Дорога серпантином уходила вверх. За очередным крутым поворотом экипаж нырнул в сумрак леса. Город остался далеко позади, по ту сторону горы, дорога постепенно становилась все хуже. Каменная мостовая внезапно закончилась, и экипаж стало сильно трясти. То и дело Аура слышала свист кнута и злобное бормотание извозчика. Кажется, извозчик беспокоился о колесах, и девушка опасалась, что он откажется везти ее дальше в горы.
Она ожидала, что от Цюриха до интерната час, самое большее, два часа езды. Но оказалось, что поездка может продлиться с раннего утра до обеда. Солнце поднималось все выше, освещая густые хвойные леса по обе стороны дороги. Через стремительный горный ручей, который звенел и пенился внизу, в долине, был перекинут шаткий мостик. Иногда лес вдруг обрывался и начинался луг, где неподвижно паслись, словно застывшие, коровы. Затем проехали мимо статуи какого-то святого на обочине. Она так плотно поросла мхом, что и не разберешь: мужчина это или женщина. Возле статуи, стоя на коленях с закрытыми глазами, молилась крестьянка.
Ауре понравились эти места. Она никогда не бывала в горах, видела лишь плоское и однообразное побережье, и величие гор поразило ее до глубины души. У подножия высоких скал росли деревья: каштаны и грецкие орехи. Густые и мрачные пихтовые и еловые леса сменялись светлыми березовыми рощами. Дорога становилась все более извилистой и каменистой. Наконец около полудня извозчик пустил лошадей легкой рысцой и крикнул:
– Мы на месте, барышня!
При виде монастыря Святого Иакова Аура разволновалась. Эта школа – интернат для благородных девиц – скорее напоминала крепость.
Здание стояло посреди большого парка, показавшегося ей на первый взгляд романтическим, как первозданный лес, а при ближайшем рассмотрении – просто запущенным. Живые изгороди и кустарники давно не стрижены, трава на газонах выше, чем следует. Там и сям виднелись заросли пушистых елей. Земля неровная, кое-где торчат камни. Дорога от ворот к зданию интерната вымощена бревнами. Под колесами кареты бревна издавали ужасающий треск.
Здание интерната в плане представляло восьмигранник. Стены высокие, из грубого, плохо отесанного камня. Зубчатые фронтоны, пологие крыши. Окон совсем мало, да и те узкие, как бойницы, видимо, прорублены в стенах уже после строительства. Еще Аура обнаружила полдюжины пристроек. Перед главным входом – белые колонны. Она совсем не разбиралась в архитектуре, но все-таки догадалась, что во всем этом сооружении дико перемешаны разные стили. Подойдя ближе, девушка прочла над входом высеченные на камне старой крепостной стены слова: «Non nobis, Domine, non nobis sed nomine tuo da gloriam». Не нам, Господи, не нам, но имени Твоему дай славу.
К Ауре неспешно и с достоинством подошла седовласая дама с высоко подобранными волосами. Представилась: фрейлейн Браун, классная дама. Лицо у нее было серым и морщинистым, а доброта в голосе показалась Ауре фальшивой. Впрочем, она именно так и представляла себе школьных наставниц.
Как только Аура зашла в вестибюль интерната, у нее зарябило в глазах: пол был выложен красно-коричневым мрамором в шахматном порядке. На стенах висели многочисленные хрустальные светильники, по углам стояли изящные резные диваны, но садиться на них запрещалось: вокруг них были протянуты канаты. Аура почувствовала себя как в музее.
На противоположной стороне зала начиналась лестница шириной во всю стену, она вела в подвальный этаж. Над нею сквозь высокие окна был виден восьмиугольный внутренний двор.
Вдруг снизу послышался резкий стук каблуков. Над верхней ступенькой сначала появилась голова, затем высокая сухопарая фигура.
– Госпожа директор, – шепнула фрейлейн Браун. – Мадам де Дион.
Аура собралась было шагнуть ей навстречу, но классная дама ее остановила:
– Подождите, пока она сама к вам не обратится.
Директриса была в белом и без единого украшения. Видимо, ее, как и фрейлейн Браун, такие пустяки не интересовали. На ее длинных пальцах Аура не увидела ни одного кольца. Лицо мадам де Дион было вытянутым и угловатым. Когда она улыбнулась, в ряду белых ровных зубов сверкнул один серебряный. Несколько секунд Аура не могла отвести взгляд от серебряного зуба. Затем ее внимание привлекли брови директрисы. Изогнутые, словно нарисованные, они подчеркивали ее и без того строгий вид.
– Аура Инститорис, – произнесла директриса глубоким, по-мужски низким голосом. – Мы давно вас ожидаем. – Может, это и был упрек, но углубляться директриса не стала. – Меня зовут мадам де Дион, я много лет руковожу этим учреждением.
«Господи, она серьезно: „учреждение“, не „школа“»? – Аура почувствовала комок в горле. Однако подала директрисе руку. Та сильно, почти до боли, пожала ее. Аура спрашивала себя, не пытается ли мадам де Дион запугать новую ученицу. Если так, то в какой-то мере ей это удалось.
Аура хотела что-то сказать, но директриса, глядя как будто сквозь девушку, уже кивала кому-то за ее спиной:
– Принесите ее багаж в мой кабинет. Позже я его осмотрю.
Аура не поверила своим ушам. И глазам не поверила, когда увидела, как пожилой мужчина, очевидно, помощник мадам де Дион, взял оба чемодана и пронес мимо нее. Дорожная сумка болталась у него на правой руке.
Стараясь говорить спокойно и любезно, Аура обратилась к директрисе:
– Разве багаж отнесут не ко мне в комнату?
Фрейлейн Браун взглянула на нее с осуждением.
– Так принято. Мадам де Дион проверяет, нет ли среди вещей учениц запрещенных предметов.
– Запрещенных… предметов? – Ауру вдруг захлестнула обжигающая ярость.
– Прежде всего речь идет о печатных изданиях. О литературе определенного рода, столь популярной сейчас у юных особ. Не допускаются также фотографии знакомых мужчин. – Фрейлейн Браун неопределенно повела рукой, а директриса молча смотрела на Ауру.
Аура вздохнула.
– У меня ничего такого нет, – тихо произнесла она.
– Посмотрим, – ответила учительница.
– Нет. – Холодная улыбка застыла на лице Ауры. – Вы не понимаете. Никто не будет обыскивать мой багаж!
С этими словами она прошла мимо директрисы и, подойдя к пожилому слуге, придержала его за плечо.
– Прошу прощения, – решительно обратилась к нему Аура. – Отнесите, пожалуйста, вещи прямо в мою комнату.
Резкий вздох за спиной заставил Ауру обернуться. Она вздрогнула: директриса подкралась к ней совсем беззвучно.
– Ступайте, – прошипела мадам де Дион слуге. – Немедленно отнесите вещи в мой кабинет.
Аура не обратила на нее внимания. Невзирая на присутствие грозной директрисы, она попыталась вырвать дорожную сумку из рук слуги. Старик остановился как вкопанный и умоляюще взглянул на Ауру. Но поздно. Рывок оказался слишком сильным, замок на сумке разошелся, и все содержимое высыпалось на верхние ступеньки.
В вестибюле повисло молчание, и оно казалось страшнее самого пронзительного крика. Никто не проронил ни звука, даже фрейлейн Браун. Опустившись на корточки, Аура стала подбирать вещи. Оробевший старый слуга поставил чемоданы и протянул ей пустую сумку.
