Они свернули к площади, с которой раздавались задорные звуки музыки – там расположились бродячие музыканты, устроив концерт для жителей Феира. Лессель сначала замерла, на мелодию внутри что-то отозвалось, прокатилось по телу волной приятной дрожи, а потом ноги сами понесли девушку туда, где несколько пар весело отплясывали под заводной ритм. Ладонь выскользнула из пальцев Ирбета, Лесси прикрыла глаза и подняла руки, а потом начала танцевать. Тело двигалось легко, будто зная, как надо, и на душе тоже становилось с каждым движением всё легче, грудь щекотало непривычное ощущение, которое в конце концов вылилось в тихий, немного неуверенный, но всё же смех. Как тогда, в парной. Тут же чьи-то сильные руки поймали её, бережно обняли, и голос Ирбета, радостно-удивлённый, произнёс:
– Ты смеёшься… Так красиво, Лесси, как колокольчики звенят…
Девушка замерла, учащённо дыша, и широко распахнула глаза, уставившись на художника. Он придерживал её за талию, но не пытался прижать ближе, просто рассматривал лицо Лессель и тоже улыбался, мягко и светло. Так естественно у Ирбета получилось перейти на «ты» и назвать её уменьшительным именем, что она даже не поправила его, а вместо этого неожиданно для себя спросила:
– Давай вместе потанцуем?
Художник вдруг озорно усмехнулся, отчего в его глазах зазолотились искорки, и подмигнул.
– Приглашаешь?
– Да, – кивнула Лессель.
И они танцевали. Девушка не искала объяснения, почему в объятиях Ирбета ей тепло и уютно, без трепета и дрожания внутри, почему она так легко и быстро доверилась этому почти незнакомому ей мужчине с мягкой улыбкой и взглядом. Мелькнуло воспоминание, что когда-то Лесси так же танцевала с кем-то близким и родным, но память отказывалась показывать лицо, да и не хотела она возвращаться в прошлое. Ей было хорошо здесь и сейчас, и Печаль ведь сказала, что всё будет в порядке, а хозяйке обители Лессель верила. Чувства не врут.
Бой часов раздался неожиданно для Лесси, разрушив хрупкое ощущение радости, окружившее девушку. Она остановилась, подняла голову, посмотрев на большой циферблат на башне.
– Тебе пора возвращаться? – догадался Ирбет, и в его голосе проскользнули грустные нотки.
– Думаю, да, – Лесси и самой не хотелось уходить, но вдруг её уже ищут?
Что-то подсказывало, лучше не рассказывать Корхиллу, где она провела эти утренние часы, и главное, с кем. Вдруг ему не понравится, особенно если догадки Силанны верны насчёт того, что она серьёзно нравится Карателю?
– Тебя проводить? – спросил Ирбет, подхватив её под локоть и отведя в сторону от остальных танцующих.
– Спасибо, не стоит, – Лессель покачала головой, хотя и хотелось подольше побыть с художником.
– Тогда возьми извозчика, – решительно заявил Ирбет, направляясь к ближайшей улице. – Так быстрее доберёшься.
Сказать, что у неё нет денег, Лессель не успела: Ир махнул рукой, подзывая ближайший свободный экипаж, и помог ей забраться, потом посмотрел на притихшую девушку долгим взглядом.
– Мы ещё увидимся, Лесси? – негромко спросил он.
– Конечно, – серьёзно ответила она, уверенная, что так и будет.
На лице Ирбета снова появилась улыбка, которая так ей нравилась. Он кивнул, ссыпал в ладонь извозчика несколько монет и махнул рукой:
– К Дворцу, приятель! Буду ждать, – чуть тише добавил он, погладив её ладонь, и экипаж отъехал.
По пути обратно Лесси поймала себя на том, что тоже улыбается, и гораздо свободнее и естественнее, чем недавно. Даже предполагаемая встреча с Карателем и его возможное неудовольствие теперь не вызывали опасений. Корхилл наверняка только обрадуется, что подопечная не скучала, пока он был занят. Лессель доехала до Дворца, вежливо поблагодарила извозчика и зашла в просторный холл, медленно направившись к себе. Больше не хотелось сидеть в одиночестве, пожалуй, теперь Лесси была не против общества той же Силанны, и когда, переступив порог своей комнаты, увидела там девушку, ничуть не удивилась. Только вот та выглядела нервной и встревоженной, и едва Лессель появилась, тут же бросилась к ней.
