Я отстранился первым – с некоторым трудом, надо признать, и то, осознав, что обнимаю Финиру, и мои ладони скользят по её спине, едва прикрытой тонкой тканью, и явно не собираются останавливаться на талии. Мои лёгкие ходили, как кузнечные мехи, дыхание никак не хотело успокаиваться, в крови горел настоящий пожар. Вот уж никогда не думал, что простой поцелуй способен зажечь во мне такой костёр. Глянув на Финиру, я снова чуть не расплылся в дурацкой мальчишеской улыбке: щёки девушки раскраснелись, рот приоткрылся, а глаза заблестели, как два изумруда, подсвеченные солнцем. Я осторожно погладил пальцами её чуть припухшие губы, но сказать ничего не успел: от двери раздалось деликатное покашливание.
– Господин Аллард, к вам посетительница, – на пороге стояла Чали.
По невозмутимому лицу экономки нельзя было сказать, увидела ли она что-то или нет, но я отчего-то на пару мгновений смутился. Давненько со мной такого не случалось, однако. Слова женщины слегка охладили и вызвали настороженность – кого это с утра принесло во Дворец?
– Кто, Чали? Она может подождать? – я положил руку на талию Финире, придерживая около себя.
Отпускать не хотелось, как и откладывать задуманный завтрак вдвоём. Неужели кому-то так срочно приспичило избавиться от лишних чувств?! Чали заколебалась и опустила глаза.
– Она… очень просила вас подойти, господин, – ответила женщина.
Я резко выдохнул, крайне недовольный возникшей помехой в моих планах.
– Приведи её сюда, – не скрывая раздражения, попросил экономку, не собираясь переносить завтрак.
Подождёт, даже если дело срочное. Я намерен сначала подкрепиться, а потом уже решать чужие проблемы, о чём и сообщу посетительнице.
– Да, господин Аллард, – Чали наклонила голову и вышла из гостиной.
Финира вопросительно посмотрела на меня.
– Мне уйти? – уточнила она, не делая попытки отстраниться, что снова порадовало.
Хотелось думать, не потому, что ей всё равно, а потому, что нравилось.
– Нет, не надо, – я покачал головой. – Я просто попрошу подождать, пока закончу завтрак, вот и всё…
Договорить не успел. Послышались быстрые шаги, и в гостиную вошла посетительница. Да не одна, к моему неудовольствию – за закутанной во всё чёрное женщиной шла Шиарра, и мрачное торжество на её лице мне крайне не понравилось. Дальше события развивались стремительно, я ничего не успел сказать незнакомой женщине. Она увидела Финиру, и бледное, заплаканное лицо перекосилось от ненависти, глаза вспыхнули огнём.
– Ты!.. – прошипела она и, не обращая никакого внимания на меня, рванула к Бездушной. – Ты, это ты убила его!.. Убийца!
Я почувствовал, как напряглась под моей рукой Финира, покосился на её лицо – застывшую маску, с которой исчезли все эмоции. Девушка превратилась в статую, не сводя взгляда с женщины. А та, вытянув перед собой руки со скрюченными пальцами, подскочила к Нире с явным намерением задушить, но не преуспела. Я перехватил запястье, собираясь резко осадить неприятную посетительницу, и запоздало понял, что зря это сделал. Татуировка обожгла холодом, и в меня хлынули чужие чувства… Ненависть. Жгучая, горькая, неистовая. Застарелая и крепкая, я аж пошатнулся под напором, судорожно глотнув воздух и понимая, что меня сейчас просто похоронит под этой лавиной, накрывшей с головой. И нет никого, кто бы от неё избавил…
Словно сквозь вату я услышал сдавленный всхлип, отстранённо отметил, как оседает на пол женщина, и разжал пальцы, выпуская её руку. В груди клокотало, сознание туманилось, и я уже не понимал, где я сам, а где – чужое, не нужное мне совсем. Взгляд наткнулся на оцепеневшую Финиру, изнутри плеснуло огнём, потом мои глаза зацепились за Шиарру, на лице которой мелькнула растерянность. Оставшейся частицей сознания я ухватился за единственную здравую мысль: Собор. Только он мне сейчас поможет, пока я тут не разнёс всё и не поубивал всех к эфиру. Потом буду разбираться и с Шиаррой, и с этой женщиной, и со всем остальным. Развернувшись, я бросился вон из гостиной, спотыкаясь и натыкаясь на стены, почти наощупь выбрался из Дворца и побежал по мостику к Собору, надеясь, что успею прежде, чем чужие чувства окончательно завладеют мной.
