— Тетя, что вас так напугало? — Я погладила встопорщенную шерстку. — И что там произошло? Сюда долетели странные звуки…
— Не волнуйтесь, лия Армель, я сейчас все выясню, — успокоил меня Ларион и, развернувшись, быстро спустился на нижнюю палубу.
— Девочка моя, отнеси свою старую тетушку в каюту. Такие нервные потрясения не для моего возраста, — раздался повизгивающий голос из моих ладоней.
По дороге в каюту родственница загадочно молчала и на вопросы не реагировала. Протискиваясь в один из коридоров, мимо валявшегося такелажа, я услышала обрывок разговора. Теперь понятно, кто разбросал поперек прохода корабельные снасти:
— …я сразу говорил, баба на корабле — жди проблем!
— Ты, Палый, не так говорил, ты брехал, что это к плохой погоде. — Говоривший засмеялся.
— А что, соврал я, что ли? Вчера вон дождь лил, что хорошего? А сегодня несу такелаж, кругом никого, и вдруг женский голос, как со дна морского, кричит: «Нахал!»
— Ну ты сразу и струхнул!
Я прямо воочию представляла, как зубоскалит собеседник этого сказочника.
— А ты бы нет?
— Тогда понятно, чего ты так орал. Вот не думал, Палый, что ты такое трусло.
— Ты за ветром-то следи! — зарычали в ответ. — Я просто снасти себе на ногу уронил…
Громогласный хохот дал понять, что моряков за углом уже больше двух, и надо было как-то мимо них пройти. Однако пока я прикидывала, как бы половчее это сделать, разговор продолжился.
— Я и так обхожу эту лебедь стороной, — послышался голос потерпевшего, — а все едино мерещится…
— Это морские сирены почувствовали на нашей «Алате» родственную душу и хотят тебя погубить, — кто-то запугивал моряка зловещим голосом.
На этом месте я не выдержала и, обойдя загородившую проход кучу, свернула за угол, представ пред бравыми морячками.
— Надеюсь, вы не думаете, что морские владычицы проникнутся вашими жалобами и сами уберут тот мусор, что вы разбросали?
То ли вояки не слышали моего приближения, то ли испугались, что я их подслушала, но стоящие ближе ко мне мужчины на пол сели вполне синхронно. Эх, слабоват здесь контингент, никакой выдержки! Перешагнув разбросанные ноги, я продолжила движение.
Увы, долго оставаться в каюте я не смогла. Тетушка Аршисса играла в молчанку, предварительно, правда, озвучив пожелание перекусить. А больше в четырех стенах заняться было нечем. Ну не шить же себе новое платье только потому, что кто-то запретил мне сойти на берег. Да и шить было не из чего — разве что из постельного белья. Перспектива спать на голом матрасе не внушала радости.
Рассудив таким образом, я отправилась на палубу — наверняка на корабле есть еще не осмотренные мною места. Над бухтой сгущались сумерки. Палубы все больше утопали в тени, и моя скромная фигура не слишком выделялась на фоне корабельной оснастки, что позволяло спокойно наслаждаться теплым бризом и криками чаек. Вдруг птичьи разговоры разбавились более понятными мне — человеческими. Я начала разыскивать источник звука и дошла до небольшого округлого отверстия, видимо, предназначенного для оттока воды, так как располагалось оно у самого пола.
Звезды сегодня благоволили к получению тайных знаний. За один только вечер услышать столько интересного… И вовсе я не подслушивала! Это Извечные направляли меня к местам скопления любопытных звуков.
— …Значит, повторяю еще раз, — донесся суровый голос капитана, после того как я преклонила колени в знак великого почтения к милости богов. Лбом, правда, пришлось упереться в палубу, дабы Извечные не наказали за халатное отношение к получению знаний, ведь именно в такой позе голоса было слышно лучше всего. Одна только мысль, что моряки регулярно драят все палубы, утешала мою брезгливость. — Выходим в море и через полчаса уже бросаем якорь вот в этой бухте. Затем я, Криспер и Вильто со своей неудержимой пятеркой высаживаемся на берег.
