– Я не знаю, как понять то, что со мной произошло, – призналась я, отпивая из чашки еще теплый компот. Оказывается, пока меня не было, уже прошел обед. Компот – единственное, что мне осталось, но я была не в обиде. Все равно есть не хотелось.
– Ты расскажи все по порядку! – воскликнула Захра, которая уже сутки как пыталась меня разговорить.
– Да нет никакого порядка! – воскликнула я в ответ и принялась сбивчиво рассказывать всю эту странноватую историю. Я говорила минут десять – больше не потребовалось, чтобы выложить все нагромождение моих сомнений и спутанных воспоминаний. Женщины слушали внимательно, не перебивали, иногда только задавали вопросы. Вопросы были такие:
– И этого ты тоже не помнишь?
– А ты у доктора давно была?
– А что за таблетки тебе прописали?
Нормальная реакция.
– А ты что, правда так хороша в компьютерах? – спросила Захра с придыханием, выдающим уважение. В ее мире не карманные, а компьютерные преступления были самыми элитными. Это ж не преступление, а мечта. Сидишь себе на хате, чего-то там тыркаешь, кнопочки жмешь, а тебе виртуально денежки капают. Ее представление о хакерах выглядело именно так.
– Значит, так, – сказала Карина, перебив Захру. – Если только ты не врешь, не придумываешь и не больна на голову, остается только одно – тебя кто-то методично пытается подставить.
– Но зачем? И кто?
– Ну, вот как ты говорила – эта твоя Черная Королева?
– Но я ей вообще ничем не мешаю. Ей от меня избавиться – как раз плюнуть. Одно ее слово – и меня уволят. Да что там, одно ее слово – и я сама уволилась бы, я уже всего боюсь, даже своей тени!
– Вот этого кто-то и добивается. Чтобы ты тени своей боялась. А зачем, я не знаю. Черт его разберет, кому ты там дорогу перешла. Сама подумай, тебе видней. Но одно скажу: тебе нужен адвокат.
– Адвокат? Зачем? В смысле, хорошо, я думаю, сестра сейчас уже кого-то ищет для меня. Это ж еще какие деньжищи, да?
– Да уж недешево, но все-таки без адвоката ты не разберешься.
– Ну, почему… – протянула вдруг Захра. – Попробовать можно. Делать-то нам тут все равно нечего. Давайте, девчонки, начнем сначала. Итак, ты ничего не делала, Ромашка, верно? – Захра произносила производное от моей фамилии на кавказский манер, получалось нечто вроде «раамашкаа».
– Я ничего не делала. Во всяком случае, не помню.
– Нет-нет-нет, стоп. Мы считаем, что ты, Раамашкаа, ничего не делала. Тогда что это значит?
– Что все это делал кто-то другой, – тут же сказала Карина.
– Логично, – согласилась я. – Только никто не видел никого чужого.
– Точно никто? – переспросила Карина.
– Абсолютно. Никто и ни разу.
– Тогда, значит, это делал кто-то из своих.
– Черт, не знаю, – покачала головой я. – Не думаю. Мы все друг друга сто лет знаем.
– И что? – рассмеялась Захра, и я почувствовала, что у меня горят кончики ушей. Я не хотела думать плохо про моих коллег, но что мне оставалось?
– Нет, я не знаю, кого подозревать.
– Это, конечно, проблема, – согласилась Карина, и Захра тоже кивала так, словно мы были научный консилиум, решающий сложную, возможно, не имеющую решения проблему. Я тоже на всякий случай кивнула. Затем подскочила на стуле.
– Разве что… знаете, я ведь видела кое-кого чужого.
– Ты видела? – оживилась Карина. – Кого?
– Честно говоря, не знаю. Только затылок, – ответила я и рассказала про ореховую бабу, что сидела за компьютером Ваньки Шарикова. – Только ореховый затылок.
Все оживились. Даже затылок подозреваемого лучше, чем отсутствие такового.
– Да, если предположить, что я не брежу и не страдаю галлюцинациями и прочими психическими расстройствами, кроме разве что бессонницы, тогда следует предположить, что и ореховая баба существует. Это же чистая алгебра. Одно без другого невозможно. Цепочка последовательностей, – «несло» меня. – Одно – логическое следствие другого. Без первого не было бы второго. Нужно определить неизвестные. Вычислить событие «х», первое событие в цепочке последовательности.
Только тут я заметила, какими странными, растерянными взглядами смотрят на меня мои сокамерницы. Я кивнула и извиняющимся тоном объяснила:
– Нужно понять, с чего именно и когда все началось.
– Ну, это же просто. С прихода вашей Новой Метлы? – пожала плечами Карина. Я покачала головой.
– Тогда получается, что все события, происходящие со мной, непосредственно связаны и с ней. Но ведь положа руку на сердце с ней связана только история про ноутбук. Остальное – неизвестно, связано ли с нею. Отравление в столовой, к примеру.
– Может, да, может, нет, – философски заметила Захра.
– Равновероятностный тезис, – механически кивнула я и снова поймала неодобрительный взгляд.
– А что ты имеешь в виду, когда говоришь «ореховая баба»? – поинтересовалась Карина. – Опиши подробно.
– Как можно описать подробно затылок? – возмутилась я. – Растрепанная такая баба.
– А может, мужик?
– Нет, не мужик, – уверенно сказала я. – Хотя я не могу сказать, почему. Просто волосы длиннее.
– Насколько длиннее? Ты же видела только затылок.
– Ну, она крутила головой. Волосы средней длины.
– Как мои? – показала Захра на свои волосы, черные, как вороново крыло. Я помотала головой.
– Твои короче. Скорее, как мои. Такой вот неопределенной длины.
– И лохматая, как ты? – усмехнулась Карина. Я кивнула. Потом подумала и добавила:
– Да и цвет похож на мой.
– У тебя не орех. Ты русая. Темно-русая с какими-то странными прядями, отдающими в медь.
– Я выгораю на солнце, – оправдывалась я.
– Где ты нашла солнце в Москве зимой? – хмыкнула Карина.
– Ну… летом. Да, прошлым летом, – обе женщины смотрели на меня с осуждением. – Да, я редко крашу волосы. Вернее, никогда не крашу.
– Так ты говоришь, цвет у той был похож на твой?
– Наверное. А по-вашему, орех – это как?
– Слушай, ты грецкий орех видела? – всплеснула руками Захра. – Вот такой.
– А, тогда нет. Тогда как мой, – поправилась я. Повисла пауза, в конце которой Карина встала, подошла к окну, оперлась на подоконник, скрестила ноги и посмотрела на меня так, словно я была дитя неразумное.
– То есть ты хочешь сказать, что в день, когда твоя сестра тебе позвонила, ты видела у вас в отделе женщину, которая работала за компьютером и у которой были волосы точь-в-точь как твои?
– Ну… выходит, что да, – пробормотала я.
