Корпус некромантов построили одним из первых во всем университете, но достаточно быстро позабыли о нем, из всех официальных бумаг он плавно испарился, хотя финансирование шло широким потоком, не прекращаясь ни на месяц. Сюда, в Чертанск, ехали молодые, только что осознавшие себя некроманты, ведьмы, вампиры, оборотни и прочие им подобные со всей страны. Выбор местонахождения сего учебного заведения был удачен. В области находилось множество колоний и тюрем, где содержались человеческие преступники. А правила Совета допускали использование подобного рода особей в научных целях: конечно, с целым рядом ограничений и проверок, но все же… Такого раздолья, как у нас, в стране оставалось еще поискать…
Поэтому расположение корпуса имело под собой логическое обоснование. Училось там одновременно не больше ста – ста пятидесяти студентов. Далеко не все владельцы темной стороны Дара в дальнейшем становились известны. Привычка скрываться, таиться, не верить никому и ничему у них в крови. И неудивительно! Хотя в последнее столетие лояльность достигла небывалых высот, раньше подобных им беспощадно уничтожали всеми возможными средствами. Церковная позиция была сильна, а там хватало обладателей Дара во все времена… Война шла бесконечно, но в последнее время все несколько успокоилось. Далеко не все темные (взять хотя бы нашу Олю) гады, и далеко не каждый из них использует свой Дар. Все начало меняться к лучшему, поэтому в начале тридцатых годов прошлого века и появился корпус. Коммунисты оказались совершенно имунны к старым традициям и не считали темных силами зла, тем более что многие из них оказались убежденными ленинцами и жизнь положили на воплощение идеалов Октября…
Назывался корпус «некромантским», а не, скажем, «ведьминским» оттого, что некроманты всегда считались самыми могущественными из всех обладателей темного Дара. Их магия была сильной, яростной, мощной. Прочие представители темных их безмерно уважали и, конечно, отчасти побаивались.
А я вот не боялся. Вряд ли даже самый матерый некромант осмелился бы напасть на представителя СК: не в их это интересах. Наши пути пересекались нечасто, но при случае мы всегда ставили выскочек на место. Так что все должно было пройти гладко.
Я припарковался на университетской стоянке и направился прямиком на задний двор корпуса, где надеялся застать столь ценный груз, выкупленный за изрядную сумму, и лично его осмотреть на предмет возможных улик.
Все оказалось, как рассказал Чингиз. Прицеп-рефрижератор стоял посреди двора, а вокруг него суетилась масса людей, преимущественно студентов всех возрастов и рас. Темный Дар просыпался не только у людей: я увидел гномов с обстриженными бородами (что являлось у них признаком отказа от традиций собственного народа), увидел эльфа с туннелями в ушах, заметил даже зеленого гоблина – а такое совсем уж редкая редкость: у гоблинов магический Дар один из самых слабых, и если уж сего индивидуума приняли сюда, то он это честно заслужил.
Студенты суетливо вытаскивали из фургона массивные свиные туши и тащили их в глубь корпуса через черный вход.
В качестве старших присутствовали три некроманта: двое магов-людей и важный гном. Отличить их от студентов было просто: у каждого из преподавателей к лацкану пиджака крепилась небольшая серая лента. Они о чем-то спорили между собой, при этом гном все пытался тянуться вверх, чтобы заглянуть в глаза одному из людей – высокому и худощавому господину в дорогом костюме.
Я решительным шагом направился к этой троице, на ходу закатывая левый рукав, чтобы предъявить свою печать. Таким серьезным господам надо сразу разъяснять, кто тут главный…
Они заметили меня издали и тут же прекратили разговор, выжидающе уставившись на меня.
– Елисей Стоцкий, Служба Контроля! – представился я и тут же произнес формулу, высветившую печать на моем предплечье.
– Опять СК? – недовольно пробасил безбородый гном. – От вас тут уже приезжал один, недавно уехал.
– Я знаю, он рассказал мне о произошедшем событии. Поверьте, господа, мы сделаем все возможное, чтобы как можно скорее задержать преступников и вернуть вашу собственность!
– Задержать? – недобро усмехнулся гном. – А я слыхал, вас самих сегодня постигла печальная участь. Службу обвели вокруг пальца проходимцы, заставив плясать под свою дудку! Это же надо – преступники пользуются услугами Службы, чтобы те помогали им вывозить ценности! Смешно! Ха-ха!
Этот факт мне парировать было нечем. Гном заметил, что я слегка растерялся, и продолжил давить:
– Слышал я и о налете на ваше здание. Позор! Гнать вас всех в шею! Ведь вы работаете на мои налоги!
– Во-первых, уважаемый, вы нас путаете с обычной полицией. Мы работаем исключительно за гонорары, которые получаем по итогам завершенного расследования. Во-вторых, да, у нас сегодня возникли некоторые проблемы, но будьте уверены, мы их разрешим в самом ближайшем будущем. И позвольте заметить, что преступная группа, которая бросила нам вызов, так же точно обставила и вас – уважаемых и почитаемых господ некромантов!
– Одни и те же? – восхитился гном. – Поразительно!
– Это профессионалы. Они недавно прибыли в город, но уже провернули здесь несколько афер. Все наши силы брошены на их поиски. А пока что расскажите мне еще раз, что тут произошло!
Пока гном объяснял ситуацию, я разглядывал двух его коллег, которые за все время не проронили ни слова, а лишь молча сверлили меня мрачными взглядами, словно надеясь провертеть дыру до сердца.
Я выслушал историю до конца, но ничего нового из рассказа для себя не почерпнул. Все то же самое, что поведал мне прежде Чингиз. Попробуем зайти с другого бока.
– А скажите, уважаемый, кто конкретно подписывал договор? И почему деньги были выданы наличными, а не переведены на банковский счет? Или это секретная информация?
– Ничего секретного тут нет, тем более от СК. У нас все по-честному, по закону, – рассердился гном. – Сделкой занимался господин Шуббин – вот он, собственной персоной. А почему наличными, понятия не имею!
– Можем мы поговорить с вами наедине? – спросил я Шуббина – того самого худощавого и высокого, с залысинами.
– У меня от коллег секретов нет! – высокомерно взглянул на меня он, только лишь в лицо не плюнул.
– Ну как знаете, – беспечно начал я. – Речь пойдет о некоей госпоже Лиридоне Шалай…
Как я и предполагал, только услышав это имя, Шуббин изменился в лице.
– Господа, извините, речь идет об ином вопросе. Это личное!..
Его коллеги отошли в сторону, время от времени бросая на нас недоверчивые взгляды. Ух и тяжело придется Спиридону! Ведь с коллегами придется рано или поздно объясниться начистоту, а они не похожи на тех, кто спускает с рук вранье и недомолвки…
– Лиридона? Что с ней?
– Как мне кажется, с ней все в порядке, – ответил я, даже не соврав. – А вот у вас, господин Шуббин, проблемы!
– Да, ситуация неприятная, свиньи эти… Какой удар по репутации корпуса! Но при чем здесь Лиридона?
