Короче, прилетели в Борисполь под Киевом, отметились, продаттестаты получили, взаимодействие с местными установили. Спрашиваю у тамошнего главного, тоже майора — а как у вас тут с бандеровщиной? Вылазки были?
— Да нет никаких, вы что? Хотя контингент оттуда доверия не внушает. У нас же только что призыв прошел — согласно приказу, народ оттуда брать в части, там стоящие, запрещено, вот и везут сюда. В Россию дальше — да еще и эти, не все русский язык знают, говорят на каком-то суржике. Нет, в воздушной армии таких нету, у нас даже в наземный состав люди более технически грамотные нужны. Что подозрительным кажется — а говорил мне друг из гарнизона, там среди призывников откровенных валенков много, без образования совсем — но есть и такие, кто лишь притворяются, а сами себе на уме, зачем?
Были у нас и документы "для внешнего использования", чтобы СМЕРШ лишний раз не светить. В "Националь" вселились без трудностей, все ж в этом времени защитники Отечества и в большем уважении, и по зарплате, чем в позднейшие времена. Летчики выделили автомобиль "додж" и самолетную рацию, предупредив, что у них будет вестись постоянная вахта на прием на этой волне, так что если нужна помощь, вызывайте. Еще Валька внаглую протащил из Берлина подобранный и неучтенный нигде пулемет МГ-42 и полный сидор патронов к нему, сказав что огневой мощи слишком много не бывает. Кому-то из ребят выпадало ночью дежурить в машине — а так, первую ночь один постоянно бдил, следя, не подкрадываются ли к номеру Анечки убивцы, также мы смотрели, чтобы и днем в отсутствие хозяйки никто не лез к ее вещам, а еще болтались по городу, знакомясь с будущим театром действий, если придется все ж воевать — карту понятно, заучили все, но общая обстановка?
Что все же витало, неуловимое, но неприятное. Обилие вывесок, плакатов, указателей — на украинском, хотя и русский текст рядом всегда присутствовал. Шипение в спину "кляты москали", ясно услышанное мной однажды на колхозном рынке. Желто-блакитные цвета в самых неожиданных местах, например, желтая дверь посреди синей стены, причем краска довольно свежая. Или даже не флажки, а двухцветные мазки на стенах. И взгляды, несколько раз, с ненавистью, как через прицел — на войне привыкаешь это чувствовать очень хорошо. В то же время нельзя было сказать, что Киев был нам враждебен — эти проявления были все же редкостью на общем, устало-равнодушном фоне. И разрушений в нем было не так уж много, если сравнивать с Берлином.
Рацию в "додже" возили еще и потому что таскать ее было трудно — сама по себе не сильно крупнее "северка", но аккумулятор тяжелый, так что проще было прицепить к автомобильному. И потому возле нее круглосуточно бдил кто-то из нас, ну а с остальными у него связь была по нашим, живым еще, портативным гарнитурам из двадцать первого века. Чтобы не привлекать внимания посторонних (а то еще примут за неизвестно чьих шпионов, объясняйся после в комендатуре) Валька придумал "дежурному" надевать летчицкий шлем — вполне допустимое нарушение уставной формы одежды. К вахтам не привлекали лишь Лючию — которая взяла на себя все хозяйственные хлопоты. Она уже довольно сносно говорила по-русски — а на рынке утром второго дня ее приняли за одесситку, "девушка, у вас такой характер, и акцент". И еще она донимала меня вопросами, "а что это я вижу такое" — Киев был для нее первым советским городом, куда она попала. Но одну ее я по улицам бродить не отпускал, мало ли что?
И вдруг, сигнал! Вечер уже, мы в гостинице сидим, и ждем, когда Лазарева появится. Три минуты — у мы уже на исходных, будто ехать куда-то собрались, но завестись не можем. Срисовали двух подозрительных типов, один у входа толчется, второй на той стороне. При малейшей враждебности с их стороны — оба покойники, или "языки", как ситуация повернется. Снайперов не видно, по крайней мере не наблюдаю распахнутых чердачных окон с удобным сектором обстрела, и блеска оптики. А Мазур клянется, что сосредоточение большой группы боевиков в ближних домах и дворах он бы заметил. Но очень опытный снайпер расположится в глубине комнаты, и стрелять будет, в последний момент распахнув окно — так вроде, не отмечено таких у бандер? Подготовка у них все же террористов, а не солдат — есть у них и хорошие боевики, умеющие нападать внезапно, вести короткую перестрелку, и даже одержать верх над молодыми, неопытными солдатами — но против даже обычной фронтовой пехоты с боевым опытом у них шансов нет, кроме бегства, ну а нас учили на голову лучше, чем даже их СБ, прошедшее выучку у инструкторов "Бранденбурга". Ждем.