– Лесси, где ты была?! Корхилл хочет срочно тебя видеть! – выпалила она, и хорошее настроение бывшей Бездушной от этой новости улетучилось, как его и не было. – Пойдём! – Силанна схватила её за руку и потянула за собой из комнаты.
Лессель ничего не оставалось, как выйти за Лан.
Мимолётное удивление прошло, и я решительно постучался в дверь. Вообще, иногда такое случалось, что по одному адресу отправляли двух Карателей, просто я не ожидал, что со мной Кор пойдёт, только и всего. Друг тоже собрался, на его лице появилось сосредоточенное выражение – мы пришли выполнять свою работу, только и всего. Я уловил за дверью шум, услышал чей-то гневный голос, а потом звук тяжёлых шагов.
– Кого ещё принесло?!. – нашим взорам предстал мрачный, широкоплечий тип в рубашке с закатанными рукавами, всклокоченными волосами и горящими злобой глазами.
При виде нас на его лице мелькнуло замешательство, он на несколько секунд растерялся, чего нам и хватило. Чуть повернув голову, я негромко сказал:
– Полагаю, твой клиент, Кор.
Он кивнул и прежде, чем хозяин дома успел осознать, что происходит, друг решительно шагнул вперёд и крепко ухватил мужчину за руку. До меня долетел судорожный вздох, но я уже пошёл дальше, отыскивая своё задание и догадываясь, кого надо найти. Меня интересовала женщина, чьё имя значилось в свитке от Любви, и я свернул в коридор, повинуясь чутью, уверенный, что она ждёт меня именно здесь, а не на втором этаже. Коридор заканчивался приоткрытой дверью, из-за которой я уловил приглушённый всхлип, и ускорил шаг. Там обнаружилась небольшая, но чистенькая кухня, а за обеденным столом сидела, съёжившись, девушка едва ли старше Финиры. Длинные каштановые пряди закрывали лицо, рукав простого домашнего платья был разорван. Во мне завозилось раздражение, грозившее перейти в злость – по всей видимости, буквально перед нашим приходом здесь разыгралась нешуточная ссора…
Услышав, что кто-то вошёл, девушка вздрогнула, вскинула голову, и я на несколько мгновений замер, рассматривая наливавшийся на её лице кровоподтёк. Она же, прижав ладонь к щеке, вскочила, во взгляде отразилась тревога.
– Что с моим мужем?.. Он не виноват, не трогайте его… – быстро заговорила девушка, и я понял, что Любовь не ошиблась.
Нехорошо это, когда такое светлое чувство начинает оправдывать жестокость, считая, что ударивший прав. Нельзя бить, тем более женщину, и её муж получит по заслугам. Девушка хотела пройти мимо меня, но я мягко поймал за руку, чувствуя, как по татуировке прокатилась тёплая волна.
– Всё хорошо будет, госпожа, – тихо произнёс я, глядя ей в глаза, ощущая, как чужая любовь хлынула в меня широким потоком.
В самом деле искренняя, хотя к ней примешивался горьковатый привкус, и я длинно выдохнул, принимая в себя всё лишнее. Давая возможность этой девочке посмотреть трезвым взглядом на того, кому она так бездумно отдавала себя и своё чувство, оправдывая даже то, что нельзя. Она замерла с широко раскрытыми глазами, часто дыша и уже не пытаясь вырваться, а я не отпускал, терпеливо дожидаясь, пока татуировку перестанет покалывать. Не знаю, как дальше сложатся отношения здесь, уйдёт ли девушка, протрезвев и открыв глаза, или всё-таки простит, осознает ли её муж, что нельзя так относиться к той, кого сам выбрал, или нет. Но хочется верить, что всё сложится хорошо в конце концов, так, как надо.