Голос командующего америйской эскадрой умолк, вызывая в душе огорчение оттого, что столь поздно нашла «слуховое» окно. Однако пищу для размышлений я получила, а думается лучше всего в каюте, там вездесущая свинка может дать дельный совет. Но не успела я выпрямить спину, как тар продолжил делиться ближайшими планами:
— Криспер, повторяю специально для тебя: держишься позади всех, «на абордаж» не лезешь, исключительно следуешь инструкции. Для тебя эта вылазка носит обучающий характер.
После поучительной реплики до меня долетело что-то нечленораздельное, и я как раз вспомнила, кто такой этот Криспер — юнга. Это внушение было сделано молодому, подающему надежды юноше.
— Как только высадимся, старина Трем уже будет ждать нас с маговозом. Размещаемся согласно плану и сразу стартуем в шейханат. Там, в соответствии с добытыми сведениями, находим девушку, подменяем ее фантомом, чтобы не хватились раньше времени, и возвращаемся на борт.
— Капитан, а когда мы выходим в море? — судя по тембру, это сказал юнга.
— Как только ты отнесешь лоцману приказ и сообщишь пункт назначения.
После небольшого затишья раздался хлопок двери, потом еще какой-то непонятный шум, и как только я решила, что заговорщики расходятся, низкий грудной голос произнес:
— Какие-то особые указания насчет парня, кэп?
— Да, приглядывайте за ним, это во-первых. Он излишне горяч, что неудивительно для его возраста, но пусть пока набирается опыта на чужих ошибках. На территорию шейха он не полезет, будет сторожить маговоз…
— А что, тоже почетная обязанность.
— А потом будет девицу эту успокаивать, а то мои головорезы напугают ее поболе шейха.
— Морской дьявол и все его сирены, — ругнулся кто-то еще. — Куда нам столько девиц на одно судно? Помяните мое слово…
Дослушать зловещее предсказание опытного мореплавателя мне не удалось, поскольку за спиной раздалось аккуратное покашливание, и приятный молодой голос поинтересовался:
— Госпожа, вам плохо?
— Мне? — Я подняла голову и обернулась. За моей спиной стоял растерянный юнга. — О да! Мне плохо. Вы бы побывали на моем месте, и вам было бы не лучше…
— Э-э-э, мне встать рядом с вами на колени?
— Зачем? — удивилась я и даже оставила попытку подняться, чему затекшие мышцы очень обрадовались.
— Ну-у-у, побыть на вашем месте?
— Чтобы понять все прелести моего места, вам придется неделю проходить в одном и том же платье.
Мне было плохо видно лицо юноши при лунном освещении, но то, что он отступил от меня на пару шагов, свидетельствовало о желании скрыться бегством.
— Но я не ношу платья… Я позову капитана, он лучше разбирается…
— Стоять! — еле успела я остановить мальца. — Лучше подайте мне руку и помогите дойти до каюты.
После строгого окрика томная усталость в голосе давалась плохо, но я справилась. Молодой человек наконец-то вспомнил о манерах, и мы неспешно двинулись в сторону лестницы. И пока вслух я отвлекала его неспешной беседой, в мыслях продумывала варианты спасения чуткой ранимой души юнги от жестокости сомнительной операции. То ли попросить тетушку заговорить его до обморока — она и в свою человеческую бытность могла уболтать любого, а тут представьте шок неподготовленного мальчика, увидевшего говорящую свинку. То ли угостить его чаем со снотворным, у меня как раз осталось что-то из прописанного лекарем. Добродушный дядечка не смог объяснить причины моего тогдашнего марш-броска (вплавь за кораблем) иначе как болезнью ходящих во сне людей. Он прописал легкое снотворное, чтобы по ночам отдыхал не только разум, но и тело.
