Это была катастрофа, потрясение основ! Вместо того, чтобы прийти и спасти Швецию, союзники сами требовали шведской помощи! Конечно, мы знали, что Англия сейчас переживает не самые лучшие времена, потерпев несколько досадных поражений. Но такое подтверждение английского военного бессилия, просто не было слов, чтобы выразить наше разочарование и ужас.
Уже с 15 октября в Балтийском море начались инциденты с нашими кораблями и самолетами, подвергавшимися атаке германских сил. Война стояла на пороге, я срочно отправил в Берлин миссию Бернадота, в надежде договориться миром. 16 октября, сразу после встречи с английским представителем, я имел беседу с госпожой Коллонтай, которая заявила, что СССР готов оказать Швеции военную помощь против немецко-фашистской агрессии. Она знала каким-то образом о нашем посольстве в Германию. И на мои возражения, что стоит подождать результатов, ответила, что 22 июня 1941 лучшее доказательство, как Рейх соблюдает договоры. И сказала в завершение — решайте быстрее, Ваше Величество, пока не началось!
Русские не вторгались — они просили нашего дозволения. В отличие от все более наглых угроз из Берлина. Они вошли в Финляндию, но не вмешивались во внутриполитические дела, не устанавливали там коммунизм, и конечно, не убивали, не жгли, не бросали в концлагеря — что уже обещал нам Гитлер, если мы не согласимся. А военная репутация русских на тот момент была высочайшей, они были единственной силой в Европе, идущей от победы к победе. Потому, мое решение было оправданным и очевидным. Я принял русское предложение.
Русские знали все — и о нашем секретном соглашении с англичанами тоже. Причем судя по некоторым подробностям, это была не заслуга русской разведки, а сами британцы сдали нас как разменную монету в какой-то политической игре. Что также повысило мое уважение к русским, как к партнерам, в сравнении с англичанами. Они нас не попрекали, но потребовали себе таких же условий, в отношении обеспечения транспортом, размещения и снабжения войск, это казалось вполне справедливым.
Также хочу отметить, что распространенная газетная версия, что уже после госпожи Коллонтай американский посол, не зная о той нашей беседе, требовал от меня обратиться к русским, соглашаться на все их условия, только чтобы они успели "выбить проклятых гуннов из Нарвика, и спасти кого-то из американских парней, пока немцы их не перебили", имеет весьма мало общего с реальностью. Такие выражения совершенно не могут употребляться в дипломатическом протоколе. И посол никак не может "требовать" что-то у короля суверенной страны.
Я ни в коей мере не являюсь сторонником коммунизма. Но эти события показали, что первенство в этой войне перешло к русским, и что именно они являются сильнейшей стороной, с требованиями которых надлежит считаться. Из Германии продолжали раздаваться угрозы, но больше ничего не происходило — более того, после всех этих демаршей, прибытие в Стокгольм немецких представителей на второй тур шведско-германских переговоров, выглядело как явная слабость. На севере русские успешно штурмовали Нарвик. Англия и США также прислали свои делегации, что характерно, на русском самолете с русской территории. Даже эта деталь показывает, кто диктовал правила игры.
