Особую категорию рабов составили поляки. После начала Варшавского восстания, Гитлер приказал "сделать из польских земель ад на земле". Советская Армия вышла на правый берег Вислы, и было очевидно, что скоро и вся Польша будет освобождена от фашистского владычества. Подробное описание событий, которые вышли в историю как "польский голодомор 1943 года", выходит за рамки этой главы, заметим лишь, что немцы позже оправдывали свои действия именно "мобилизацией экономики". Если прежде Польша была для Германии поставщиком дешевого продовольствия, то теперь, уже не рассчитывая на хлеб следующего польского урожая, немцы планомерно и беспощадно приступили к изъятию абсолютно всей сельхозпродукции и скота, расстреливая на месте несогласных. Причем очень быстро предметом изъятия стали и люди, здоровые мужчины трудоспособного возраста, а также молодые женщины и подростки, также способные к работе — людей хватали как скотину, разлучая семьи, без всякой вины, и гнали на заводы и фермы Рейха, негодных же к труду поголовно расстреливали, заживо сжигали в домах, везли в эшелонах в Освенцим — или милостливо оставляли умирать с голоду. Считается, что из Польши было так угнано в Германию полтора миллиона человек, точное число неизвестно до сих пор.
В результате, формально Еврорейх осенью 1943 года находился на пике своего могущества, имея в строю тринадцать миллионов солдат (из которых семь с половиной миллионов составляли немцы!). Численность же промышленных рабочих Еврорейха составила двадцать миллионов (максимум за весь период войны!), территория Германии и большинства союзных ей стран еще не была затронута войной и бомбардировками, производственные мощности не были разрушены — выпуск вооружения, а также чугуна, стали, угля, электроэнергии также достиг максимума, превысив довоенные показатели всей Европы (без Англии). Однако не все было так гладко, как казалось в Берлине.
Уровень боевой подготовки новосформированных дивизий был совершенно неудовлетворительным, по немецким стандартам. Остро не хватало подготовленных офицеров и унтер-офицеров, а также инструкторов. Тотальная мобилизация привела к тому, что человеческий материал был далеко не первоклассным, так в вермахте появились целые полки и батальоны больных — интересно, что практичные немцы сводили в одну часть страдающих одним недугом, желудочным, ушным, глазным — для удобства снабжения например, особым питанием, очевидно что эти части не годились для активной фронтовой службы и могли быть использованы лишь как гарнизоны, для поддержания порядка в тылу. Боевой опыт отсутствовал, низким был и моральный дух. Все же при наличии времени, эти части и соединения могли бы стать опасным противником — в целом же, положение напоминало то, что было в РККА зимой 1941. При наличии времени — но вот его немцам категорически не хватило.
Не все так хорошо было и в тылу. Немцы искренне считали, что угрозы и террор, надсмотрщики с дубинками и овчарками, и бдительный надзор гестапо, будут являться достаточной мотивацией, чтобы рабы эффективно трудились на Еврорейх. Чтобы польские крестьяне, чьих родных убивали на их глазах, забыли это, со старанием выковывая оружие для своих палачей. Чтобы арестанты трудились без отдыха, не жалея себя — под угрозой концлагеря или немедленной казни, за саботаж или просто "неусердие". Два надзирателя на каждые двадцать рабов — причем эти надсмотрщики, часто даже не немцы, были строжайше предупреждены, что за халатность будут сами отправлены в концлагерь или на фронт. Интересно, что в этом качестве больше всего ценились украинские националисты, за особое старание и беспощадность. Квота, установленная предприятиям на норму использования рабского труда, за время войны дважды поднималась — фашистам нужны были свежие порции пушечного мяса, полагаться же на союзников на фронте они не могли.
Низкая эффективность рабского труда не была все же секретом. И в Рейхе с октября 1943 года была придумана уникальная схема, "рабство на сдельщине", поначалу она применялась к иностранным наемным рабочим, но позже была распространена и на большую часть арестованных. Согласно ей, рабочему начислялась зарплата, причем сдельно, в зависимости от количества и качества его труда. Из этой суммы вычитались расходы на содержание ("койка и паек"), а также установленная обязательная норма (разная в раличных производствах). И если раб с "отрицательным балансом" считался саботажником, со всем последствиями и карой, то "положительная разница" могла выдаваться на руки, как поощрение. Платили в евро, но с зимы 1943 во всех странах Еврорейха практически открыто существовали черные рынки, где евро можно было обменять на рейхсмарки или непосредственно на товары. И эта мера действительно имела некоторый эффект, в виде повышения качества производимой продукции. Хотя высочайший уровень качества и надежности, бывший прежде, так никогда и не был достигнут.