Ну вот, подъезжает знакомый уже "оппель". А Лазарева расцвела и похорошела, и нарядная такая, по меркам этого времени — как и подобает жене адмирала! Мазур держит того, кто через улицу, Финн — того кто у дверей, Рябой на общем контроле обстановки, Валька со мной — работаем, мужики!
И был ресторан, а затем продолжение банкета в номере. Рябой до того старательно все осмотрел — у бандер подслушивающая техника маловероятна, так Кириченко может и местное ГБ привлечь? Затем включили радиолу, для звукового фона — это в конце века прием "говорить в ванной, открыв воду" не сработает при прослушке, потому что компьютер разложит сигнал по частотам и выделит голоса, в этом же времени так не умеют. Не надо упрекать в паранойе — читал про случай, когда некий конфиденциальный разговор был подслушан по банальной слуховой трубке, Европа, замок семнадцатого века, и никакие электронные проверки не помогли. Когда Лазарева закончила, мне захотелось выматериться — етишкин кот, ну бывает же такое! Бандеровцы, и в Киеве? Затем я сопоставил с тем, что видел сам — и мне захотелось выматериться снова.
Как ввести в город орду вооруженных и организованных мужиков, не привлекая ничьего внимания? Колхозная ярмарка, где часть несла оружие открыто, как "охрана", а прочие везли спрятанным в телегах. Колхозники-кооператоры, из Львова и прочих ему подобных мест — вот интересно, если кого-то прихватить в подворотне, у него на плече наверняка обнаружится характерный синяк от приклада!
— А может так и сделаем, командир? — предложил Валька — просто, чтобы догадку подтвердить? А после, по горлу, и усе — мало ли в Киеве уголовных? А врагу — минус один боец.
— Ты что, охренел? — отвечаю — а если все ж мирный пейзанин?
— Так поспрашивать с пристрастием — упрямо говорит Валька — под уголовных играя. Наверняка ведь у бандер с криминалом налажена связь. Если будет орать, вы что своих бьете, вам наш атаман за меня предъявит — ну значит, колем уже до дна, походно-полевым допросом: силы, вооружение, планы, кто командир, какая связь. А если упорно не сознается, вырубить по башке на полчасика, и грех на душу не брать.
— Будем иметь в виду — решаю я — и ты прав, в совпадение не верю, чтобы одновременно в Киеве нарисовались командующий здешней УПА и несколько сот вооруженных "кооператоров" с Западенщины. И еще одно есть. Про Шухевича и "Галичину" помните, что нам говорили — а теперь сопоставьте со здешними призывниками.
— Б…. ь!!!
Как вышло, что немцы, черпая призывной контингент для "Галичины" и прочих, не вытянули к себе на убой всех пассионарных и боеспособных? А это Шухевич, гнида, еще в сорок втором сообразил, что "нэзалежность" от Рейха накрывается медным тазом — и сумел использовать даже немецкое старание и орднунг! Сам дезертировав и перейдя на нелегальное положение, он сохранил управление ОУН(Б), проводя четкий план. В котором заранее определялось, какой именно процент мобресурса уйдет к немцам "в обучение", куда именно — в полицейские батальоны, в ягдкоманды при штабах Вермахта, а когда появилась 14 СС — "Галичина" — то и туда. Затем, какой процент из обученных необходимо вывести на нелегальное положение через дезертирство, как обеспечить выживание полученного костяка УПА и инструкторский состав. Кстати, в это время Степан Бандера сидел у немцев под арестом, во вполне комфортных условиях, угодив туда вовсе не за идейные разногласия и, упаси боже, не за "борьбу против оккупантов", а за то, что положил в свой карман деньги Абвера, и ведомство Канариса, когда все вскрылось, готово было закрыть на это глаза, но вмешались люди из СД, конкурирующая служба, и полетел Бандера за решетку, впрочем, не сильно страдая. Но существенно, что Шухевич, чьим замом был этот Василь Кук, сейчас бегает где-то под Львовом, живехонек (у нас его убьют лишь в пятидесятом). И если взять его же схему, и чуть дополнить — а он был умный вражина, не чета Бандере! Обычная в/ч Советской Армии, где много призывников с Западенщины, среди которых есть особо доверенные — те самые, что "валенками притворяются", а на самом деле куренные, сотники и хорунжие, то есть комбаты, ротные и взводные УПА. По сигналу в час Х они организуют бунт, режут наших офицеров, сержантов, всех не вовлеченных, захватывают технику и арсеналы. И сколько в Киевском гарнизоне уже таких в/ч, готовых взорваться к чертям, как только прикажет Кук?
