— Да. Скажите… — Она улыбнулась этому милому, заботливому человеку, который, в сущности, нашел дойную корову, ведь на ее проблемах можно неплохо заработать. — Неужели у меня на лице написано, что я нуждаюсь в экстренной помощи?
— Именно. — А вот он остался серьезен. — Вы даже не смогли скрыть, что напуганы, это видно за версту.
— Вам показалось, просто я… чуть не опоздала на эфир… из-за пробок… получила втык… Это стресс, не более… До свидания.
Поднимаясь в лифте на девятый этаж, она читала визитку: Тимофей Викторович Троянов (ой, как вирус!), детективно-охранное агентство «Дракон» — у, как страшно! Машинально Майя сунула визитку в карман пиджака и посмотрелась в зеркало лифта… Видок не айс. Бледная, осунувшаяся, с темными кругами под глазами — последствия бессонной ночи налицо, а впереди целый рабочий день и параллельные думы о женщине в серо-белых тонах.
Кто она? Зачем ей это? Когда еще даст о себе знать и что будет написано в следующем письме? Так и провела Майя весь день, изредка выдвигая ящик стола, где лежали отпечатанные кадры с видеозаписи, и «любуясь» тщательно замаскированной дамой. Впрочем, при подробном исследовании снимков она могла с уверенностью сказать, что женщина молодая — кожа у нее гладкая, явно ухоженная, носогубных складок нет, а возраст именно они выдают, когда все остальное закрыто. Кстати, одежда на ней приличная, впрочем, пальто она могла и сама связать. А что это может значить? Ровным счетом ничего…
2
— Майя!.. Майя!..
Голос мужа врезался в мозг, словно пылающая стрела — до боли, напоминавшей жжение. Майя прилегла отдохнуть в спальне и заснула, а Стас разбудил резким окриком, у него жуткая манера — оповещать о своем прибытии ором. Слыша его шаги на лестнице, она нехотя села на кровати, протирая лицо и глаза, заодно тщетно пытаясь вспомнить, какое сейчас время суток.
В голове сплошной кавардак, после письма из пяти слов все перемешалось. Майя постоянно чувствовала себя под прицелом, так и мания преследования может развиться, а там и до шизофрении недалеко. Два дня прошло, писем она не получала, но это пока. Да-да, пока! Письма будут, будет банальный шантаж — ради этого и затеяна интрига, а сейчас Майю берут измором: кинули записочку и наверняка наблюдают за ее рефлексами. Почему-то она уверилась, что это не один человек, хотя никаких поводов к тому не было.
— Ты здесь! И не одета?! — появился Станислав.
— Не одета?.. — напряглась Майя. — Мы куда-то собирались?
— Здрасьте! — бросил Станислав с нескрываемым раздражением. — Нас пригласили на открытие выставки, а ты спишь тут…
— А! — вспомнила Майя, стукнув себя по лбу ладонью. — Опять художники. Угу. Современное искусство. Не хочу.
В это время Станислав отодвинул дверцу встроенного в стену шкафа, намереваясь выбрать костюм, раз жена не удосужилась приготовить мужу соответствующую случаю одежду. Но когда услышал «не хочу», развернулся к Майе и, поставив руки на пояс, отчитал:
— Дорогая моя! Я, может быть, тоже много чего не хочу, да кому ж это интересно? Надо.
— Кому надо?
— Мне. Тебе. Нашей семье. Ты же знаешь, выставки — это кипящий котел. Туда приходят уважаемые и состоятельные люди, это место полезных знакомств, договоров, сделок. Поднимайся, поднимайся… Будешь хорошо себя вести, куплю картинку вон на ту стену.
— С этой выставки не хочу картинок.
Майя опустила ноги и искала ступнями тапочки. Мрачная тень легла на ее лицо, она предвидела фальшивые улыбки знакомых, глубокомысленные и бессмысленные фразы по поводу новых течений в живописи, в которой ни она, ни они ни черта не понимают и понимать не хотят. Будет игра в высший свет, пока какая-нибудь курица не выпьет бутылку шампанского и не начнет разговаривать матами, выдавая их за юмор. Непроизвольно она заворчала:
— В общем, вечер будет убит наповал.
— Ты же еще не видела новых работ, — тем временем сказал Стас.
— А я заранее знаю: мне ничего не понравится.
— С таким настроением лучше не ехать.
— А давай ты поедешь один? — подхватила Майя, бросив перебирать вещи в поисках платья.
Но Станислав, в котором внезапно проснулся любитель изобразительного искусства, остался непреклонен, застегивая рубашку, он бросил всего одно слово:
— Собирайся. Кстати, где мальчики?
— Сегодня пятница. (Он не понял.) Мальчики на айкидо, дедушка их заберет, субботу и воскресенье они проведут на даче.
— Я не вижу детей сутками, — вздохнул Станислав.
— Между прочим, у Данилки аллергия, ему нужен свежий воздух круглосуточно. Но тебе, видишь ли, мои родители не по нраву, а они высвобождают нам кучу времени и незаслуженно обожают тебя.
— Злость тебе не идет, — дал заключение Станислав, завязывая галстук и оставаясь спокойным.
Так часто бывает: чем больше злится Майя, тем спокойней становится муж — реакция, свойственная энергетическим вампирам. А он иногда злил ее без меры, стоило больших усилий сдерживать себя, чтобы не закатить скандал. То приказы отдает, будто она его подчиненная, то капризничает, забыв, что уже взрослый мужик, которому стукнуло сорок лет, то зануда — каких свет не видел… Нет, занудище! И это его основное качество. В быту абсолютно беспомощен, не знает, с какого бока к утюгу подойти, чтобы погладить рубашку — ведь обстоятельства всякие бывают. А производит впечатление крутого чиновника, к которому не подступись, несмотря на внешнее несоответствие: сухощавое телосложение и простецкую физиономию с тонкими чертами. Вроде как бы и нет солидности, а при первом знакомстве его воспринимают большим начальником — смешно просто. Главное, пыль в глаза пустить, Стас умеет это делать и держится королем.
Она выбрала черное платье с открытыми плечами, плотно сидящее на фигуре. Волосы уложила в стиле шестидесятых годов прошлого века эдакой ракушкой. От природы Майя шатенка, но чтобы выделить свои замечательные глаза, красит волосы в темно-шоколадный цвет — эффект сногсшибательный.
— Мрачновато, — покривился муж.
— Это траур по убитому времени.
— Серьги надень.
— Какие?
— Те, что я подарил тебе на пятнадцатилетие нашей свадьбы.
Бриллиантовые серьги с изумрудами — красота, разумеется, и страшно, нет, безумно дорогие. Только Майя не любила, когда к серьгам приковывались взгляды баб, которые от зависти алчно облизывались, на выставке так и будет.
— Стас… — сморщилась она. — Они слишком сверкают…
— Вот и прекрасно. Моя красавица жена должна сверкать.
— Я буду думать только о своих ушах, чтоб не дай бог…
— Разбавь, разбавь сверканием черноту.
— Как скажешь. — Майя обняла мужа за шею, улыбалась, заодно заглаживая вину за недавние нехорошие мысли на его счет. — Но, милый, стиль Total Black Look
[1] беспроигрышен, всегда в тренде.
