Велизарий и его разведка скакали впереди, затем федераты, следом за ними регулярная конница, а в арьергарде находился комитат Велизария. Когда федераты подскакали к старой почтовой станции Аль-Десим, то поняли, что находятся в непосредственной близости от Туниса. Здесь их подстерегал первый сюрприз: в этом месте недавно произошла схватка. Вся местность была усеяна телами погибших вандалов и римских конников. Завесу тайны приподнял рассказ местных жителей.
Передовые отряды римлян, прибывшие около полудня, натолкнулись на разъезд вандалов, осматривавших местность. Последовал бой, в котором командир вандалов собственноручно убил двенадцать римлян, а когда его зарубили, его люди отошли по дороге на запад. Потом узнали, что бросившаяся в погоню римская конница проскакала двенадцать миль до окрестностей Карфагена, но была рассеяна нескольким ударами вандальских отрядов, двигавшихся в направлении на Тунис.
[18] Но в тот момент римляне не знали об этом и федераты продолжили свой путь к близлежащей возвышенности, чтобы осмотреть окрестности.
V
То, что они увидели, оказалось для них полной неожиданностью. На юге напротив левого фланга Велизария к небу поднимались клубы пыли, за которыми разведчики разглядели сверкавшие на солнце доспехи вандальских конников, идущих быстрым маршем. К Велизарию был тотчас отправлен гонец со срочной вестью. У полководца не оставалось времени на проведение рекогносцировки. Длинные колонны вандальской конницы, идущей бешеным аллюром, приблизились к Десиму и остановились. Федераты, после короткой стычки, спасая свои жизни, отступили и поскакали к своим основным силам. Бегство было столь поспешным, что бегущие федераты смяли основные силы и обратили их в бегство. Эта толпа прискакала к Велизарию, похожая на сбившееся в страхе овечье стадо. Если бы Гейламир не прекратил преследование, то ничто не смогло бы остановить его кавалеристов, они смяли бы порядки Велизария, и началась бы бойня. Но преследования не последовало, и бегство удалось остановить.
Гейламир придерживался одной из разновидностей лоскутной стратегии, при которой исход крупных военных операций на большом театре военных действий зависит от точного исполнения их деталей. Было девяносто девять против одного шанса за то, что где-нибудь что-нибудь пойдет не так. Практически сыграли свою роковую роль все девяносто девять шансов из ста.
Главные силы вандалов преследовали римлян по дороге от Грассе. Момент прибытия в дефиле Десима был рассчитан с невероятной точностью. Сейчас должен наступить момент, когда Гейламир выйдет в тыл отступающим римлянам, его брат Аммат сдержит их с фронта, а племянник Гейламира Гибамунд пересечет соляное озеро и ударит римлянам в левый фланг. Но Гейламир, доскакав до Десима, вдруг обнаружил, что перед ним не тыл, а фронт Велизария. Но глазам его предстала еще более ужасная картина. Оказалось, что командир вандалов, зарубленный в утренней стычке, был не кто иной, как его брат Аммат.
У историков вошло в обычай упрекать Гейламира за последовавшую задержку. Но с его точки зрения произошла катастрофа, ставившая под сомнение целесообразность продолжения военных действий вообще. Все задуманные планы рухнули; все, что могло пойти не так, пошло не так. Нигде не было видно Гибамунда. Что касается римлян, то они, скорее всего, продолжат начатое бегство. Спешившись, Гейламир приказал положить на помост тело Аммата; начался ритуал оплакивания мертвых.
VI
Как только Велизарий ознакомился с обстановкой, он приказал немедленно наступать на Десим. Быстрое наступление застало вандалов врасплох. Будь их армия в движении, она смогла бы сокрушить уступавшее ей по численности войско Велизария. Но, подвергшись внезапному нападению на отдыхе, вандалы растерялись и начали беспорядочно отступать на запад, выходя из-под контроля командования. Велизарий продолжал преследование до наступления темноты, когда к нему присоединился авангард, который так кстати уничтожил Аммата и его отряд. Фланговый корпус гуннов решил судьбу Гибамунда.
Гунны, шедшие параллельным маршрутом по местности, которая никогда не славилась своими природными красотами, впали в глубокое уныние. Вид чужих всадников, очевидно вражеских, приободрил и воодушевил этих природных воинов. Всадники пересекали соляное озеро. То, что вандалов было почти в три раза больше, нисколько не беспокоило степных джентльменов. Они подтянули подпруги, обнажили луки и очертя голову бросились на врагов, убивая их и преследуя оставшихся в живых, пока было кого преследовать, поражая противников на своем пути. Они вернулись к основным силам до заката, сожалея, что им больше не встретился ни один вандал. Такова была причина странного исчезновения Гибамунда.
Велизарий и его разведчики провели ночь в Десиме. Ничего особенно серьезного в течение этой ночи не произошло. Вандалы, не пытаясь контратаковать, продолжали отступать в направлении Булла Регии, за Баград.
Схватка при Десиме является образцовым примером поражения бумажной схемы при ее столкновении с принятыми на поле боя командирскими решениями крупного тактика. Вандалы имели все преимущества: в численности, индивидуальной доблести воинов и знании местности. Но они действовали по оторванному от реальной боевой обстановки шаблону, в котором король пытался учесть передвижение всех своих сил, и были разбиты наголову полководцем, обладавшим тактическим даром, который приобретается в реальных сражениях.
VII
Пехота, которой не довелось принять участие в боевых действиях, прибыла вместе с Антониной на следующее утро. Теперь ничто не мешало решительному наступлению на Карфаген. На ночь армия расположилась лагерем у ворот великого города. Прием, оказанный ей, оказался на удивление горячим и восторженным; всю ночь, рассеивая тьму тропической ночи, в Карфагене горели огни. Велизарий решил не рисковать. Ему претила мысль о том, чтобы рассеять армию по улицам Карфагена. Ему очень не хотелось, чтобы гунны и герулы напились до того, как полностью остынут после боя. Итак, войско провело трезвую и спокойную ночь под яркими африканскими звездами. Только 15 сентября римляне во всем своем вооружении верхом, в пешем строю и на обозных повозках вступили в город. Им потребовалось всего тринадцать дней, чтобы взять город Гамилькара и Ганнибала.
Занятие Карфагена прошло без всяких эксцессов. Велизарий еще раз строго предупредил своих людей о недопустимости мародерства и насилия; воины очень хорошо знали своего военачальника и отнеслись к его словам с подобающей серьезностью. Когда Велизарий прибыл во дворец, вокруг него было выставлено обычное охранение, а армия разошлась по кварталам.
[19] В городе не была закрыта ни одна лавка, не была нарушена обыденная, повседневная жизнь горожан. Флот вошел в Тунисский залив, обеспечив надежную связь с Константинополем.
