Отстали от меня бродяги только вечером. Или кончились. В полуобморочном состоянии дополз до своей лёжки и рухнул на лежанку. На большее меня не хватило. Только через несколько часов проснулся от дикого голода, жевал лёд неразмороженной еды, заедал снегом. Замёрз. Завернулся во весь запас тёплых вещей, что мне остался от павших соратников. Когда отогрелся, уснул.
Глава 11
Пробуждение было тяжёлым и страшным. Тяжело было из-за вчерашних сверхнагрузок на мой немолодой организм, а страшно, потому как проснулся я, обнимая эту тварь скверны – барса Кису. Тигр отскочил в сторону, раскидывая одеяла.
– Сука! – кричу я ему, держась за сердце и ширинку. – Так и инфаркт схлопотать можно! Кошка драная! Чуть не намочил штаны от страха! Сгинь, нечистая!
Барс прыгнул, одним пластичным движением покинув помещение. А я ещё час, наверное, матерился. Обкладывая великим и могучим всех, по чьей я вине оказался тут. А потом вообще всех, кого вспомнил. Матерился, пока рубил трофейным топором осквернённые пиломатериалы, пока таскал их к найденному помещению с дырой над колонной, устало приткнувшейся к стене. Закидывал жерди и перекладины внутрь, потом лез сам с ремнями. Вязал стремянку.
Магический светильник. Бросить его? Меня как-то не вдохновляют местные системы освещения. Все эти свечи и факелы – больно тусклые, коптящие, вонючие и пожароопасные. А тут – привычная мне, шарообразная лампа. Такое забыть нельзя. Такая корова нужна самому. Свой собственный фонарик. Я же – маленький комарик? Должен злодея-паука освободить, Цокотуху – зарубить. Или наоборот? Не важна последовательность. Да и результат не важен. Важен фонарик.
Лезу по хлипкой и жидкой стремянке, снимаю шар, оправленный в раму и подвешенный цепочками на крюк, с этого самого бронзового крюка. И падаю. На спину. Хлипкая стремянка всё-таки лопнула. Дышать не могу. Отбил всё, что можно! Но шар не расколол. А шар тяжелый. Будто цельный, неполый кусок минерала.
«Так и есть. Ты бы его не разбил. Расколол бы. Может быть».
Без твоих ехидных замечаний бы обошёлся. Блин, больно как! Так, пальцы в ботинках шевелятся, значит, спину не сломал. Уже хорошо. Стонаю, кряхчу, я же, ёпта, старик как-никак. Заворачиваю шар в тряпичный узелок, привязываю к поясу.
Помню, в этих владельцах колец седой такой маг, что всё придуривался, через такой же полированный камень пылающий зрачок видел. А армянин, что был с этим глазом, Сарумян, кажется… а, нет, Саурон. Так вот, он через камень на них смотрел. Прямо «Инстаграм». Друг на друга посмотрели, отлайкали друг друга, по фейсам – буками.
Уже высунувшись до пояса из пролома, вдруг подумал. Да-да, бывает. Не про хоботов, нет. Или всё же – хоббитов? Блин, до чего ассоциативно получается. Знал бы, фильм бы пересмотрел. Так вот, подумал я про этот невидимый барьер. А что он там делает? И как вообще функционирует? Откуда питание подходит? А демонтировать его нельзя? Мне бы не помешала такая односторонняя мембрана. Засел на башне, накрылся таким ниппелем и поплёвывай во врага стрелами, покуривая и попивая сок в своём квартале. Круть же?
Застрявшим ракообразным ползу обратно в склад пыли, что когда-то был книгохранилищем. Зажигаю свет и с шаром под мышкой захожу в комнату-ловушку.
