Перед тем, как расходиться — они обнялись.
Переправившись через Дунай — к вечеру Ангел был уже в Кишиневе, столице Молдовы, где решил заночевать перед тем, как двигаться дальше.
Кишинев — ему не понравился. Некогда красивый южный город, теперь он пребывал в унынии, разрухе и запустении. Было видно, что не хватает денег, маленькие кафе — стояли без клиентов, музыка никому не была нужна. Было грязно, неприютно и некрасиво…
В который раз — Ангел убеждался в том, какой великой силой — являлась Россия в этой части света. Народы, вовлеченные в ее орбиту — сразу выходили на совершенно иную цивилизационную траекторию: строились заводы, мосты, города, сразу становились нужны плоды этой земли, а лучшие ее дети — ехали в Москву, в Петербург, где могли стать кем угодно. Неужели это не лучше, чем жить вот так, в грязи и запустении. Что хорошего в маленьких и никому не нужных государствах, которые не нужны, прежде всего, своему населению: значительная часть объявления касалась того, как уехать отсюда, получить европейский или российский паспорт.
Столкнувшись с тем кошмаром, который США творили в Ираке, который он творил от имени США, а затем начав изучать историю России — Ангел задался вопросом: а почему все именно так? Почему Россия — европейская страна по сути своей, в чем-то даже радикально европейская — но при этом в любой своей ипостаси: царская, коммунистическая, республиканская как сейчас — она неугодна ни Европе, ни США. Почему против России вот уже много сотен лет ведется тайная и явная война, почему ее столько раз пытались захватить? Почему — Никсон вполне себе нормально открыл коммунистический (коммунистический!) Китай, в котором только что закончились зверства времен Культурной революции — но при этом предложение Трампа, неплохого бизнесмена и прозорливого политика наладить по той же модели отношения с Россией — привели к политическому и культурному бунту в Вашингтоне, почему против этого моментально возникла бипартийная (!) коалиция. Почему для США — нормально иметь отношения с Китаем, где правит коммунистическая партия, и с Саудовской Аравией, где рубят головы на площади и обвиняют людей в колдовстве — но при этом США никогда не должны идти навстречу России? Ведь то что произошло в Вашингтоне по российскому вопросу — это не случайность, за этим кроется что-то глобальное.
Ответ на этот вопрос дала ему баронесса, дала давно…
Ницца, Франция. Английский бульвар. 2009 год
Пойдем кататься на льдинах
Пойдем кататься на льдинах с утра
За березовым соком
По весне спешит детвора
Пойдем за грибами
Разведем костер до небес
Запоем, затанцуем
Чтобы камень с души исчез
Крепче держи рукоятку меча
Зоркое сердце свое береги
Звезды сияют — они не молчат
Только об этом не знают враги
Химера
— Давай, посидим… мои ноги уже не молоды, гулять всю ночь напролет…
— Бросьте, сударыня, вы всех нас еще переживете.
— О, какая чушь… но приятно.
Английский бульвар в Ницце — одно из мест в мире, которое само по себе является легендой. В свое время — его замостили деревянными щитами… своеобразие, которое он сохранил и поныне. Английский бульвар — место для променада сильных мира сего, кинозвезд и оперных див, увядающего дворянства и нуворишей. Тогда, в те годы — все было еще по старому… не было охраны, не было бетонных столбиков, чтобы остановить грузовик…
Тогда были другие времена.
Другие — и одновременно те же самые.
Баронесса — легкомысленно сбросила туфли, растянулась на лежаке. Никого не было, с пляжа все уже давно ушли и только любопытная Луна — выглядывала из-за облаков…
— Боже… как давно я тут не была — сказала баронесса — последний раз я тут была с … Верой Чеховой
[55]. И мадам Рифеншталь
[56] тоже тогда была. Да… именно так. Сколько лет прошло…
Сопровождавший ее спутник — молчал, смотря в небо.
— Звезд нет.
— Да — откликнулся он — нет.
— Ты задал мне вопрос, утром.
— Да…
— А зачем тебе знать ответ?
— Нельзя воевать за то, чего не понимаешь?
— Даже если это твоя страна?
— Да.
Баронесса достала сигарету, но прикуривать не стала. Помедлив, смяла в пальцах.
— Проклятая привычка…
…
— … Война, в которой ты можешь стать солдатом — длится не одну сотню лет. Она началась не вчера, и не в семнадцатом году. И закончится не завтра. До тех пор пока будет Россия — будет идти эта война. Последствия ее ты видел своими глазами.
— Да.
— Как она?
…
— Я все знаю.
— И?
— Ты правильно поступил.
Баронесса посмотрела на него… ему показалось, что глаза ее светятся в темноте. Но это была всего лишь косметика. И луна…
— Она лечится в больнице. Я оставил ее там…
— Что-то серьезное?
— Не думаю. Похоже, что нет.
— А потом?
Он пожал плечами.
— У нее никого нет. Совсем никого. У меня тоже.
Баронесса рассмеялась.
— Чудно… как в сорок четвертом.
— Хуже. Ее родители продали ее как вещь.
— Да… такого тогда не было.
И снова — молчание. И луна.
— Насчет того что ты хочешь знать… мы сами не знаем всего. Но вынуждены подозревать… и узнавать. Нас обманули в девяносто первом… обманули и в девяносто втором. Обманули страшно и жестоко. Мы воевали на фронтах тайной войны против советской власти. И нам говорили, что мы воюем против зла коммунизма, и как только Россия избавится от этой чумы, она будет на равных принята в семью народов. Но как видишь, этого нет и в помине…
…
