Марк стремительно развернулся, насколько позволяла цепь, и подобрался, готовый дорого продать свою жизнь. Стиснув зубы и чуть прищурившись, он пристально смотрел на идущего к нему Сеню, но взгляда не отводил и не опускал.
Хрен вам, сволочи! Понятно?!
Друг! У него теперь был друг, ради которого можно было вытерпеть все, что угодно! И… ради которого стоило рвать глотки этим тварям в человеческом облике!
– Погодите-ка, уважаемый… – вдруг раздался голос покупателя. Он был единственным, кто на этом пятачке зала сохранял абсолютное и невозмутимое спокойствие.
Он отстранил уже нависшего было над Марком надсмотрщика и сам встал перед скавеном.
– И вот за этого дикого звереныша, который спит и видит, как бы кому перегрызть глотку, вы просите триста патронов? – с ленивой пренебрежительностью осведомился он.
Торговец запыхтел, как самовар на углях, и зыркнул на раба-мутанта ненавидящими глазами. Но возражать потенциальному покупателю не осмелился.
– Триста за обоих! – сказал клиент. – Что один, что другой – строптивые волчата, которых надо держать на цепи. Но там, где они окажутся, из них быстро выбьют весь лишний гонор!
– Э-э-э-э… за обоих? Триста?.. – растерялся было торговец, но тут же взял себя в руки. – Помилуйте, уважаемый, разве ж это цена за такой товар? Сами видите, молодые, здоровые, крепкие… Пятьсот пятьдесят! За обоих!
– Триста пятьдесят!.. И я даже закрою глаза на то, что у этого крысеныша, – клиент небрежно ткнул пальцем в Марка, – вся спина в хлам исхлестана.
– Без ножа ведь режете, уважаемый! – застонал торговец. – Ну хотя б полтинничек-то накиньте! В убыток себе же торгую!.. Пятьсот!
…Марк, пока эти двое были заняты перепалкой и торгом, осторожно повернул голову и, встретив полный отчаяния взгляд Кости, ободряюще кивнул. Ну… как ободряюще… Попытался, потому что самому было, честно говоря, страшно. Костя в ответ благодарно опустил ресницы и улыбнулся. Точнее – тоже попытался. Получилось как-то вымученно.
– Четыреста – и ни патроном больше! – отрубил покупатель. – Вам за них все равно дороже никто не даст. Ни оптом, ни в розницу. По ним же видно – ходячие проблемы для хозяев, что один, что другой! Даже этот няшка, а про мутанта – так вообще молчу!
– Ну, так зачем же вы покупаете себе таких проблемных рабов? – деланно удивился торговец.
– А я и не себе, – усмехнулся его оппонент. – Хозяину, ему как раз такие борзые щенки по нраву. Вот пусть он их и укрощает, а я лично вообще бы с ними связываться не стал!
– Ваш хозяин, наверно, очень строг с… подчиненными? – осторожно поинтересовался торгаш.
– У-у-у-у! – покупатель закатил глаза. – Просто зверь!.. Ну, так что? Отдаете за четыреста?
Торговец пожевал губами. Сорвать куш побольше, конечно, хотелось. Но где гарантия, что эти двое дрянных паршивцев заинтересуют еще кого-то хотя бы за такую же цену?
– Эх! Ну ладно! – махнул он рукой. – Четыреста патронов за обоих! Продано! Сеня, отцепи их!.. – и, уже обращаясь к подросткам: – И только попробуйте мне тут выкинуть какой-нибудь фортель, вы!..
С ребят сняли кандалы, и они едва удержались от стонов: рук после столь продолжительного пребывания в цепях с фиксацией их над головой не чуял ни один.
– Может, вам их снова спутать? – предложил торговец. – А то ведь вам их еще к хозяину доставлять, не дай бог, чего случится! У меня есть неплохой комплект наручников…
– Это лишнее, – отказался покупатель. – Они еще минут сорок как безрукие будут. А за это время мы уже доберемся, куда надо.
