляции объявил).
Вечером начальник разведки доложил, что зафиксированы два выхода в эфир неустановленных абонентов. Не считая длинного сообщения, ушедшего из японского консульства. Надеюсь, поверили — вот только спектакль еще не закончен. Ведь слишком многие от наших видели, что обманка — особенно в Рыбачьем? Выплывет это обязательно, как надутый мяч из-под воды — ну а если дыму напустить, как мы на севере делали? Через двое-трое суток корабли эскадры так же выйдут в море, ночью, без огней, и утром вернутся. А затем пойдет болтовня, что в бухте Крашенинникова матросики срочно делают из досок и брезента макет большой подлодки, для обмана самураев — конечно же, под большим секретом! А еще под большим секретом станут говорить, что им было приказано распускать такие слухи, и что будто бы занимаются они этим еще с 20 апреля (что есть чистая правда), а на самом деле… Кот Шредингера, инсценировка инсценировки, «я знаю что ты знаешь что я знаю», вот как японцы этот узелок распутают, да еще за ограниченное время? И не будет у них точной информации, что мы блефуем, процент сомнения останется — а значит, их командование Флота обязано будет учитывать наличие Полярного Ужаса в этих водах! И если это даст нам хотя бы несколько лишних дней до прихода сюда японской эскадры, и заставит самураев воевать с осторожностью — то вся наша затея с макетом полностью себя оправдает!