Бедняга. Сам себе устроил долгую и мучительную. Это я про останки в углу. Страшно, наверное, было. Сидит, зажавшись в угол. Да, барьер тебя спас, но выйти ты так и не смог. Кстати, я почувствовал, как барьер появился. Вот как? Так он ещё и автоматический, как двери в супермаркете? Не было, не было, а потом раз – и включился? У него есть управляющий контур? Датчики, микросхемы? Такая корова мне ещё нужнее.
Так, с этой стороны мне не подойти. А с той? Как думаешь, душара?
«Думаю, он должен иметь форму сферы или шара».
Вот теперь вовремя. А то долбил бы стену сутки и упёрся бы опять в барьер. Погоди! Бревно-то вместе с моей верёвкой (а верёвки артефактные, синтетические, с Земли ещё, разбрасывать нехорошо, невосполнимый запас) с той стороны. Почему барьер бревно и верёвку пропустил, а нас с Кисой вообще сюда пустил, понял?
Осыпь разрушенной стены. Под самым потолком. Там, снаружи – ямка. Было это помещение на верхотуре, теперь подвал. То есть мы прошли прямо через барьер. И оказались с этой его стороны. А если опять так же, но на эту сторону не вываливаться, а прямо вниз? Вот так я туда и попаду. Странный барьер. Отсюда не пускает, а из той дыры пустил. А пока, душара, подумай, как эти автоматические двери супермаркета отключить, демонтировать, перетащить и включить там, где это надо мне.
Сказано – сделано. Через шесть часов. Раскопок завала. И то только удалось свалиться не за ниппелем барьера, а рядом с останками бедолаги. Чтобы эти самые останки вдруг не кинулись на меня, став бродягой, расколол череп, как кувшин, своей палкой-нагибалкой. И обыскал труп. Одежда покойного осыпалась, как пепел сгоревшей сигареты (блин, курить захотелось, а с хрена ли? десятый год как бросил!), поясной ремень крошился, как печенья-крекеры. Железяки рассыпались ржавой пылью. Но добыча богатая. Несколько монет из драгметаллов, что выпали из развалившегося пояса, и бляхи с этого пояса – мои. Несколько колец с костей фаланг пальцев. Могут быть артефактами. Тогда их стоимость возрастает многократно. Такие древние артефакты вообще ценность неимоверная. С шеи снял цепь с привычными бляхами-пластинами фельджандармерии, среди рёбер нашёл два каких-то амулета. Видимо, были или на нитке, или на кожаной тесёмке.
Погоди, я-то пробрался, а как этот бедолага сюда попал? Дверь в библиотеку была не только замурована, но и оштукатурена. Причём с этой стороны. Не ты же себя оштукатуривал?
Или то, что было входом, теперь под осыпью? Бывает.
А в ладони правой руки бедолаги, высохшего от безжалостного дыхания лет, пульт. А чем ещё может быть продолговатый минерал непонятного состава, на котором нанесены четыре иероглифа?
Так, пульт есть. А где сам прибор?
«Я не устаю поражаться, какой же ты дубина! Это и есть прибор! Он сам и создаёт поле».
Да ну, нах! Это столько веков эта дрючка держала силовое поле? Зацени, какие затраты энергии! Где аккумуляторы, где силовые кабели питания? И где большой сундук аппаратуры? Эта маленькая дрючка – всё сама?
«Как ты сказал, зацени! Тем более что поле разворачивается, только когда есть на него воздействие».
Ага! И камень сам определяет, угроза это или просто бревно? То-то! Теоретик хренов!
«Есть эмоциональная привязка? К чему? К кому? К останкам этого… Так он мёртв, как поле может ещё быть активно? Это… Это моё тело?!»
Поздравляю, гля! Икать-колотить! Знакомьтесь! Дух, это тело. Тело, это дух. Не желаешь вернуться в своё тело, душара?
«Как-то нет!»
Жаль! Надо было бы тебе вернуться, а я бы тебя – дубиной. И всё, ты у Создателя на собеседовании на профпригодность. Ну, а раз поезд ушёл, то давай колись, как этот пульт работает.