Финира стояла неподвижно, глядя на распластавшуюся на полу женщину. Она не шевелилась, похожая на подбитую чёрную птицу в своих одеждах. Бездушная её не знала, но брошенное обвинение занозой застряло в груди, и странные ощущения заставляли напрягаться, её охватили непонятные переживания. Хотелось пойти за Аллардом, спросить у него, чтобы объяснил, что случилось. Сама Нира не понимала, что с ней происходит, и это её… Тут сознание девушки запнулось, не в силах подобрать нужное определение.
– Слышала, убийца? – вдруг заговорила та девушка, что пришла с гостьей, и в её голосе слышалось змеиное шипение и триумф. – Она узнала тебя! Ты убила её мужа, – с мстительной улыбкой пояснила Шиарра. – И Аллард теперь знает. Он прочувствовал всё, что чувствует она, да впрочем, что тебе объяснять, Бездушная, – последнее слово наложница Алларда буквально выплюнула. – Ты же ничего не знаешь о чувствах, и Аллард зря старается, ничего у него не получится! Он возится с тобой только потому, что ему приказали, понимаешь? Приказали! – Шиарра замолчала и шумно выдохнула, сжав руки в кулаки. – Ты никому здесь не нужна, ясно тебе? – сквозь зубы процедила девушка, шагнув к замершей неподвижно Финире. – Ты – чудовище, поняла? Тебе не место во Дворце!
Бездушная молчала, глядя перед собой неподвижным взглядом. Память внезапно подсунула картинки… Прошлого. Как она умело играла на чувствах других, забирая их без всякой жалости – убийцам жалость неведома. Как приносила и отдавала накопленное Хозяину. Как он снисходительно улыбался, расщедриваясь на похвалу. И – прогулки с Аллардом, его улыбки, их разговоры. Поцелуи. Их первая встреча, как он смотрел на Финиру, как на диковинную зверушку, не зная, что с ней делать. Новый хозяин, как ей сказали. Точнее, как поняла сама Бездушная. Правильно, у такой, как она, должен быть хозяин, который направляет и присматривает за совершенным оружием. Но зачем Алларду такая, как она, если он сам – тоже оружие? Умеющее убивать не бездумно, но так же наверняка, как Бездушные? А ещё, как он посмотрел на Финиру прежде, чем выбежать из гостиной. Страшно, зло, ненавидяще. Наверное, потому, что понял – женщина права. Финира – убийца, как ни крути, и этого уже не изменят даже пробудившиеся чувства.
– Ты права, – медленно кивнула Бездушная.
А потом, ни слова не сказав, развернулась и неторопливо направилась к выходу, даже не оглянувшись на Шиарру.
Глава 13
Так плохо я себя никогда не чувствовал за всё время, пока живу во Дворце. То ли сказалось, что я слишком давно забирал чужую ненависть, то ли эта женщина в самом деле долго и любовно взращивала в своей душе эти чувства, не знаю. Но меня выворачивало буквально наизнанку, и в какой-то момент показалось, я сейчас сгорю изнутри. Как оказался в Соборе, не помню, и как добрался до владений Ненависти – тоже. Просто вдруг то, что я пытался изо всех сил сдержать, не дать утопить меня окончательно, рванулось вверх, ослепляя, оглушая и лишая воздуха, и я рухнул на колени, зажмурившись до полыхающего под веками зарева. Из горла вырвался хриплый крик, заметавшийся между стен и улетевший под своды, а через несколько мгновений всё закончилось.
