Глава 76
К вечеру мы все очень устали. От бессилия мне даже было не интересно, какие новые горести приготовил Чарльз Диккенс для бедного Пипа, хотя мы с Хейденом уже почти дочитали книгу.
Вместо этого мы вместе лежали на диванах в гостиной. Мы с Хейденом и Сабиной — на одном, Кристалл и Эдгар — на соседнем. Ее голова уютно расположилась на подушке у него на коленях, и он нежно гладил ее по волосам. Мы все — в пижамах, и я проводила так время впервые. Раньше мне очень не хватало таких расслабляющих вечеров. Кристалл сделала всем горячий шоколад, мы заедали его печеньем. По телевизору шел фильм о танцующих пингвинах, но никто не смотрел. Меня одолевали тревожные мысли, но я старалась не подавать виду. Так хорошо и спокойно мне давно не было. Я склонила голову Хейдену на плечо, и он поцеловал меня в лоб — такой привычный для влюбленных всего мира и полный доверия жест.
Хейден не выпускал меня из виду с тех пор, как вернулся. Мы быстро обсудили его воссоединение с родителями: все прошло хорошо. Жаль, из-за нас пришлось так быстро уехать.
Я уже отнесла Джой небольшую тарелку куриного супа, и она с аппетитом поела. К моему облегчению, ей гораздо легче, но она решила остаться в постели и еще поспать.
— Если завтра Джой не станет лучше, придется убедить ее сходить к врачу.
— У меня есть контактный номер очень хорошего специалиста, частного терапевта, — сказал Хейден. — Попрошу его зайти. Пусть ее осмотрит.
— Правильно. Осторожность не повредит.
Мой желудок снова сжался от мысли о том, что могло бы произойти. Любой из преступников мог сильно поранить Джой, Сабину, Кристалл или меня. А если бы у них были ножи или пистолеты? Что будет в следующий раз? Кто или что нам поможет?
— С ней все будет в порядке, — уверил он. — Не волнуйся. Я прослежу.
— Спасибо. — Я с благодарностью погладила его по руке.
У меня тоже были синяки и царапины. Когда-то я поклялась, что больше они не появятся у меня на теле, но эту клятву оказалось не так-то просто выполнить. Конечно, это сущая ерунда по сравнению с тем, что было раньше. Мучительны воспоминания, а не физическая боль. У Сабины на руке тоже остался синеватый след от ладони тащившего ее человека, но, к счастью, это единственное повреждение. Все могло бы быть гораздо хуже. Я снова и снова прокручиваю в голове произошедшее, и даже танцующие пингвины не могут меня отвлечь.
Мы почти досмотрели фильм, и Сабина начала зевать.
— Можем лечь сегодня пораньше, — предложила я.
— С ног валюсь от усталости, — согласилась Кристалл, обнимая Эдгара.
Приятно было видеть, как он ее поддерживал. Она набралась смелости и рассказала ему о своем сложном прошлом, но Эдгар никуда не ушел. Честно говоря, я не удивилась, но была искренне рада, что он не обманул наших ожиданий. Он смотрел на нее с такой нежностью, что у меня потеплело на сердце. Уверена, Эдгар будет любить и защищать Кристалл.
А как же я? Не сомневаюсь, меня любят, но кто меня защитит? Сможет ли Хейден или кто-нибудь еще заслонить нас с Сабиной от Суреша? Даже горячий шоколад не мог растопить холодного страха, затаившегося глубоко внутри меня.
Хейден выключил телевизор, и мы отправились спать. На этих выходных к Эдгару не приедет дочь, и он останется с нами. Мы пожелали всем спокойной ночи, и они отправились к себе в комнату.
Сабина была такой усталой, что я позволила ей упасть в постель без душа. Примет ванну завтра, перед школой.
Мы вместе забрались в большую кровать, Хейден — с одной стороны, Сабина — с другой и я — посередине.
— Доброй ночи, моя красавица, — прошептала я ей.
— Доброй ночи, мама, — ответила она, и я снова была готова расплакаться от восторга. Я боялась, что никогда не услышу от нее этих слов, а теперь она разговаривала свободно, словно ничего не было.
Хейден тоже чмокнул ее в лоб.
— Спокойной ночи, малышка Бин. Люблю тебя.
— Спокойной ночи, Хейден. Я тоже тебя люблю.
Он потер глаза, украдкой смахивая проступившие слезы.
Сабина свернулась калачиком, положила в рот большой палец — я ее за это не ругаю — и почти сразу улетела в царство снов.
Хейден лежал на спине, заложив руки за голову. Я устроилась рядом, опустив голову ему на грудь. У него была теплая мягкая кожа, я слышала ровное биение его сердца. Мне стало немного легче.
— У Бинни прекрасный голос, — сказал он.
— Для меня он звучит, как музыка.
— С ней все будет хорошо? — спросил Хейден, понизив голос. — Правда, все в порядке?
— Думаю, да. Похоже, цела и невредима, — шепотом отвечаю я.
— И она говорит. Поверить не могу.
— Невероятное облегчение! Это действительно чудо. Эти перемены произошли — во многом — благодаря тебе. Проведенное с тобой время явно пошло ей на пользу. Ты помог ей запеть, освободить голос.
— Разве могло быть иначе? Я полюбил ее, вот и все. Как и тебя. Своим появлением вы спасли мне жизнь. Я был потерян, а вы словно вывели меня на верный путь. Теперь я снова пишу. Подумываю даже вернуться в большой, жестокий мир.
Мир действительно велик и безжалостен, и мне даже страшно подумать, как это скажется на нашей личной жизни.
— Знаю, о чем ты задумалась. — Он взял меня за руку. — Завтра я первым делом позвоню в охранную фирму и узнаю, как можно повысить безопасность нашего дома и нашу личную. Обещай не волноваться. Позволь о тебе позаботиться.
— Обещаю. Обними меня покрепче.
Он обхватил меня руками, и я мечтала пролежать так всю жизнь.
— Не хочу, чтобы ты здесь чего-то боялась.
Но страх холодил мое сердце, и я ничего не могла поделать с этим чувством.
Глава 77
Утром Джой вышла на кухню раньше всех. Теперь у нее на лбу красовался огромный фиолетовый синяк — жутковатое зрелище. Заметно, что она сменила пластырь, но сквозь него продолжала сочиться кровь. Она поставила перед собой тосты и банку с медом.
— Я как раз собиралась принести тебе завтрак, — сообщила я. — Зачем ты так рано вскочила?
— Мне намного лучше, не беспокойся.
— Джой, побереги себя сегодня. Тебя сильно ударили по голове. Не надо суетиться, как ты это обычно делаешь. Голова закружится, можешь упасть и пораниться.
— Не хочу пропускать Центр дневного ухода. Посижу там, поболтаю с друзьями. Если останусь дома, придется идти убираться в саду.
— Полицейские приказали ничего не трогать, пока они все как следует не осмотрят.
За стеклянными дверями по-прежнему валялся разбитый горшок и была рассыпана земля, а на террасе виднелась лужа крови Джой. Я отвернулась.
