Глава 26
А окрестности Трезубца не узнать! Сами клыки развалин видны хорошо, но вот вокруг! Не знал, что тут работает археологическая экспедиция. А народа-то, народа! Растревоженный муравейник. Больше сотни человек только с лопатами. Сотни повозок! А сколько охраны? Только на виду под сотню. Уверен, что там, дальше, внешние периметры обороны, блокпосты, секреты, дозоры, патрули. Всё-таки не Рублёвка – Гиблый лес. Со всеми его тварями.
Вижу радиусами, как происходят работы. Где-то уже завершён один этап, где-то идёт следующий. Лес вырублен и уже убран, вижу, как бережно снимают верхний плодородный слой. Этим работникам не нужен ни агроном, ни маг земли – каждый знает, чем отличается живая земля от бесплодной – мёртвой, а тем более ядовитой земли, что в пустошах. Выживание – цена вопроса. Вывозят на повозках. Дальше уже довольно небрежно роют пустую породу и вывозят её туда, к Зелёной башне. Валы будут отсыпать. А потом археологи.
Ба! Да тут целый город под землёй! Точно археологи. Трезубец – лишь самая высокая башня этого погребённого замка. Уже откопали до верхних парапетов и зубьев бойниц ещё двух башен. Вот это да! Тут, оказывается, не строить надо, а откапывать! Жаль, зальёт всё в сезон ливней. Может, какую ливневую канализацию построят?
Вижу Виламедиала. Он завершает беседу с одним из мастеров и машет нам, указывает на Трезубец. Спешиваюсь.
– Эй, клирик, ты чего? – кричит Крап, с шелестом выхватывая меч.
Смотрю по направлению его взгляда. Дед стоит с окровавленным коротким мечом, к его ногам оседает один из бойцов Крапа. Дед убил его в спину. Вижу, что в почку заколол. Выставляю копьё на деда, щит на место – на левую руку.
Ничего не понимаю.
Дед вызвал паралич всех работ. Все бросают инструмент, хватают оружие. Но так же никто ничего не понимает. Тут у них условный рефлекс: непонятка – хватай клинок. Как «вспышка слева!».
Виламедиал бежит к нам с мечом в руках, его гридни преграждают путь, не пускают. Смотритель кричит что-то. Далеко, не слышно.
Крап, его шесть бойцов и я окружили деда кольцом. Дед теперь с двумя мечами – подобрал меч заколотого им бойца. Крутится, ждёт атаки.
– Отец Чес, ты зачем его убил? – ласково так, но с дрожью в голосе спрашивает Крап.
– Ты давно его знаешь, мальчик мой? – огрызается клирик.
Крап чуть выпрямился. Атакующая стойка сменилась на выжидательно-оборонительную. Глак всё же молодец – я занимаюсь у него не много, но уже рублю фишку. Тоже дар. Педагог (слово-то какое либерастское), учитель от Бога, тьфу, Создателя.
Видя поведение командира, остальные бойцы тоже перестали сжимать кольцо окружения вокруг деда.
– Несколько недель. Он из той партии, что я привёл от Горы. Справный воин, – отвечает Крап.
– Не воин он, мальчик мой. Соглядатай это скрытный и многоликий. Великого настоятеля Ордена иглы Церкви Триединого. Я его узнал.
Крап опустил меч. Смотрел уже не на деда в грязной сутане, а на труп. Потом выматерился, сплюнул, бросил меч на землю и схватился за голову.
Мимолётного его взгляда на меня хватило, чтобы понять всё. И в этом я виноват. По мою душу агент под прикрытием.
Крап ударил и шлем об землю, стал топтать каменистый суглинок раскопа, матерясь и махая руками.
Тут подошёл смотритель. Воины Крапа и я убрали оружие. А вот гридни нет. На нас навели концы алебард и наконечники стрел арбалетов.
