– Доброе утро, Лидия! Наконец-то мы встретились! Я уже подумал, что вы съехали отсюда.
– Ну нет, – ответила она, пожалуй, слишком игриво. – Я пока остаюсь здесь. Околачиваюсь вокруг, знаете ли. Работаю, и все такое. У вас все в порядке?
– Да, – просто ответил он. – Да. Все отлично. Увидимся попозже, хорошо?
– Хорошо, – пробормотала она.
Она постоянно была на нервах, и это состояние усугубилось от легкого стука в дверь. Лидия вздрогнула.
– Лидия, это я, – донесся тихий мужской шепот. – Можно войти?
Она быстро убрала под стол свои безобразные ноги и раскинула перед собой бумаги.
– Да, входите! – отозвалась она странно пронзительным голосом.
Бендикс стоял на пороге в простой футболке и явно гетеросексуальных джинсах; его волосы были спутаны и взлохмачены, как шерсть морской свинки, обнаженные лодыжки были гладкими и загорелыми.
– Привет, – сказал он.
– Да, привет.
– Это нормальное время?
Лидия бессмысленно посмотрела на стол, потом на Бендикса, потом пожала плечами и ответила:
– Да, все в порядке.
– Хорошо, – сказал он. – Мне можно войти?
– Э-э-э… – Она снова обвела взглядом свой кабинет в поисках разбросанного белья, засохшей еды или грязных спортивных носков – всего, что могло указывать на сумасбродность или нечистоплотность. Ничего не обнаружив, Лидия повернулась к Бендиксу: – Конечно, входите.
Он немедленно забрался с ногами в кожаное кресло, стоявшее в углу. Она покосилась на его ноги и постаралась не издавать странные звуки, которые могли бы указывать на томление или желание.
– Итак, – начал он, проводя руками по ручкам кресла, словно для того, чтобы умышленно раздуть тлеющие угли ее воображения. – Я просто хотел поздороваться. Я почти не видел вас. Это немного странно: жить в вашем доме и не видеть вашего лица.
– Да, я знаю, – согласилась она. – Но дело в том, что я редко выхожу из дома. У меня полно работы, а все покупки делает Джульетта, и… – Она замолчала, исчерпав более или менее здравые причины своего уединения, а эксцентричные ее не привлекали; например, что у нее нет друзей и семьи, нет хобби и других интересов.
– Тогда понятно. – Он улыбнулся и скрестил руки на груди. – А то я уже начал думать, что вы стараетесь избегать меня.
– Нет-нет, ничего подобного! Просто я всегда такая. Честно. Я маленькая отшельница, которая запирается в своем кабинете, понимаете? Ничего личного.
– Хорошо. – Он снова улыбнулся, потом наклонился вперед и окинул Лидию таким оценивающим и откровенным взором карих глаз, что она невольно покраснела. – Потому что я очень благодарен вам за все, и для меня было бы невыносимо, если бы вы чувствовали себя неуютно в моем присутствии.
– Ничего подобного! Мне даже приятно, что вы живете здесь.
Бендикс вопросительно посмотрел, явно не до конца убежденный ее словами.
– Ну, ладно. – Он потер подбородок, продолжая улыбаться. – Значит, все в порядке. Но по вашему лицу очень трудно о чем-то судить. Невозможно понять, о чем вы думаете.
Лидия облегченно улыбнулась. По ее мнению, было огромной удачей, что Бендикс не догадывался, о чем она думает большую часть времени, когда он находится рядом, – о том, как она лежит снизу, а он сверху.
– Ну, а вы? – Он скрестил ноги. – Как идут ваши дела?
– О, замечательно. В смысле, неплохо. Я э-э-э… – Она почти сконфуженно улыбнулась, словно собиралась поделиться дурной вестью. – Сегодня я встречаюсь со своим братом!
– Не может быть!
– Да! Он связался со мной на прошлой неделе. И сегодня мы встретимся в каком-нибудь баре.