Назвать события, происходящие в последнюю неделю октября 1943 года, "Стокгольмской конференцией", будет все же отклонением от истины, так как ее участники никогда не собирались за одним столом. Имели место лишь взаимосвязанные двухсторонние переговоры Швеции с Германией, СССР, США и Британией, по-видимому, последние три стороны также поддерживали между собой двух- и трехсторонние контакты — однако ни разу немцы не встречались с преставителями воюющих против Рейха держав. Содержание переговоров, по некоторым политическим причинам, не может быть пока оглашено, но могу заверить, там обсуждались вопросы, касающиеся исключительно Швеции. И если немецкий тон поначалу был весьма резок, то очень скоро, по завершению боев в Нарвике, и высвобождению там значительных сил русских войск, Германия готова была согласиться на "статус-кво", то есть к сохранению нашего нейтралитета. Это неожиданно послужило поводом для изменения позиции Британии, в этом вопросе решительно поддержавшей немцев, против русских — которые настаивали на размещении в Швеции, в том числе южной, достаточного контингента советских войск, "для предотвращения нацистской агрессии", Англия же и США ранее с этим соглашались, но требовали включения и своих сухопутных сил и ВВС. Что не совсем устраивало нас, так как тогда Швеция не могла оставаться нейтральной, принимая на своей территории базы одной из воюющих сторон — очевидно было, что англо-американская авиация с этих баз станет наносить бомбовые удары по Германии, ответом на которые станут бомбардировки шведских городов силами люфтваффе. Потому, при официальном заявлении немецкой стороны, что "Германия не имеет претензий к Шведскому королевству и не применит против него силу", и британском заявлении, что тогда и иностранные войска на территории Швеции не нужны, все стороны дипломатически выступили против СССР фактически единым фронтом. Результатом был Договор, заключенный 1 ноября 1943, предусматривавший:
— СССР оставляет за собой право ввести в Швецию свои войска, в случае агрессии иностранной державы против Шведского королевства.
— СССР имеет право воинского транзита по шведской территории в Нарвик, для обеспечения этого в порту Лулео и узловых железнодорожных станциях этого направления создаются советские военные комендатуры и размещается ограниченный воинский контингент.
— СССР заключает со Швецией торгово-кредитное соглашение.
"Стокгольмская конференция" — хотя повторяю, она, строго говоря, не была таковой — имела для Швеции еще одно важное значение. Был создан прецедент переговоров, пусть опосредованно, воюющих держав, для решения спорного вопроса, на территории старейшего в Европе нейтрального государства. Что самым непосредственным образом повлияло на выбор места штаб-квартиры создаваемой Организации Объединенных Наций в 1948 году.
Капитан Юрий Смоленцев "Брюс"
Вы когда-нибудь Терминатора вживую видели? Так полюбуйтесь!
За одним плечом ефрейтора Булыгина, разобранная надвое крупнокалиберная снайперка в чехле, один лишь ствол длиной как вся мосинская винтовка, в сборе весит килограммов двадцать — по сути, это противотанковое ружье с оптикой, калибра четырнадцать и пять. Или уже нового образца, облегченное, на двенадцать и семь? В чехле не видно. И прицел к такой фузее, отдельно упакованный, не меньше килограмма весит.
За другим плечом — винтовка СВД, обычного калибра. Конструкции того самого Евгения Драгунова, очень похожа на саму себя из иного времени, различие лишь в мелочах. Поступают такие в войска с августа, пока лучшим снайперам, взамен мосинок и "светок" — меткость как у первых, скорострельность как у вторых.
Спереди автомат АК-42. Что интересно, уже с дульным компенсатором, то есть последней серии. "Калашей" в армии все больше, и уже не только у морпехов, "бронегрызов" и гвардейской пехоты, сплошь и рядом можно видеть их и у обычных солдат. И если в нашей истории было, взвод автоматчиков с ППШ в роте (у прочих винтовки), рота в батальоне, батальон в бригаде — то здесь, поскольку избавляться стараются именно от трехлинеек, привета с японской войны, бывает что в роте у первого взвода АК, у второго ППШ и ППС, третий остается с винтарями. А зовут АКшников, чтобы не путать с автоматчиками, отчего-то "дальнобойщики". Причем у них может быть не только АК, симоновский карабин тоже выпускается, правда, его чаще можно встретить не у пехоты, а у артиллеристов и связистов. И что бросается в глаза, у здешнего СКС магазин отъемный, и горловина унифицирована с АК, так что ставь хоть десять патронов, хоть тридцать, или удлиненный пулеметный, на сорок — издали здесь АК от СКС не сразу отличишь. А вот пулемет РПК, тот же автомат, лишь с сошками и удлиненным стволом, отчего-то популярностью не пользуется, обычно же фронтовики всеми правдами и неправдами стараются на отделение ПК добыть, единый, "универсал". И висит автомат у Булыгина по-неуставному, что сразу выдает в нем бывалого фронтовика.