– Господин! – взведенно закричал Крап. – Чес узнал в выблюдке пса Паука! Этого…
Лишь один мускул дрогнул на лице смотрителя. И такой же взгляд на меня. И прерывает Крапа:
– Крап, заткнись! Не следует так говорить про великого настоятеля ордена, даже про этого…
И сам себя оборвал. Потом повернулся к клирику:
– Ты не ошибся, отче?
– Нет, Вил. У нас осталось мало времени. Я слишком поздно его раскрыл.
Виламедиал повернулся к Крапу:
– Ты и все твои люди – в поруб. Чес вас проверит. Сам разоружай своих людей. Ты должен был раскрыть его. Ты! Вот и расплачивайся.
Крап склонил колени и голову. Шесть его бойцов побросали оружие и повторили его покорную позу.
– Пошли, северянин. Мне нужно, чтобы ты посмотрел на артефакты, что мы нашли. Ты же у нас мастер артефактов? – говорит мне и ухмыляется грустно. – Чес, пойдём тоже. Проверишь на тьму и скверну.
Идём. Гридни мягко, но настойчиво освободили меня от груза оружия. Щит взяли, но шлем пришлось самому нести. Лентяи! А шлем у меня с пикой! Заколю вашего работодателя, как похрюша! Что? Не надо так зыркать, телепат хренов! И помечтать нельзя.
Только когда нас от взглядов людей заслонила стена Трезубца, смотритель стал пинать кучки глинозёма и сквозь зубы материться. Мне было очень любопытно, что же непоправимого произошло, кто этот настоятель ордена? И ещё много вопросов. Но я помню их взгляды. Сами всё расскажут.
– Северянин! – с яростью крикнул Виламедиал. – Ты не тот, за кого себя выдавал?
Я пожал плечами.
– Или не тот, за кого меня приняли? – спрашиваю. Хотелось сказать: «А я говорил!» – но не стоит.
Смотритель выматерился и отвернулся к старой кладке башни. Постоял, успокаиваясь, потом послал гонца за магом. Махнул рукой, и мы прошли дальше. Один из углов Трезубца был перекрыт навесом, под ним – стол, лежанки, лавки. Смотритель достал кубки, отрубил кинжалом горло бурдюку, разлил по кубкам. Указал нам со стариком на стол. Там разные предметы. Это и есть артефакты? Но не до них моим собеседникам стало.
– Кто ты, северянин?
Я вновь пожал плечами:
– Никто.
– Был бы ты никто, не поднялся бы этот смерч, – покачал головой смотритель, ополовинивая кубок.
– Я так понял, что это уже и не важно, кто я, – говорю я.
Робко беру кубок – не знаю, можно ли мне тоже бухнуть? Или опять нарушу субординацию? Вил машет – смелее. Пью вино. Да, так лучше. Говорю:
– Я не тот, кем бы вы хотели меня видеть. В ваших планах я занимал некоторое место. А теперь всё полетело псу под хвост, так?
– Псу под хвост, – машинально повторил Вил, снимая шлем с головы и грохнул его об стену: – Псу под хвост!
– Так не надо было играть меня втёмную. Я же от вас ничего не скрывал, – пожимаю плечами, – сами же нагородили воздушных замков.
Вижу, что Чес улыбается.
– Всё мы верно нагородили. Мы ждали, что у нас больше времени. Мы в Пограничье, далеко, на самом краю Дикой земли. Дорог нет, сообщения нет. Но… Но этот урод, Калиюш, оказался слишком оборотистым. Он себе сделал имя, запечатывая каверны в другие миры. Как одержимый, он сжигал всех, попавших в разлом миров. И приобрёл слишком большое влияние. Слишком. Хитрый и умный. Слишком. Его служба почувствовала разлом. Есть у них такие магические артефакты. Но не смогла точно определить место. Далеко мы от обжитых мест и их оплотов. Разлом был очень мал и жил очень недолго. Они прислали запрос. Стандартный – есть ли что необычное в моей епархии? Нащупывали. Я ответил, что был обнаружен лич и уничтожен. Про тебя, северянин, не сообщал. Ты уже успел показать себя как последователь света.
