Первые мертвяки. Дальше они уже валялись повсюду, вповалку.
Я шел, осматриваясь, поворачивая детекторы по кругу. И не чувствовал нигде жизни. Нет тепла, нет шевеления в этих обгорелых домах… Многие дома так и не сгорели, хотя стреляли тут изрядно.
У мутантов тоже было оружие. Вообще, практически каждый тут полег с оружием в руках. Так с этим оружием они и умерли. Стрелковое оружие обычно плохой аргумент в споре с АСВ. Тем более, если АСВ держат в руках люди, которым уже нечего терять. Семью уже потеряли, или родственников, любимых. За много лет счет к мутантам накопился практически у каждого, а уж после посещения Ачинска…
Ничего им не помогло. Против выучки и ярости наших солдат они ничего не смогли противопоставить. Ибо у нас в счетах стояли и Ачинск, и сожженная мутантами Пермь, и их кровавые рейды в наши города, и множество уничтоженных наших поселков, чьи жители даже не могли сопротивляться им. Миллионы убитых и сотни тысяч нормальных людей, зверски замученных мутантами только за то, что мы им мешали жить дальше.
А из оружия — и чего тут только не было! Старые русские автоматы Калашникова, английские «энфилды», американские М-16 и даже старинные русские «Сайги», охотничьи ружья, потом переделанные в боевые. И не в любом музее найдешь…
Но были и мужчины, которые держали в руках оружие.
Н-да. Слишком уж тут все…
Тут были все, не только мужчины, но и женщины, и дети.
Как-то навалилось дурнота.
Система не стала предлагать провести коррекцию, да я и сам не чувствовал в ней нужды. Просто какое-то странное оцепенение. Как будто мороз снаружи проник ко мне внутрь, и заморозил там все. Заморозил, затормозил меня, сделал спокойным и простым в ощущениях и в решениях.
Это мутанты?
Конечно, мутанты!
Не люди?
Какие ж они люди? Нелюдь! Те же крысаки или змеи.
Они первые начали?
Еще бы!
Так и не фига было начинать-то. Никто их в Ачинск не звал. И в Пермь не звал. Да и вообще, они тут, в разваливающемся доме этом, который планета Земля — явно лишние! И не надо было хватать за руки тех, кто латает этому дому крышу, ой не надо!
Но даже идя так и повторяя, как заведенный — они первые начали, сволочи! — идти было совсем тяжело. Гадко как-то. Неужели нельзя было как-то иначе-то, а?
Я старался не глядеть в лица, хотя поначалу жадно хотел посмотреть, кто же это такие. Чем же они, такие гады, от нас отличаются, что нас им надо обязательно вырезать до последнего человечка?
Да вот только как-то уже не хотелось мне на них глядеть.
Тем более что АСВ, пулемет вездехода, лазерный луч или огнемет оставляет мало что от куска мяса весом в семьдесят килограмм. А морозец тут как тут, стоило снегу потаять, как водичка схватывается прямо на телах, калеча их еще больше и куроча.
Фигуры-то примерно ясны.
Ниже нас, средний рост метр семьдесят, выше почти и не видно. В кости тоньше, меньше они вообще. Причем по росту практически все одинаковы, что мужчины, что женщины. Подростков и стариков…
А да ну их на фиг, разглядывать еще.
Я почему-то вспомнил ту девчонку-оборотня. Что с ней? Умерла тут, в деревне, или успела убежать? Наверное, успела. Если даже мутанты умудряются прорываться через блокаду, то оборотни…
Теперь, после той погани на полянке, я вряд ли позволил бы ей уйти. Ленка была права. Такое не должно существовать, а девушка вырастет именно в такое уродство. Или еще в более страшное.
Хотя что именно страшнее этого, я не мог себе представить. Может, это она и была? Да нет, не может такого быть, даже оборотни вырастают не сразу, это вылазит примерно лет в восемнадцать… По слухам-то.
Попавшиеся по пути трое солдат отсалютовали мне, я поднял руку в ответном приветствии.
Наши отвернулись, один из них отделил сонарную гранату от пояса и закатил в открытую дверь дома. Двое других прикрывали с оружием наизготовку.
Визгнуло, вздрогнули стены и осыпался снег с крыши. На полной мощности, даже мне передалась небольшая дрожь. Что-то теплое было в доме, сейчас стремительно остывало. Три не очень больших пятна, весом кило в тридцать, ростом тоже небольшим, в подвале.
Дети.
Отвернулся, и сразу увидел адаптантку, с простреленным насквозь животом. Прикололи ее к стенке, к которой она прижалась спиной незадолго до смерти. Чуть дальше, по двору, выводок детишек, их постреляли в спины длинной большой очередью.
Боже мой, во что же я ввязался? Во что же я ввязался, боже?
Умом я понимал, что никакие это не люди, что это наши соперники по планете, и если мы не уничтожим их, то они уничтожат нас…
Но как это принять сердцем? И как на все это смотреть?
Да и как жить после этого?
Дальше пошли уже более привычные картины. Более терпимые, более спокойные.
Наверное, это были жопики — те, кого радиация уродовала. Люди… Нет, существа с лишним суставом в руках, существа без ног, с гипертрофированной головой и отсутствием глаз…
Ну, это ладно. Это-то понятно. Даже полная очередь в упор редко что меняла. Понять, что в перемешанной куче плоти было чем раньше, совершенно не понятно как теперь, так и тогда, когда все это было живым созданием. Как жить этим созданиям? Смерть для них — лучший выход из создавшегося положения. Я бы не стал жить таким. И ведь не стал…
А мог бы. Вполне мог… Вот остался бы в той чертовой больнице, и всю оставшуюся жизнь ходил бы на костылях или ездил бы в инвалидной коляске, а на мир смотрел бы одним глазом, да еще и мучился от болей в спине. Емкость с наркотиком и безлимитный выход в Сеть стали бы для меня дальнейшей жизнью.
Я прошел всю деревню, по следам «Варана», и вышел на то, что тут было главной площадью.
Тут мутанты приняли свой последний бой. Самый последний. Откатывались от дома к дому пока могли, бежали толпой, а тут их настигли и с другой стороны.
Всех их перестреляли без жалости и бросили там, где они погибли. Дома тут уже не уцелели, все представляло собой мешанину уцелевших кусков бревен и углей. Огнеметы поработали. А всех, кто не пытался укрыться в домах, просто перестреляли прямо в центре. Согнали как стадо, а потом влепили в толпу очереди из АСВ.
Они все были убиты.
Тут были все — и жопики, и адапты, и муты…
Сплюнув туда, где не было крови, я отвернулся.
А что делать? Что делать, если две трети планеты залито отравой, что делать, если такие вот твари приспособлены к жизни в изменившихся условиях, в том числе и в этой отраве, куда лучше нас, что делать, если их раз в пятьдесят больше и они нас люто ненавидят…
Отступи сейчас — и через несколько лет все, что было в Ачинске, повториться. И где гарантии, что мы успеем отбить то нападение?
