– Jumeau.
– Jumeau? – повторила Мэгги.
– Oui. Да, Jumeau. Jumelle – это женский род.
– Ох. – Она попыталась переварить другой неожиданный факт: Марк говорил по-английски. – Ваш брат говорил, что вы не умеете… что вы говорите только по-французски.
Он улыбнулся, а затем рассмеялся, и при звуках этого смеха Мэгги поняла, что лицо у него такое же, как у Дэниэла, но это совсем другой человек.
– Мы не встречались с братом тридцать лет, – сказал он, когда достал бумажник, чтобы расплатиться с таксистом. Марк пожал плечами, показывая, что в дальнейших объяснениях нет смысла.
Простившись с таксистом на уверенном разговорном английском, он с широкой улыбкой повернулся к Мэгги.
– Вы тоже не такая, как я ожидал, – сказал он.
– Ну, а чего вы ожидали? – откликнулась Мэгги. – Или лучше не спрашивать?
– Да, лучше не спрашивать. – Он снова улыбнулся широкой улыбкой с ямочками на щеках, которую его брат позволял себе лишь в редких случаях. Потом Марк взял небольшой чемодан и посмотрел на дом. – Так вот где все эти годы скрывался мой брат?
Мэгги улыбнулась в ответ.
– Да, – сказала она. – Это его дом. Пойдемте, давайте устраиваться.
Марк последовал за ней через общую прихожую, потом вверх по лестнице до входной двери.
– И как это Дэниэл не сказал мне, что вы его близнец? – сказала Мэгги, поворачивая ключ в замке.
– Ну, это было давно, – отозвался Марк. – Может быть, он забыл?
Мэгги улыбнулась.
– Может быть, – кивнула она. Толкнув дверь, она впустила Марка в квартиру.
– Ну что же, – сказал он. – У Дэниэла, оказывается, очень приятные апартаменты. Я и не знал. Я всегда немного беспокоился, что он живет в неудобстве, может быть, даже бедствует. Судя по всему, нет. – Он медленно обошел комнаты на первом этаже, остановился у окна в гостиной и посмотрел на зеленый сад с просторного балкона Дэниэла. – Приятно, очень приятно. А вы живете рядом? – спросил Марк, взглянув на Мэгги и снова ввергнув ее в смущение точным сходством с братом.
Она немного отвернулась, чтобы он не видел выражения ее лица.
– Нет, – сказала она. – Я живу в городе, недалеко от станции, вон там. – Она неопределенно указала на восток. – Проводить вас наверх?
– Разумеется, – с лучезарной улыбкой ответил Марк.
Он поднялся по мягкой ковровой дорожке на лестнице, и Мэгги показала ему маленькую спальню и ванную Дэниэла в мансарде с наклонной крышей. Марк оставил чемодан на кровати Дэниэла и снова улыбнулся Мэгги.
– Большое спасибо за помощь, – сказал Марк. – Можно мне быстро принять душ перед нашей поездкой в клинику?
Она вздрогнула.
– Да, конечно. Простите, я должна была подумать об этом заранее. У вас все есть? То есть я положила чистые полотенца и мыло. Вам нужно что-нибудь еще?
– Нет, Мэгги, спасибо. Уверен, этого будет достаточно.
Она попятилась из комнаты и на цыпочках спустилась вниз. Потом Мэгги устроилась на балконе, дожидаясь Марка и разглядывая сады и отдаленные ландшафты. Замкнутость и нежелание Дэниэла поделиться с нею подробной информацией о себе сыграли с Мэгги злую шутку. Оказалось, что у него есть брат-близнец, превосходно разговаривающий по-английски. Более того, судя по всему, не испытавший экзистенциального кризиса, который поместил Дэниэла в запертую интеллектуальную коробку.
Мэгги подергала маленькие заусенцы вокруг ногтей с французским маникюром и приготовилась к ожиданию. Внезапно она почувствовала, что переполнена вопросами, которые ей хочется задать. Но сегодняшний день не предназначался для вопросов. Это был день воссоединения, а вопросы могут подождать.
Марк появился минуту спустя, с влажными после мытья волосами, одетый в темно-синие джинсы и нарядную рубашку в крупную клетку с разными оттенками голубого. От него пахло мылом и одеколоном, и он выглядел потрясающе элегантным, как когда-то его брат.
– Ну вот, – сказал Марк и похлопал себя по выбритым щекам. – Теперь я чистый и, думаю, почти готов к следующей части.
Мэгги улыбнулась и встала.
– Сколько лет вам было, когда вы последний раз встречались друг с другом? – спросила она.
– Двадцать четыре года. – В его словах звучало тихое сожаление. – Да, – продолжал он, опустив глаза. – Знаю, это безумие. Близнецы в разлуке друг с другом. Моя мать, она… – он посмотрел на нее влажными глазами, – у нее разбитое сердце. Но, – он снова улыбнулся и хлопнул в ладоши, – у нас будет время поговорить во время поездки. Теперь, через тридцать лет, я вполне готов к встрече с братом. Поэтому давайте поедем к нему.
– Да, – сказала Мэгги. – Давайте поедем.
В автомобиле Марк несколько минут тихо смотрел в окно. Наконец он повернулся к Мэгги и спросил:
– Насколько он плох? Только честно.
Она вздохнула и посмотрела в зеркало заднего вида, перестраиваясь в другой ряд.
– Не знаю, Марк. Честно говоря, все это очень странно. Трудно судить. Но я бы сказала, что он очень плох. Давайте скажем так: я думаю, что вы приехали как раз вовремя.
Он отвернулся и снова стал рассматривать вид из окна. Мэгги дала ему немного помолчать.
– Послушайте, Марк, – осторожно начала она. – Я хочу рассказать вам еще кое-что, и, наверное, это будет сюрпризом для вас. Несколько недель назад Дэниэл рассказал мне нечто замечательное. Когда он только приехал в Англию, он жил в такой нужде, что… в общем, он стал донором. Понимаете, что я имею в виду?
– Нет, не очень…
– Ну, знаете, есть женщины, которые не могут иметь детей, вернее, их мужья не могут зачать детей, поэтому они обращаются в клинику для искусственного оплодотворения…
– А! – Марк понимающе кивнул. – Да, donneur. Я понимаю, что вы имеете в виду.
– Хорошо. Так вот, ваш брат стал донором. А потом ему сообщили из клиники, что он… что у него есть четверо детей. В смысле, они родились от него.
Густые брови Марка взлетели вверх.
– Вот как? – удивленно спросил он.
– Да, – сказала Мэгги. – И он попросил меня, – правда, я до сих пор не знаю, насколько это было связано с действием лекарств или с опухолью, которая распространяется на его мозг, – но он попросил меня разыскать их, если это возможно. Пока что я еще не нашла, но надеюсь, что смогу. Если это случится, то я предложу им приехать к Дэниэлу и встретиться с ним.
Она посмотрела на Марка, желая понять, как он воспринял это откровение. Он медленно покачивал головой и гладил подбородок.
– Ого, – наконец произнес Марк, а потом залился тихим булькающим смехом, который постепенно становился громче. Марк повернулся к Мэгги с сияющим лицом: – Ого! Это же потрясающе! Вы хотите сказать, у меня есть племянники и племянницы?
