— Какой же ты… мерзавец.
* * *
Фамилия нашей семьи происходит от утренней и вечерней звезды (Ишт, Истар, Астарта)… Это имя — синоним мечты, венгерской мечты о несказанно богатом вельможе, запускающем в свой кошель сразу обе руки; о хозяине, который, будто зерно на току, лопатит банкноты и корзинами мерит злато-серебро; словом, о персонаже сказочном. Имя это означало когда-то просто «богатый венгр»… В фантазиях венгров оно отождествлялось со всем, что способно земную жизнь сделать раем. С удельным князем — но не из тех, анекдотических, чьи владения простираются до околицы, а с властелином, следующим по рангу сразу после старого короля. С бескрайними землями, которые за ночь не пересечь даже диким гусям, — что уж там говорить о простом мечтателе, до коего долетает лишь призывное гоготание ночной стаи! Имя это отождествлялось с множеством замков, с флагами и бунчуками на башнях, грустно смотрящихся в озерную гладь, ибо хозяину все недосуг навестить их. А также с дворцами во всю длину улицы, где, кроме привратника, отращивающего бороду на своем посту, нет ни души и где в затемненных залах сердечно общаются портреты тех, кто любил друг друга, а портреты людей враждовавших повернулись друг к другу спиной; вся прислуга тем временем веселится в трактире «Ивкофф», что на улице Иожефа, куда праздная барская челядь регулярно наведывается бог знает с каких времен…
— П. Эстерхази «Небесная гармония».
* * *
— Итак, ты приехал и тебе что-то нужно… — женщина не спрашивала, а утверждала. Они гуляли по набережной, мост Сечени светился и сиял над Дунаем, Мерседес едва полз по улице и молодой, плечистый человек в строгом костюме — двойке смотрел за парой откровенно злым взглядом.
— Увы. Я человек занятой.
— Знаю….
— И ты как ты знаю, тоже.
Женщину звали Даниэла Эстерхази, она происходила из древнейшего княжеского рода Эстерхази, богатейшей семьи старой Австро-Венгрии. Именно поэтому супруг Даниэлы, крупный итальянский банкир и предприниматель — взял фамилию жены: сам он происходил из семьи работников завода ФИАТ в Турине. Сейчас он находился под стражей по обвинению в политической коррупции и мафиозной деятельности.
— И не говори. Я выходила замуж не для того, чтобы заниматься бизнесом…
— Все мы вынуждены зарабатывать как то на жизнь. Даже Эстерхази.
Женщина просунула ему руку под локоть, заглянула в глаза.
— Как живешь? Все там же в Аргентине?
— Да.
— Мог бы и навестить.
— Извини, дела…
Женщина вздохнула.
— Лжец. Невозмутимый и очаровательный лжец. Настоящий джентльмен.
…
— Адриана каталась на лыжах в Барилоче и видела вас.
— Твоя бразильская подруга с несдержанным языком. Ты смотрю, тоже не скучаешь.
Даниэла с очаровательной непосредственностью оглянулась. Парень у Мерседеса — делал какие-то умоляющие знаки.
— Этот? Перестань, это просто вибратор на ножках и не более того.
Даниэла вздохнула.
— Ладно, к делу. Я же знаю, что ты меня не развлекать приехал. Что тебе нужно?
— У тебя все еще есть тот медийный холдинг?
— Конечно. Только не у меня, а у мужа. От журналистов меня тошнит.
— Мне надо опубликовать кое-какую информацию.
— Опасную?
— Очень.
Женщина снова заглянула ему в глаза — она была невысокого роста, но компенсировала это подтянутой фигурой и очаровательной непосредственностью.
— Совет знает?
— Нет, это моя личная игра.
— Личная игра… как ее зовут?
— Прости.
— Твою девочку. Как ее зовут. Мне ничего не надо, просто скажи.
— Элис…
— Элис… — женщина повторила это имя еще раз — Элис. Что же, желаю вам счастья. Я для тебя всегда была слишком ненормальной. А ты крепко стоял на земле.
…
— Давай, что там у тебя.
Георгий взял женщину за руку, поднес руку к губам. Маленький квадратик пластика незаметно оказался приклеенным к руке.
— Там информации на пять — семь статей.
— Темы?
— Украинская мафия. Торговля живым товаром, организованная преступность в Одессе, наркомафиозная деятельность.
Женщина покачала головой.
— Украина…
— А что?
— Украина не лучшая тема для расследования. Получить ярлык путинского агента сейчас в Европе проще простого. Все как с ума посходили после выборов, ищут агентов Путина под собственной кроватью.
…
— Может, и ты, дорогой, агент Путина?
— А это что-то меняет?
— Между нами — ничего.
— Вот видишь…
Женщина какое-то время шла молча.
— Материал правдивый?
— Собирал не я, но… да. Скорее всего. Никто ведь не мешает проверить тебе?
— Что там конкретно?
— Сильные факты. Документы. Коррупция, номера счетов, схемы отмывания денег. Доказательства против высшего руководства одесской полиции. Их давние и тесные связи с преступным миром, совершение тяжких преступлений ими самими.
…
— Я просмотрел и разделил материал на пять блоков. В последнем, пятом — доказательства того, что коррупция в Одессе связана с коррупцией в высших эшелонах украинской власти. Это надо опубликовать последним — но информацию о том, что такой материал у тебя есть — надо дать в первом же номере. Периодичность публикаций — раз в неделю. Пять недель. Начать нужно… скажем, дай мне дней десять.
— Если на меня подадут в суд?
— Не подадут.
— А если полиция спросит, откуда все это?
— Скажешь, что позвонили, передали пакет через камеру хранения на вокзале. Это все равно увидит свет, так или иначе. Как только я не увижу очередной публикации — сливаю все, что у меня есть в Интернет.
— Угрожаешь?
— Просто говорю, что ты должна сказать полиции.
Окончательно стемнело. На противоположном берегу своими готическими шпилями подпирал темное небо Парламент — самое впечатляющее здание старого Будапешта.
— Тебе есть, где ночевать?
— Да.
Женщина вздохнула.
— Она счастливая. По-настоящему счастливая…
— Даниэла…
— Зачем тебе это? Я имею в виду Украина. Ты понимаешь, что добром это не кончится?
— Понимаю.
— И?
— Мы знаем, что мы от Бога и что мир лежит во зле — князь процитировал на память Библию — двадцатый век искалечил и разрушил все, что создавалось упорным трудом поколений. Моя страна разрушена, ее рвут на куски шакалы, подобные тем, что сейчас сидят в Одессе. Но никто не сказал, что сегодняшнее положение дел — неизменно. Перемены начнутся с того, что кто-то накажет вот этих конкретных выродков, освободит людей от их преступной власти — и я это сделаю, пока Бог дает сил. Только так — можно что-то изменить. Рано или поздно — все вернется, и мы восстановим страну, которую мы потеряли. Возможно, Даниэла, потом мы восстановим и твою страну…