– Ну, как хотите, мое дело – предложить…
– А кстати! – тонко улыбнулся покупатель. – Насчет того, что вы можете предложить. Нипочем не поверю, что они попали к вам вот в таком голопузом виде! Я знаю, как принято выставлять рабов на торги, чтоб показать товар лицом. Может, вернете мальчикам их одежду, уважаемый? А то в туннелях холодно, ехать долго, а я не хочу, чтобы рабы, предназначенные тому, на кого я работаю, простудились по дороге. Кроме того, эти следы побоев на их спинах… Нам же по цивилизованным местам ехать, возникнут ненужные вопросы, разговоры… Пострадает ваша же репутация, репутация Ганзы… Понимаете, уважаемый?..
Торговец было заколебался, а потом все же махнул рукой и приказал охраннику принести то, что требовалось.
Марк со щемящим чувством зарылся лицом в еще хранящие запахи родной станции вещи. Когда он теперь вернется обратно? И… вернется ли?..
Тут он обратил внимание, что Косте не выдали ничего, кроме ветхой изорванной футболки. Покупатель, впрочем, тоже заметил это.
– А где все остальное? – нахмурился он, кивая на подростка.
– Да я клянусь, что он ко мне так и попал! – прижал руки к груди торгаш. – Вон, Сеня подтвердит, а еще можете спросить у охранников на станции!
– Не волнуйтесь, спрошу обязательно! – многозначительно хмыкнул клиент, и Марк увидел, как торговец поежился от этих слов.
«Угу, спросит он…»
– Держи! – скавен протянул Косте свой свитер, оставив себе более тонкую и легкую парку и майку.
– С-спасибо… – растерялся «чистый» и неловко опустил глаза. – Я… верну, как приедем…
Алтуфьевец отмахнулся:
– Да забирай насовсем, мне и куртки хватит! А то будешь тут ходить, голым пузом светить и мерзнуть…
Костя смутился еще сильнее и неловко (руки еще не совсем отошли после оков) стал натягивать на себя подаренное.
Черкизонец был чуть ниже ростом и куда субтильнее по комплекции, чем его гораздо более развитый физически товарищ, и свитер Марка поэтому сидел на нем мешковато.
– Какая трогательная взаимовыручка! – хмыкнул у них над головами покупатель. – Просто очаровательно! Хозяин это точно оценит!
Костя сжался и закусил губу. Марк же только неприязненно дернул плечом (плотная ткань парки неприятно шкрябнула по истерзанной спине одним из швов) и едва снова не зарычал. Вовремя опомнился, сообразив, что ничем хорошим это ему не обернется.
Покупатель еще раз оглядел их и кивнул торговцу:
– Держите ваши денежки, уважаемый!
Патроны были пересчитаны, участники сделки любезно попрощались друг с другом, и вот уже новый хозяин (точнее – порученец нового хозяина), цепко взяв обоих ребят за руки чуть выше локтя, повел их прочь, к тем самым, виденным Марком из зала, мостикам. К перекрытому выходу на Проспект Мира кольцевую.
Марк невольно оглянулся назад и замедлил шаг. Тут же пальцы на локте сжались крепче.
– Не дури, парень! – строго сказал купивший их. – Тут некуда бежать. Да и не получится. Вы – на Ганзе, тут кругом кордоны, требующие каждый раз предъявлять документы. А какие у вас, рабов, документы? Особенно у тебя, Крысеныш? Усы, лапы и хвост? – он хмыкнул. – Заруби себе на носу: это – территория людей, тут таких, как ты, мутов – с хвостом или без – очень не любят! Понимаешь? Ага, вижу, что понимаешь, молодец! И еще хочу предупредить: попытки обратить на себя чье-то внимание на станции и вопли: «Помогите, нас продали!» заранее обречены на провал. Тут к таким вещам привыкли, и никто не станет за вас, чужаков, вписываться. Так что иди и не дергайся! Это обоих касается, кстати! Красавчик, ты слышал?
