– Договорились, Ирина Константиновна. Для начала расскажите мне о Юле. Чем она увлекалась, с кем дружила?
– Как каждая девушка, наверно, любила хорошо одеваться, украшать себя. С одной только разницей: у нее это очень здорово получалось. Врожденное чувство вкуса, по-другому не скажешь. Она могла сочетать самые неподходящие друг к другу цвета, вроде синего, красного и зеленого, а получался не светофор какой-нибудь, а суперстильный наряд. Такое впечатление, как будто у нее в голове был калейдоскоп, она поворачивала его и каждый раз находила новую комбинацию.
– Значит, Юля с детства мечтала стать дизайнером?
– Да, а еще жить там, где круглый год солнце и природа не тускнеет с приходом зимы. В Сочи влюбилась с первого взгляда. Говорила, это город-оптимист, такой же, как она. Думаете, такая девочка могла покончить с собой?
– Пока не знаю, – призналась я. – А как насчет моего предшественника. Предыдущий следователь приводил какие-то аргументы в пользу этой версии?
– Аргумент был один: он выяснил, что перед смертью Юля рассталась с парнем, и постоянно на это ссылался.
– Парень был из Сочи или из Юлиного родного города?
– Он из Волгограда, спортсмен, приезжал к нам в город на соревнования по вольной борьбе. Следователь говорил, мол, она тяжело переживала расставание. Ничего подобного! Юля сама его бросила. Тянула эту лямку два с лишним года, но потом все-таки поняла, что у отношений на расстоянии нет будущего. Тем более, она продолжала расти как личность, развиваться творчески, а Дима, ее мальчик, увлекался только спортом. После школы поступил в физкультурный институт. Сами понимаете, какое там развитие… Они и раньше не часто виделись, он все время проводил на сборах. Я ей намекала, что у него, как у моряка, в каждом порту по девушке, но она об этом и слушать не хотела, пока влюблена была. Со временем прошло, вот и расстались.
Спортсмен, занимается вольной борьбой. Достаточно сильный, чтобы запихнуть хрупкую блондинку в машину. В каждом порту по девушке, в каждом городе по блондинке… Но как они все оказались в Сочи? Очень просто – разделили мечту парня. Поехали на край света ради того, чтобы в скором времени воссоединиться с любимым, а когда этого так и не произошло, бросили его. Таким поступком они наверняка задели эго красавчика-спортсмена, вот он и отомстил.
– Ирина Константиновна, можете дать мне координаты этого молодого человека?
– Честно говоря, у меня их нет.
– Назовите хотя бы его полное имя.
– Дима… Я даже фамилию его уже не помню. Столько лет прошло.
– Постарайтесь вспомнить хоть что-нибудь.
– Знаю! Его адрес точно есть в материалах дела! Следователь связывался с ним, чтобы взять показания.
Вот только у меня нет к ним доступа.
– Догадайтесь, – продолжала женщина, – что этот Нарцисс ему наплел?
Убийца, портрет которого в считаные секунды сложился в моем мозгу, наверняка постарался бы превознести себя за счет девушки.
– Сказал, что это он ее бросил? – предположила я.
– А она умирала от горя, – подтвердила мою догадку мать убитой. – Полнейший бред, уверяю вас! Наоборот, Юля позвонила мне и объявила о расставании, как о радостном событии. Сказала, я была права, а у нее теперь как будто груз с плеч свалился.
Мать с явным удовольствием вспоминала детали разговора с погибшей дочерью, а я тем временем решала, стоит ли звонить Глазкову. Следователь может достать координаты того самого Димы, но вот захочет ли он тратить время? Сомневаюсь. К тому же, придется рассказать, откуда у меня эта информация… Неплохо было бы сначала узнать, присутствовал ли Дима в жизни остальных жертв. Возможно, кто-то из родственников хотя бы помнит его фамилию. Пожалуй, стоит начать с девушки, приехавшей в Сочи из Волгограда, родного города Димы.
Глава 32
Кошмар, ставший рутиной
Закончив разговор, я тут же набрала новый номер. Ответила еще одна мать еще одной погибшей девушки. Нет ничего страшнее кошмара, ставшего рутиной. На этот раз я обратилась за помощью к семье первокурсницы Виктории Зубцовой, отравившейся таблетками. Ее тело нашли на набережной. Судя по снимкам, она лежала на лавочке, от подбородка до груди перепачканная рвотой. Следуя своему решению, я не открывала фотографии, но запечатленные на них образы все равно меня преследовали.
– Так, а вы кто такая? – в третий раз заплетающимся языком переспросила женщина.
– Я новый следователь, Людмила Александровна.
– Значит, того, предыдущего мудака, погнали из ментовки?
– Да, вроде того, – согласилась я с ролью нового мудака. – У меня на руках материалы по делу вашей дочери.
– Какой?
– Виктории Зубцовой.
– А, Вики! Ну, так и скажите. Она ж у меня не одна…
– У вас погибла не одна дочь?
– Почему сразу погибла? Что с Настей, я вам наверняка не скажу, она как с хахалем своим укатила, так больше ни слухом, ни духом, а Катька моя жива-здорова.
– Хорошо.
– Сидит.
– Она сейчас рядом? Могу я с ней поговорить?
– Говорю ж, сидит! Отбывает срок в местах заключения, или как там у вас говорят?
– Понятно. Давайте поговорим о Вике.
– Давайте!
На этот раз лучше обойтись без прелюдий, иначе до дела мы рискуем не добраться.
– Расскажите, с кем она встречалась перед тем, как поехала учиться в Сочи?
– А с кем она только не встречалась!
– Среди ее ухажеров был парень по имени Дмитрий.
– Погодите-ка, сейчас вспомню… Дмитрий, Димка – зашептала она в трубку, как ведьма над котелком. – Не было вроде таких.
– Постарайтесь вспомнить. Он еще участвовал в соревнованиях.
– А, Митька-медалист! Но она с ним не встречалась. Так, за нос водила, и все.
Вот и возможная причина его помешательства. Конечно, Виктория Зубцова не виновата в том, что ее поклонник стал маньяком. Одних душевных страданий для этого мало, но безответная влюбленность вполне могла послужить катализатором. По крайней мере это объясняет, почему все его жертвы похожи между собой. Стоп! Не слишком ли далеко я зашла в своих выводах? Надо свериться с информацией, собранной Попаданцем. Я нажала пробел на клавиатуре макбука. На загоревшемся экране появилась таблица с колонками, не к месту раскрашенными в жизнерадостные цвета. Так, вот и нестыковка. Виктория умерла в две тысячи пятнадцатом, ей было всего восемнадцать. Юлия встречалась с Димой четыре года назад, причем тогда ей уже исполнилось двадцать. Получается, либо он влюбился в девочку-подростка, либо вся моя теория высосана из пальца. Хорошо бы убедиться, что Дима и Митька-медалист – вообще одно и то же лицо.
– Этот парень был старше вашей дочери?