В целом же тотальная мобилизация промышленности не дала ожидаемого результата. Наиболее показателен пример с выпуском самолетов-истребителей: если за последний квартал 1943 года была достигнута цифра 1500 в месяц, что более чем вдвое превышает прежний показатель, то как ни странно, количество боеготовных истребителей в войсках почти не увеличилось! Сами немцы называют тому три причины — во-первых, рост выпуска самолетов осуществлялся в том числе и за счет выпуска запчастей, во-вторых уже упомянутое выше значительное снижение качества повлекло больший процент неисправных машин, в-третьих, из-за привлечения большого числа предприятий, раньше не занимающихся военным производством, им было дано право произвольно менять технологию и даже рабочие чертежи, из-за чего нередко было отмечено, что самолеты одной марки но разных производителей не были взаимозаменяемы по запчастям и ремкомплектам. Однако же аналогичные явления имели место и при производстве других видов вооружений.
Имелись кроме того и вовсе неожиданные последствия. Когда заводы, с одной стороны поставленные в жесткие рамки планом производства, с другой же стороны в приказном порядке обязаны были отдать в армию предписанное количество рабочих "наименее необходимых", заменив их рабами. При этом вопрос, кто "наименее необходим" решался очень оригинально — ну а обойти бюрократические препоны было делом не слишком сложным.
Берлин, Рейхканцелярия
— Снова предательство? Опять измена? Германский солдат непобедим — но лишь если его подло не бьют в спину! Нас не одолели ни на Волге, ни на Днепре — это румыны, французы, итальянцы трусливо бежали, открыв наш фланг и тыл. На Висле все должно быть иначе — или кто-то до границ Рейха собрался отступать? Этот рубеж неприступен, поскольку его обороняют только германские войска! Или кто-то хочет впустить русских варваров в Европу?
И вдруг я узнаю, что в дивизиях последней волны, должных встать на Висле несокрушимой стеной, вместо истинно германских воинов — какие-то дикари, даже не говорящие по-немецки? Полуобезьяны, готовые разбежаться при первых же выстрелах? Что это, злой умысел, или вопиющая глупость?
Так я повторяю вопрос, господа — кто допустил, что среди пополнения нашей доблестной армии Висленского рубежа оказались турки и арабы? Сто тысяч — и это еще не всех сосчитали!
Исмет-паша, президент Турции
"СССР считает, что посылка Рейху миллиона турецких рабочих равнозначна предоставлению миллиона солдат на советско-германский фронт — поскольку позволяет Гитлеру высвобождать людей из промышленности для несения военной службы". Новое послание Сталина, по сути ультиматум — при том что русские заняли Карс и Эрзерум (и без сомнения, назад уже не отдадут), и высадились в Проливах, вместе с их болгарскими цепными псами! Формально, в Москве идут переговоры, на которых наша делегация выслушивает все более унизительные требования — похоже, Проливы мы тоже потеряем навсегда, о аллах, что станет с населением Стамбула? Вернее, Царьграда, как именуют его русские — даже не Константинополь. Ходят слухи, что Сталин задумал подарить Царьград Патриарху своей Церкви, чтобы тот создал здесь что-то подобное православному Ватикану. Оказывается, у русских в войске есть священники, и мне донесли, что они уже осматривали Айя-Софию, и не скрываясь, говорили, что будет, если снести минареты! В Иране русские фактически создали просоветскую курдскую автономию, и если наши курды пока спокойны, то в Ираке даже те племена, что помогали нам изгонять англичан, уже открыто говорят о независимости, не признавая нашу власть, а попытки армии навести порядок встречают открытое вооруженное сопротивление не только от упомянутых племен, но и от отлично вооруженных банд, приходящих с иранской стороны, причем уже были случаи, когда мятежников поддерживала русская авиация, как начиналось в Болгарии. Неужели русским мало того, что они у нас уже получили, и они хотят влезть еще и в северный Ирак?