– Боже мой, но это же… это потрясающе. Должно быть, вы счастливы?
Лидия ненадолго задумалась над словами, которые он выбрал для такого случая. Ей не приходило в голову, что она может чувствовать себя счастливой. Она испытывала лишь страх в сочетании со слабым волнением. Ее брата звали Дин. Неделю назад он написал ей довольно трогательное короткое письмо. Трогательное, но не особенно вдохновляющее. Она не знала, чего ожидать. Вероятно, с ее стороны было неразумно воображать, что люди могут быть особенно интересными лишь потому, что они являются генетическими родственниками. Но, с другой стороны, думала она, немногие люди умеют писать так выразительно. Вероятно, когда они встретятся, то она будет приятно удивлена. Она надеялась на это.
– Когда вы пойдете? – спросил Бендикс.
Лидия посмотрела на часы на экране компьютера.
– Примерно через сорок пять минут, – сказала она.
– Боже правый! – Бендикс вскочил. – Тогда я должен оставить вас, чтобы вы могли подготовиться.
– Честно говоря, вам совсем не нужно…
– Вообще-то я тоже собирался идти, – сказал он. – У меня встреча с клиентом. Осталось только быстро принять душ и бежать. Но послушайте, желаю вам удачи сегодня. Я буду думать о вас. И пошлю вам сообщение. В какое время вы встречаетесь с ним?
– В половине шестого.
– Хорошо, тогда я отправлю сообщение без пятнадцати шесть. Если вам не понравится этот юноша и вы захотите отправиться домой, просто скажите, что у вас срочный вызов и вам нужно идти. Но если вы будете рады встрече с ним, пожалуйста, ответьте, чтобы я знал.
Лидия улыбнулась, тронутая его инстинктивным желанием защитить ее.
– Спасибо, Бендикс, – сказала она. – Это очень мило с вашей стороны. Я обещаю, что отвечу вам.
– Как вы себя чувствуете?
– Хреново, – ответила она.
Он улыбнулся:
– Меня это не удивляет. Я тоже чувствую себя хреново, хотя и не собираюсь встретиться с новоиспеченным братом. – Он сунул руки в карманы и повернулся к двери. – Еще раз удачи вам, Лидия. То, что вам предстоит пережить, просто потрясающе.
Потом он ушел, Лидия медленно вытащила ноги из-под стола и глубоко вздохнула. Она в молчании подождала десять минут, пока не услышала, как он вышел из своей спальни. Потом хлопнула входная дверь; Лидия бегом поднялась в свою спальню и выглянула в окно. Бендикс был в джинсовой куртке (гей?) и белых спортивных штанах (снова гей?), и на плече у него болталась сумка с тренерскими принадлежностями. Он с кем-то говорил по мобильному телефону и смеялся. Потом Бендикс завернул за угол, и Лидия обессиленно повалилась на кровать.
Она съела сэндвич с арахисовым маслом на тот случай, если для предстоящего вечера ей понадобится защищенный желудок, потом постояла под душем, переоделась, почистила зубы и постаралась не обращать внимания на узлы, завязанные в животе. Она уже решила, что наденет. Джинсы, обычные синие джинсы. А также свободную черную блузку с длинными рукавами и туфли-танкетки. Лидия расчесала длинные темные волосы, нанесла немного туши для ресниц и немного блеска для губ. Она смотрела на свое отражение в зеркале так долго, что оно стало казаться искаженным и расплывчатым, совсем не то лицо, которое нужно показывать молодому человеку, вдруг оказавшемуся твоим братом. Края ее мира становились все более смутными по мере того, как она совершала обычные процедуры. Она ощущала, как реальность растворяется вокруг нее, словно зыбкий сон. Но Лидии ни на секунду не пришло в голову, что она может не пойти на встречу. Она пойдет, и это было почти единственным, что оставалось реальным.
