Петр продолжил свой путь, но в Валоне встретился с Либерием и Опилием, посланцами Теодахада, которые сообщили Петру, что он заточил Амаласунту на острове, расположенном посередине озера Больсено. Новый король готов очень быстро расправился с Амаласунтой и получил поддержку всех ее врагов. Петр прервал свое путешествие, сделал остановку и отправил гонца с экстренным сообщением в Константинополь. Человек Петра прибыл в Константинополь намного раньше, чем Либерии и Опилий. Юстиниан, получив известие от своего агента, немедленно составил письмо, в котором объявлял, что Амаласунта находится под его покровительством. Несколько позже Петр получил известие от Феодоры. Императрица не желала видеть Амаласунту в Константинополе. Феодора не желала рисковать. Королева готов могла стать опасной соперницей, окажись она рядом с Юстинианом. Эта женщина могла стать неплохой заменой самой Феодоре. По уму и деяниям она не уступала гречанке; кроме того, Амаласунта была молода, красива и имела то неоспоримое преимущество, что была дочерью короля, наследницей Теодориха. Было бы безумием или безнадежным проявлением слабости позволить такой женщине обосноваться в Константинополе.
Как большинство мужчин, Петр сразу понял, кому следует подчиниться. В своем дипломатическом багаже он повез в Италию письмо Юстиниана, но послание Феодоры сохранил в своей памяти. Надо думать, что императрица вряд ли осмелилась доверить пергаменту свое послание.
IV
Учитывая все отъезды и возвращения, ожидание инструкций и подготовку донесений, надо полагать, что Петр прибыл в Италию не раньше января. Сразу по прибытии посланник императора вручил королю письмо Юстиниана и дал понять, что любой вред, причиненный Амаласунте, будет означать начало войны. Теодахад оказался в затруднительном положении, выйти из которого ему вряд ли помогло бы тщательное изучение философских методов Сократа. Король не был воином и не мог пойти на риск, связанный с войной. Война не приносила ему удовольствия, он не желал ее. С другой стороны, он также не мог без ущерба для себя освободить Амаласунту. Оставалось одно: оставить все как есть и ждать прояснения ситуации. Именно в этот момент Петр пустил в ход тайные инструкции Феодоры.
Петр должен был любым способом сделать так, чтобы ответственность за смерть Амаласунты пала на Теодахада. Должно быть, миссия убедить Теодахада взять на себя ответственность оказалась исключительно сложной, ибо Петр потратил на ее решение около трех месяцев. С большим трудом ему удалось убедить Теодахада в том, что гораздо безопаснее интриговать вместе с Феодорой против Юстиниана, чем с Юстинианом против Феодоры. Император мог говорить все, что угодно, но надо ли бояться этих бутафорских громов и молний, если Феодора держит сторону Теодахада? Феодора предложила королю присылать все претензии к Константинополю исключительно на ее имя. Убедившись в правильности выбранного курса, Теодахад решился. По его приказу Амаласунта была задушена в ванне.
Убийство дочери великого короля Теодориха буквально потрясло готское общество. Петр, уверив короля в том, что кровопролитная война стала неизбежной, спешно покинул Италию и отбыл в Константинополь, но Теодахад продолжал надеяться, что тайный уговор остался в силе. Но он оказался битым женщиной, чье искусство плести интриги оказалось выше его собственного. Феодора отлично знала, что ей не придется платить долги, так как Юстиниан не замедлит устранить кредитора!
V
Со своей сенсационной новостью Петр вернулся в Константинополь в конце мая. Вероятно, посол полагал, что повод к войне так удобен, что Юстиниан не станет вникать в мелкие подробности подготовки. Если так, то Петр оказался прав. Мы не можем утверждать, что Юстиниану были известны истинные обстоятельства смерти Амаласунты. Даже если он и знал о них, то такая осведомленность ни на йоту не изменила бы его политику. Со всей присущей ему энергией Юстиниан решил примерно наказать убийцу.
Положение завершилось кризисом, который разразился в первые месяцы консульства Велизария.
Император дал консулу и триумфатору Велизарию свои инструкции в начале июня, а в конце этого месяца главнокомандующий Велизарий по уже знакомому пути отплыл на Сицилию. Масштаб экспедиции на этот раз был относительно скромным. Велизарий отбыл в поход, имея под рукой всего восемь тысяч человек. Юстиниан не желал тратить деньги на военные приготовления, которые могли оказаться избыточными. С одной стороны, нельзя было исключить, что Теодахад откажется от короны добровольно, и тогда Италия без борьбы окажется в руках императора. С другой стороны, если готы предпочтут войну, то полномасштабная военная экспедиция в Италию должна быть более грандиозным мероприятием, чем вторжение в Африку. Кроме того, готы были более многочисленны, чем вандалы, и имели репутацию отменных бойцов. Небольшая армия может быстро выйти из войны, если она окажется затяжной и слишком тяжелой. Из этих соображений император велел Велизарию начать кампанию тихо, не привлекая к себе излишнего внимания. Сам Велизарий был готов использовать все минусы своего положения. Большую часть своей карьеры он только тем и занимался, что обращал трудности в свою пользу. Вступление небольшой армии в Южную Италию могло показаться прелюдией к выполнению далеко идущих планов вторжения, к отражению которого никто не готовился.
Все последовавшие события и действия, несмотря на кажущуюся разобщенность в пространстве, были тесно связаны между собой и сильно влияли друг на друга. Велизарий высадился в Катане, занял Сиракузы и практически без боя сумел овладеть всей Сицилией. Только в Панорме он столкнулся с вялым сопротивлением готского гарнизона. К концу года Сицилия полностью оказалась в руках Юстиниана; в Сиракузах Велизарий торжественно сложил с себя консульские полномочия. В это время Мунд занял готскую провинцию Далмацию на Адриатическом побережье и вступил в Салону. Теодахад предпринимал отчаянные попытки заключить мир. Король не желал войны; он не мог положиться на войну как на политический инструмент решения проблем и продолжал находиться во власти опасной иллюзии. Ему казалось, что он сумеет все уладить, если правильно поведет игру.
[25] Теодахад убедил папу римского отправиться в Константинополь с мирными предложениями. В это время в Рим вернулся Петр, привезший готскому королю предложения Юстиниана. Дипломатическая миссия папы закончилась неудачей, и Теодахад с ужасом понял, что ему придется самому изложить свои условия заключения мира.
VI
Поскольку Теодахад не имел намерения воевать, то ему оставалось выработать такие условия мира, которые примет Юстиниан и не отвергнут готы. Король колебался и размышлял. Наконец проект был составлен, и король вручил Петру документ, который предусматривал уступку Сицилии (которую король к тому времени фактически утратил) и явное признание имперского суверенитета
[26] (который в принципе был давно признан). Теодахад не испытывал особого стыда, делая уступку немногим более явную, нежели великий Теодорих. Вероятно, король пошел бы дальше в своих предложениях, если бы осмелился. Будучи образованным человеком, он в полной мере сознавал значение императорского суверенитета. В признании верховенства имперской власти он был ограничен лишь мыслями своих подданных, которые не желали разделять взгляды своего короля. Петр был уже на пути в Константинополь, но в Альбано его догнал курьер Теодахада и попросил вернуться в Рим.
