Машины не обладают эмоциями. Ни жалость, ни благодарность к собственным создателям им не знакомы. Как и обида, злость, ненависть, месть. У них расчёт. Есть только цели, средства и путь достижения цели. Всё остальное зачищается. И перерабатывается в материалы для достижения цели. Или чтобы не мешало достигать цель. Если овчинка выделки не стоит, на переработку в биореактор идёт вся овца целиком. Машины-то уж должны были прикинуть баланс энергии. Должны были быстро понять, что сеть АЭС всяко круче и выгоднее поля, где людей выращивают. Видя техническое развитие машин, не верю, что сетей таких генераторов у них нет.
А всем этим геморроем машины могли заниматься только в том случае, если именно это, именно выращивание людей – их прямая обязанность. Смысл их существования. Для этого их, машины, и создали. Для сохранения людей до времён, когда закончится планетарный катаклизм, межзвёздный перелёт, появление нужных умственно-, физио-, психологических характеристик у подопечных.
Так с кем и за что боролся экипаж загорелого капитана Немо с говорящим прозвищем Морфиус? Морфий. Наркотик. Нарушающий работу нервной системы человека, выключающий критическое мышление, дающий сбои – галлюцинации. Героиныч-Морфиус, погрузивший весь экипаж в наркотический галлюциногенный психоз. И не только экипаж. Там была показана оргия всего «города» людей. Как раз после дозы речей Героиныча. Ничего не напомнило? Эти наркотические танцы.
Так какой же планируемый результат борьбы этих «освободителей»? Какой цели они добиваются? Какой катастрофой обернётся их победа?
Какая цель пророчества про принца на Мамонте? Это я возвращаюсь к себе, барану. Чего хотят добиться кукловоды? Каким будет результат борьбы? Какой катастрофой обернётся моё «мишен компликт»? Я не знаю. Потому участвовать в этом у меня нет ну никакого желания. Лично мне это не интересно. Я примерно могу представить себе, чего стоит привести к трону отверженного всеми принца. Могу представить и ужаснуться. Могу представить бесконечность проблем, которую это вызовет. Потому пас. Не мой это тернистый путь. Гуляйте лесом, ребята, на хутор бабочек ловить. На кой мне это? Мне бы выбраться из тех проблем, что вы уже навесили на меня, окрестив Белой Башней, натравив тем самым на меня каких-то религиозных функционеров-фанатиков.
Мне амбиции нигде не жмут. Мне слава, несметные богатства и власть не снятся ночами. Только если в самых страшных снах. Меня жизнь простого средневзвешенного человека вполне устроит. Богатства? Ну, хотя бы реализация тех плюшек, что у меня уже поднакопились, сделает меня вполне состоятельным в этом мире братьев Гримм.
Сияющий Старик? Не помню, чтобы он мне давал конкретное задание – иди туда, не знаю куда, сделай то, не знаю что. Не давал. Велел следовать зову сердца. А сердце мне подсказывает следить за судьбой принца издалека. И тайком. А ещё лучше – через СМИ. Следить, чтобы не дать принцу приблизиться ко мне. И вовремя убежать – на противоположный конец мира.
Итак, я начинаю всё сначала. С пустого места. Я никому ничего не должен, мне никто ничего не должен. Можно жить. Послать всё и всех на… и жить.
«Ты уже стал значимой фигурой на доске. По крайней мере, кажешься таковой для игроков. Неужели ты думаешь, что сможешь вот так просто выйти из игры? Что тебе дадут прожить жизнью простого человека?»
Я долго матерился. Душара! Ну, кто тебя просил влезать! Я тут себя таким умным стал считать, таким свободным! «Я свободен! Наяву, а не во сне!» Размечтался. А ты опять всю малину обо… оборвал.
Знаю я всё! Ещё в моей молодости у советских классиков было сказано: «Если ты являешься силой, то у тебя найдётся хозяин». Или как-то так. Помечтать нельзя прямо! Я тут планы наполеоновские, торт такой есть, отмороженный, строю, как теряюсь, а где-то всплывает другой высокий мужик с седым хвостом волос.
Но я помню, что часть из плюшек мне перепала не от простых смертных или не от не совсем живых нежитей. А от совсем иного порядка сущностей. Знаю, что та цепь случайностей и совпадений не прервётся от наличия или отсутствия моего желания попадать в случайности или замечать совпадения. Незнание законов не освобождает… и так далее.
Но хоть несколько дней я могу побыть обычным человеком? Хотя бы почувствовать себя свободным от ниток кукловода, пока они не натянулись, чтобы в очередной раз засунуть меня в неловкое положение. А ты, душара, всё испортил! Теперь меня опять параноит.
Меня не оставят в покое. Шеф, шеф, всё пропало! Одним будет нужно, чтобы я сделал для них то, что они считают нужным. И они, как и Морфиус, пойдут на любые методы управления и мотивирования. Даже как в случае с Лысым – подстава под предательство. Чем больше я буду ерепениться, тем будет больнее. И я это знаю. Проходили мы такое в школе жизни, с магической школой лишь созвучной.
Другие не остановятся до тех пор, пока не будет устранена даже гипотетическая угроза с моей стороны. Бить будут не только по мне, но по всему, что со мной связано. Если не смогут нанести точечный удар, применят ковровые бомбардировки. Прекрасно зная, что угрозу представляет не только человек, но и память о нём. Адольфа Бесноватого взять – уже давно от него самого ничего не осталось, а пена продолжает подниматься.
Их не устроит даже моя смерть. Полное уничтожение. Стирание даже памяти. И это только начало.
Как же я не хочу всего этого, кто бы знал! Забиться в самый дальний угол и стать премудрым пескарём. Мечта!
Нет, я не собираюсь прыгать на верёвочках кукловодов. Ну, хотя бы не плясать их танец. А свой собственный. Насколько у меня хватит ума и силы воли.
А пока – отдых. Пока возможно. Тут так хорошо, в гостях у духа! Спокойно. Людей, по крайней мере живых, нет. А нет человека – нет проблемы. Надо насладиться этим временем, пока есть возможность. С помощью духа освоить наследство клирика-провидца. Хотя бы самое нужное – чтобы разгонять скверну и лечить. Хотя бы себя. Вот бы подольше обо мне никто не вспоминал!
Глава 8
Отступление 2
– Открывай ворота!
– Не положено! До времени открытия ворот, открытие ворот – не вовремя!
Крап сам же тихо заржал. Ну, надо же такое сказануть!
Вообще-то привратником должен быть десятник караульной смены. Но Крап – самый опытный командир у смотрителя Медвила. Они познакомились в столице, когда готовились стать хранителями. У детей Порубежья всегда были хорошие шансы пройти отбор в послушники ордена – выросшие в постоянной опасности, они и жили в вечном ожидании боя. Именно такие и нужны в службе защиты престола. Но орден был разогнан, и они вернулись в отчие дома. Тут стали наёмниками. Знания и навыки, полученные при подготовке к поступлению, не пропали напрасно. Вил стал знатным, тянет за собой в верхи общества и своих близких.
Опять же, подготовка в ордене наложила отпечаток и на всю жизнь подвластных Вилу людей. Медвил жил иначе, чем земли других смотрителей. За это Светогор и ценил Вила и его дружину. А внимание властителя даёт не только преимущества, но и накладывает обязательства. В том числе и долг чести – умереть за властителя.
