— Да?
— Людей как размещать будем?
— В деревню не лезьте, а в ангарах можно и лагерь сделать. Вытащите палатки, пусть все выспятся. Поставить посты… — Тамара начала отдавать команды, а я призадумался.
— Тамара Ивановна, разрешите обследовать деревню? — Неожиданно для самого себя спросил я.
«Я тож с тобой» — Ленка.
— Давай, но до темноты назад. Один из вас пусть на оружие сядет. Алексей, ты.
— Так точно!
«Что решили» — Лешка.
«Я и Ленка решили облазить деревню вдоль и поперек»
«Хороши. Я уж тут пока что посижу» — Упала картинка Маши из Владивостока, сидевшей вполоборота к приборной панели. Даже под комбезом обрисовывалась высокая грудь девушки.
«А ну давай давай» — Ответил на это я
Ленка тоже что-то такое сказала.
Лешка на вид смутился, перебираясь за пульт управления огнем.
Вышли из вездехода.
Ангары уже оборудовали под временный лагерь. Поставили большие надувные палатки, серого цвета. Вездеходы затягивали маскировочной белой сеткой, следя, чтобы ее ячейки не мешали ходить башням и детекторам.
Деревня, дома начинались уже рядом.
Прошли через покосившееся ворота без створок, по улице, разглядывая, что вокруг.
— Разойдемся. — Сказала Ленка, указав на перекресток. — Ты пойдешь вон туда, я а — туда. Посмотрим, что тут можно найти… А там я уже была.
Я кивнул и пошел по указанной мне улице, хрупая свежим снегом. Таиться тут смысла не было, если кто и был бы тут, то после разъезжающих по округе тяжелых вездеходов и поджаренных развалин города на другом берегу этот «кто-то» давно бы себя проявил. Если бы, конечно, его не нашли разведчики сразу.
Вот и следы остались, рубчатые подошвы армейских ботинок. Вот тут даже снег смахнули, около забора, что-то искали.
Домики аккуратные, хотя и заброшенные. Даже линии электропередачи еще сохранились, хотя столбы и похожи на обглоданные скелеты. Проволока на них тоже еще цела. Но уже не натянута, а висит ржавыми макаронинами в сосульках.
Снег скрипел под ногами. Заборчики, на которых нанесло сугробов, еще бодро высовывали верхушки колышков, но это уже ненадолго. До третьего-четвертого урагана, а там их занесет так стабильно, что и не откопаешь. А как тепло будет, все перегниет в труху, и от них не останется совершенно ничего.
Хотя, если уж до того не замело, то и сейчас почему должно? Если столько простояли, то и еще стоять будут.
Я прошел мимо большого длинного здания, похожего на ангар. Крыши нету давно, все обрушилось, лежит внутри грудой мусора под снегом и перегноем. Стена выводит прямо на улицу, зияют провалы открытых дверей и окон, в которых не осталось ни единого целого стекла.
Горело оно, что ли? Не понять. Но похоже что да.
— Семь-Семь, доложите ситуацию. — Раздалось по комму так неожиданно, что я чуть не подпрыгнул.
Поправил проводок микрофона ко рту.
— Все нормально. Маша ты?
— Я. Тамара вам напоминает, что до темноты чтобы были.
— Так точно. Как там ваши дела?
— Да ничего, хорошо все. Это вы?
— Не вы, а ты. Да, я.
— Понятно.
«Лен как ты там»
«Да деревня. Чего с нее взять»
«Ничего».
«Даже и пытаться не надо. Мутантов тут точно не было»
А стекла-то в домике целы, целехоньки. И не заметно, чтобы он так сильно развалился. Цело все, и крыша цела, и стены тоже не пострадали от времени.
Надо посмотреть.
Решившись, я легким прыжком перемахнул заборчик и едва не ушел головой в чертов сугроб. Почему-то внутри снега было гораздо больше, чем на улице.
Снежный наст хорошо держал меня, если не особо сильно дергаться. Снег давний, слежалый, смерзшийся. Видно, что его не убирали уже очень давно…
Я встал на колено, сканируя домик объемным радаром.
Ничего необычного, ничего живого. Вообще ничего живого, тепла нету, запахов нету, электромагнитной активности тоже не наблюдается. Обычная внутренняя обстановка домика, никаких следов разгрома. Хлама, который остается после поспешных перемещений «хватай перрон вокзал отходит», не было.
Не хотелось мне лезть в чужое жилище, тем более что давно заброшенное, но если уж сделал первый шаг…
Дверь вышибить было легче легкого. Махом ноги я выбил хлипкую деревяшку, да так, что она влетела внутрь с жутким грохотом.
Сразу же ожила рация.
— Что там у тебя? — Ленка.
— Все в порядке, Ленок. — Произнес я, отмахиваясь от поднятой пыли. — Это я просто дверь выломал.
— А… Понятно. Привидений не боишься?
— Да нет… Какие тут приведения, за прошедшее время они давно от скуки померли. Конец связи. Пойду внутрь…
«Давай. Я тут тоже. Я тут кое-что интересное нашла»
А у меня ничего интересного. Не очень уж большой двухкомнатный домик, мебель старинная, сейчас такую мало уже где увидишь. Даже в музеях нету, наверное. Добротные внешние стены, но совершенно легкие перегородки между двумя комнатами. Органика, какой-то клей и пластик, оклеенная простенькими синим обоями. Большой буфет, серого дерева, облупившийся, и пыльные стекла, за которыми видны контуры тарелок. Стол на потрескавшихся ножках старательно прикрыт большой белой кружевной скатертью, пузатый заварочный чайник, из которого выглядывают какие-то красные листочки бумаги. Некоторые осыпались, и на столе остались темные полоски. Это-то я знаю, что такое, раньше в таких пакетиках чай заваривали, пока не научились делать концентраты.
Около стола мирно лежали два опрокинутых стула с широкими вычурными спинками. Еще два их собрата стояли, прижатые к большой хорошо пробеленной печки. Из открытой заслонки на пол высыпалась зола, небольшой горкой разметанная случайными сквозняками по полу. Странно, что через печную трубу не нанесло снега. Наверное, перед уходом жители ее закрыли. Но тогда почему не поставили обратно стулья-то?
Я дернулся было поставить один стул, уже протянул руку, но быстро себя одернул. Не за чем это, он тут сотню лет точно лежал, и так полежит.
Вторая комната — спальня. Пять кроватей впритирку друг к другу, на них сложены теплой горкой одеяла, окошко задернуто чудом не истлевшей занавеской, расшитой довольными рожицами, краснощекими, голубоглазыми и желто-вихрастыми. На столике у окна детская игрушка — маленький медведь, вырезанный из дерева и украшенный мохнатой тканью. Лукавая улыбочка, глазки бисерные, в руках держит какой-то музыкальный инструмент из спичек и нитки, похожий на лютню. Веселый медведь. Слишком уж веселый, после всего того, что могло произойти в этой деревне. Да и медведи тут еще когда повывелись…
