Первая мысль была «Ну не придурок ли». Ключи, скорее всего, светящиеся… Взять-то взял, но демонстративно поднес ключи к полоске сцинтиллятора. Сцинтиллятор ничего не заметил.
Майор на меня, казалось, и не смотрел. Через поляризацию забрала лицо его было различимо еле-еле даже с моим зрением, на месте глаз и щек темные падающие тени. Улыбался, наверное. Да и я тоже хорош, будут с собой мутанты что-то радиоактивное таскать, будто у них у самих атома мало.
Залезли в него, люк закрылся, мигнуло аварийное освещение. Система рекомендовала держать оружие на вытянутых руках перед собой и удалить посторонние предметы. Так и сделали. С пола и потолка ударили струи пара, окутали комбинезоны. Мы постояли, поворачиваясь из стороны в сторону, как плюшевые игрушки на батарейках, когда пар смывал с нас радиоактивную пыль и снег.
Я на всякий случай подставил вытянутую ладонь с ключами под струю пара. Пусть проветрятся, мало ли.
Внутри было все по-старому. Привычно глянула на нас Маша из-за загородки, светились экраны, еле слышно гудела вентиляция.
Мы сложили оружие, сняли надоевшие шлемы, расстегнули комбезы. Лешка даже отстегнул часть амуниции. Глядя на него, я тоже сложил самое громоздкое и тяжелое в оружейный шкаф. Взглядом заставил Ленку тоже снять и убрать оружие. Ни к чему тут с гранатами расхаживать. ННТ вполне хватит.
Снять с себя шлем и расстегнуть хотя бы ворот боевого комбинезона — это неописуемое наслаждение. Пусть даже пластиковую коробку шлема меняешь на железную коробку вездехода. Вездеход хотя бы больше, да и система вентиляции у него намного мощнее. Дышать можно полной грудью, не протягивая воздух через фильтры, косясь на индикатор энергии, а просто дышать.
Я потихоньку пробрался на свое место, за спину Тамаре.
Тамара как раз была занята разговором с Иванцовым.
— …так и прям не знает? — Спросила она скептически. Сидела она в наушниках, да какой от них прок, я чуть понастраивал свои детекторы, и готово.
— Говорит, что не знает. Там, под заводом, громадные подземелья. Их покинули еще до войны, и что там завелось, я не могу предположить. Это скорее к Виктору Ильичу. Он по мутантам больший специалист.
— И эти придурочные хотели там спрятаться? А что в лес не побежали?
— Сейчас их спрашивают. Шито белыми нитками, Тамара Ивановна. Но ничего не поделаешь, на уродов химия не действует наша. Через некоторое время будем иметь полную версию. Один из них высказал готовность к сотрудничеству.
Тамара быстро обернулась ко мне.
— Ключи у тебя? Давай сюда!
Заметив мое колебание, подтвердила.
— Да давай же, ничего не будет, пару лишних атомов…
Я протянул ей ключи.
Тамара покачала на ладони всю связку. Задумчиво поглядела на них. Сняла перчатку с другой руки, погладила большим пальцем по бороздке.
— Что сам скажешь?
— Недавно этим ключом пользовались. И хранили его очень хорошо. Он смазан. — Помолчав и подумав, я решил рискнуть. — Откуда эти ключи?
— От завода. Некоторые помещения открывает только он.
— Что за помещения? Что за защита там могла сохраниться? Тамара Ивановна…
— Не известно. — Задумчиво сказала Тамара. — Об этих местах ничего толком не известно. Если это то, что я думаю… То сейчас мы завалим входы, чтобы никто не разбежался, а потом наведем сюда орбиту. Пусть тут новое море роют. Конечно, согласно нашей задаче надо провести исследования, но пока Скитальский тут будет норы рыть, сюда еще три такие колонны притопают. И оборотни заранее перекинуться. Нет, не могу.
Включился Иванцов.
— Тамара Ивановна, один помер, второй рассказывает. Докладывать?
— Давай.
— Они тут еще с позапрошлого года. Завод нашли, расчистили кое-как, но на зиму убрались подальше. Прошлым летом еще раз почистили, а вот теперь решили тут обосноваться надолго. Эта группа с какого-то перепугу рванула сюда. Почему, уродец не знает.
— Все побежали, и он побежал… — Прокомментировала Тамара.
— Да что-то вроде этого. Надо бы еще наловить…
Я представил, что придется вылезать из вездехода и шлепать по лесам в поисках разбежавшихся адаптантов, и чуть ли не в голос застонал. В последний момент сдержался.
— Нет, нету времени. Поспрашивайте его еще, и отпустите на фиг. Все равно сдохнет. Оно ходить-то еще может?
— Так точно.
— Отбой. — Тамара коснулась еще одного сенсора. — Минеры, как ваши дела?
— У нас постановка мин окончена. Я готов, Тамара Ивановна. — Сказал Сергей решительно.
— Вот и ладненько. Давайте-ка в темпе грузиться на вездеходы, и поехали отсюда подальше…
Ну вот и все, кончилось. Теперь мы тихо и быстро соберемся, и уедем отсюда. множественные взрывы завалят все ходы и выходы на поверхность, замуровывая то, что могло тут остаться, а потом сюда хорошо долбанут с орбиты, превращая это место в новое озеро. Или даже в море, зависит от мощности выстрела. Стареньким звездолетам инопланетчиков на орбите предстоит снова проявить себя.
«Леш Лен. В душ»
«Да надо бы»
«Вот и хорошо. Давай очередь»
Только я успокоился и уже было пошел к койке, решая, в какой очередности пойдем в душ, как началось все заново.
Наши неприятности не кончились.
Зазвучал сигнал тревоги.
Просто абстрактный сигнал, ничего лишнего.
Сначала я не обратил на него внимания, давно бы пора, минирование-то закончено давно. И стоим мы рядом с минным полем.
Но вдруг мне показалось что-то странным. Где противник-то? Что, они уже разворачиваются в боевые порядки и сейчас на нас посыплются мины, снаряды и ракеты? Откуда опасность? Та колонна мутантов уже никого не напугает, они сейчас в очереди к своему мутантскому богу стоят.
Почему ничего не…
Вездеход чуть тряхнуло.
— Тамара Ивановна! — Выдохнул Алексей. — Тамара Ивановна, там что-то странное!
— Быстро огнеметы! — Крикнул Иванцов. На тактичке появились одна за другой цели, в основном ворота строений и место, обозначенная «ядерная электростанция». То самое, со здоровенной трубой.
Тамара что-то переключила. Посмотрела на экран, даже в некотором обалдении, шумно втянула воздух носом.
Я переместился назад, тоже бросил взгляд. Видеоизображение, очень качественное. Из окон, черных провалов выбитых окон административного здания на нас смотрели глаза.
Меня передернуло.
Не знаю, как и почему, но взгляд был отвратительным. Множество красных точек, одна за другой, какие-то непонятные, как мерцающие пробои электричества. Разгорались и гасли, разгорались и гасли. Причем каждый в своем ритме.
