Полковник задумался.
– Так, – наконец сказал он. – Значит, записями вашей бабушки расплатиться она точно не могла.
– Но ведь она и раньше этим занималась, – добавила я. – Я уверена, что на Даниэля она тогда тоже воздействовала.
– Да там обычное зелье было из тех, что у Ясперса в Академии делают, – вмешался Суарес, – а вовсе и не приворот. Тереса за ним во Фринштад ездила, в чем призналась родителям.
– Тереса призналась? – удивленно переспросила я. – На нее это совсем не похоже.
– И тем не менее призналась, – повторил Суарес. – По словам ваших родителей, она сказала, что не желает зла Даниэлю и было бы жестоко заставить его расплачиваться за ее ошибку.
Я пораженно молчала. Такое великодушие, такое благородство – этого я никак не ожидала от собственной сестры. Возможно, мама была права, когда говорила, что Тереса хочет со мной примириться? И она просто не успела попросить у меня прощения?
– Кстати, о зельях, – внезапно сказал Андрес. – А не было ли в то время, когда привораживали сестер Венегас, всеобщей эпидемии влюбленности в Даниэля Феррейра?
– С чего такой странный вопрос? – Беранже заинтересованно прищурился.
– Просто возникла одна идея, – туманно ответил Андрес, – хотелось бы получить факты, ее подтверждающие.
– Или опровергающие, – заметил Беранже. – Даниэль Феррейра, с женской точки зрения, очень привлекательный фьорд. Думаю, он и без зелий пользовался успехом у прекрасных дам.
– И все же?
– Да смысл проверять? – удивился Суарес. – Ясно же, что это дело рук Феррейра. – Он начал загибать пальцы, перечисляя по пунктам, почему он так считает. – В дом вхож, приворот к нему, успехи в алхимии опять же. Но заниматься этим никто не будет. К убийству столь давние привороты отношения не имеют.
– Но какая выгода была Даниэлю нас привораживать? – недоуменно спросила я. – Он же ничего с этого не получил, кроме нынешних проблем.
– Это вы так думаете, – возразил Суарес. – Чтобы торговать, сначала надо проверить на ком-то. Вот вас и использовал в качестве подопытных животных. Удобно наблюдать, как процесс идет, какие побочные эффекты вылезают, что поправить нужно.
Я потрясенно молчала. Слова капитана Сыска оказались для меня настоящим ударом. Нет, я бы еще могла понять, если бы он приворожил, будучи влюбленным и желая добиться взаимности. Но вот так, в качестве лабораторной мыши? Меня замутило.
– Я тоже об этом думал, – виновато сказал Андрес, – но говорить не стал. Не хотел расстраивать, да и боялся, что не поверишь, подумаешь, что из ревности.
Признать, что человек, которого ты помнишь с раннего детства, негодяй, оказалось очень трудно. Но сыщики могут и ошибаться.
– Почему вы так уверены? – Я смотрела на Суареса в надежде: он сейчас скажет, что твердой уверенности нет.
– Имел доступ к кабинету алхимии, подрабатывая там лаборантом, – начал перечислять Суарес. – Три раза побеждал в алхимических конкурсах. Последние годы учебы проблем с деньгами не имел, хотя родители финансирование не увеличили, а размер лаборантского жалованья невелик. После того как Феррейра окончил академию, не зафиксировано ни одного случая использования запрещенных зелий на ее территории. А вкупе с тем, что приворожились к нему сестры из семьи, куда он был постоянно вхож, выводы более чем очевидны.
– Это так… так подло. – Я чувствовала, как наплывают на глаза слезы, и ничего не могла с этим поделать. – Но если вы все это знаете, почему не привлечете фьорда Феррейра?
– Знать – этого мало, – ответил Беранже. – Нужны доказательства. Никакой суд не примет во внимание умозаключения нашего уважаемого капитана, хоть они, несомненно, отражают суть дела. А доказательств нет. Ни зелий, ни свидетелей. И вам сейчас он напрасно это рассказал. Иной раз лишние знания – лишние печали. Все равно этот фьорд из вашей жизни уже вычеркнут, а сейчас вы не сможете отвечать на мои вопросы.
– Я соберусь, – твердо ответила я, подавив рвущееся рыдание.
В самом деле, не стоит Даниэль моих слез. Он не стоит того, чтобы о нем вообще думать. Андрес взял меня за руку, ободряюще пожал и до конца беседы не отпускал. Я старательно припоминала все, о чем спрашивали, но, боюсь, мои ответы принесли Беранже не так уж и много пользы. Я не знала, где Тереса могла взять деньги или чем она расплатилась с магом, если он согласился взять в оплату что-то другое. Предположения полковника из черномагического отдела опровергались одно за одним, он не сдавался и выдвигал новые. Суарес начал зевать и в конце концов, ушел из кабинета, разочарованно пробурчав, что расследование на месте стоит, а он здесь напрасно тратит драгоценное время. Беранже его уход не расстроил, и он невозмутимо продолжал тратить свое, до самого вечера выискивая нужные ему крупицы информации в моих ответах. Перед уходом я все же спросила, помогла ли я ему хоть чем-то.
– Да, – кивнул он. – Теперь я твердо уверен, что ваша сестра расплатилась услугой или пообещала ему эту услугу по достижении результата.
Но больше он ничего не сказал, и я ушла в недоумении, что же такого могла сделать Тереса, что для черного мага оказалось важнее денег и не могло быть за них куплено. Но в голову не приходило совсем ничего, поэтому я спросила Андреса, что он думает по этому поводу.
– Если оплата предполагалась по факту свадьбы, – ответил он, – то скорее всего, что-то нужно было получить от Бруно. Привороженный отказать не может, это известно, а место службы может представлять интерес для иностранных разведок.
– Не думаю, что Тереса пошла на такую сделку, – после недолгого раздумья ответила я. – И не потому, что она такая уж патриотка была, а потому, что в результате она сама попадала под удар, понимаешь? Если бы все это выплыло. Нет, риск слишком большой.
– Возможно, – ответил Андрес. – Не знаешь, чем Даниэль мог шантажировать Тересу?
– Шантажировать?
– Ну да, иначе с чего бы ей принимать всю вину на себя и пытаться вас помирить? – невозмутимо сказал Андрес. – Извини, но в бескорыстие Тересы мне не верится. Должна быть другая причина ее поведения.
– Андрес, но ведь она действительно могла раскаяться, – возразила я. – У нее свадьба ожидалась, вот она, как счастливая невеста…
– Что-что? – прервал меня Андрес. – Счастливая невеста? Ты сейчас о ком?
Я смущенно замолчала. В самом деле, Тересу никак нельзя было назвать счастливой невестой. Ее все раздражало, а присутствие столь желанного жениха явно тяготило. А со мной она разговаривала лишь для того, чтобы сказать очередную гадость. Но мама по ее просьбе поехала ко мне и Даниэля наверняка пригласила тоже по ее настоянию. Ведь в противном случае сестре ничего не стоило закатить скандал. И все же…
– Если ты считаешь, что Даниэль шантажировал Тересу, почему он не попросил у нее мой адрес? – нашла я возражение.
– Насколько я тебя знаю, ты не стала бы с ним даже разговаривать, а уж тем более не пошла бы с ним обедать или ужинать, – невозмутимо ответил Андрес. – Так что твой адрес был ему не нужен. Он хотел добиться своего наверняка.
