– А как вы думаете, эти два пса могут быть одним и тем же видом, который просто по-разному называют?
– Не знаю, – задумчиво ответила Существо, глядя куда-то вдаль. – Все возможно в этом мире – тем более сейчас. Но, сам понимаешь, любая информация нуждается в тщательной проверке. Может, и правда, это один вид. Но Крокодил не умеет исчезать, как ваша морра. А также, подобно ей – фонить эмоциями. Он их обычно демонстрирует – легко и непринужденно. Словно разговаривает с их помощью. Я иной раз даже начинаю думать, что он разумен – просто придуривается обычным псом… Крокодил, иди сюда!
Черный зверь сорвался с места и подскочил к крыльцу, вовсю виляя хвостом. На морде его было написано выражение самого радушного гостеприимства.
– Знакомьтесь, – серьезно сказала мутантка. – Это Марк, скавен, наш гость из Алтуфьево. А это – Крокодил, цербер.
О’Хмара постарался не дергаться, пока громадный пес шумно и бегло обнюхивал его с головы до пят. Только слегка прислонился к столбику перил, чтобы в порыве всеразрушающего дружелюбия цербер ненароком не сбил его с ног.
И вовремя! Широкий песий язык влажной тряпочкой одним махом вдруг прошелся по его лицу! От неожиданности скавен пошатнулся и едва не упал на ступеньки. А цербер уже отпрыгнул назад, игриво припал на передние лапы и, глядя на юношу с самым умильным выражением морды, отчетливо проговорил:
– Вуау-ау-ау!
Хвост его мотался, как заведенный.
– Кажется, ты ему понравился! – усмехнулась Мартиша, глядя, как Марк, тихо шипя сквозь зубы ругательства, пытается утереться. – Он очень редко так на кого-то реагирует… Крокодил, ну вот что ты делаешь? Нам на Горбушку идти, а ты…
Пес тут же спрятал морду в лапы, демонстрируя смущение и одним глазом глядя на хозяйку и ее гостя. Глаз, однако, был лукавый-лукавый.
– Что я говорила? – Мартиша кивнула Марку на питомца. – Общается с помощью эмоций, которые у него в прямом смысле на морде написаны… Ладно, закончим с церемониями знакомства. Идем!
Через широкие и столь же надежные на вид ворота они вышли со двора. За ними, повинуясь знаку хозяйки, в проход протиснулся Крокодил. Мартиша тщательно заперла все замки и засовы.
– А теперь – смотри во-он туда! – сказала она, указывая рукой в нужном направлении.
Марк взглядом проследил за ее рукой – и замер.
Невдалеке виднелось… виднелась… Скавен так и не понял – то ли это был такой огромный дом в виде крепости, то ли крепость, построенная в виде дома, точнее – нескольких домов…
Над крепостью, среди утыкавших ее крышу уже привычных алтуфьевцу ветрогенераторов, на высоком шесте развевался флаг. Полотнище защитного цвета с незнакомым Марку символом – чем-то вроде золотой перевернутой буквы «А».
– Что это? – справившись с удивлением и восторгом, спросил юноша, разглядывая то ряды забранных прочными ставнями окон, то темные фигурки дозорных, расхаживающих по крыше этого невероятного сооружения, то видневшиеся на той же крыше какие-то солидные, незнакомой ему конструкции, орудия.
– А это и есть Горбушка, – ответила Мартиша, и глаза ее заблестели. – Торговая и жилая фактория, самая лучшая и богатая во всей «верхней» Москве и, пожалуй, ее ближних окрестностях. И сейчас мы с тобой туда пойдем.
Глава 25. Горбушка
Как поведала по дороге Марку Мартиша, несмотря на долгий период безлюдия и запустения, легендарная еще до Удара Горбушка однажды все-таки сумела возродиться. И теперь вот уже с полутора десятка лет была известна на всю «верхнюю», надземную, Москву и ее ближайшие окрестности как центр скопления и движения новостей, всевозможных товаров и заработков для всех, кто знал об этом месте, а главное – был сюда вхож. А вхожи были не только обитатели Верха – то есть те, кого там, Внизу, в душных и провонявших человеческими страстями и экскрементами туннелях подземки, огульно называли мутантами и нелюдями. О том, что Горбушка жива, знали и доступ на ее территорию имели также немногие особо ушлые товарищи из Метро. Знали, захаживали, общались с ее обитателями, иногда брали заказы – но единодушно молчали об этом. Не говорили о ней даже самым своим близким людям. Неразглашение тайны существования Горбушки среди остальных людей было основным условием их допуска в это место. И эти немногочисленные счастливчики – торговцы, караванщики, единичные сталкеры и наемники – понимали всю серьезность ситуации и, дорожа связями, заработками и товарами, что давала им Горбушка, тайну эту хранили, как пресловутых собственных скелетов в шкафу.
…Они пересекли наискосок широкую, расчищенную от автомобильных завалов улицу и подошли к тому самому дому-крепости (а точнее – целому комплексу домов), который Марк видел из ворот дома Мартиши. Скавену сразу бросилось в глаза то, что все глядевшие наружу окна и двери комплекса (особенно – углового шестиэтажного краснокирпичного дома) были либо забиты железными листами, либо вообще заложены кирпичами. Со стороны комплекс сооружений Горбушки производил впечатление неприступной цитадели.
– А на крышах у нас даже пушечки стоят! – с явственной гордостью местного жителя похвалилась Существо. – Небольшие. И зенитный прожектор. Их туда с помощью систем блоков и тросов затаскивали. Раньше над внутренним двором (он дальше, за этим домом) пытались натягивать тросы – чтобы снизить угрозу нападения с воздуха. Помогало не слишком-то хорошо, хотя крупных летунов эти растяжки и правда задерживали. А потом кто-то умный надоумил Кера… это наш староста… надоумил его притащить из какой-нибудь воинской части несколько легких орудий и боезапас к ним. Затем наши оружейники сообразили, как и из чего этот боезапас пополнять в данной сложившейся ситуации с полнейшим отсутствием заводского производства и поставок. В общем, с некоторых пор всякие крылатые твари облетают этот район по широкой дуге. Правильно, кому охота схлопотать, не скажу куда, заряд картечи это еще в лучшем случае?
Марк посмотрел на чернеющие на ближайшей крыше фигурки дозорных и уважительно кивнул.
Они обогнули комплекс домов справа и оказались в обширном внутреннем дворе, вход в который перегораживали массивные, склепанные из всяких железных деталей ворота. Сейчас они были открыты, и через них время от времени входили и выходили – налегке и с грузом на плечах или за спиной – люди, въезжали и выезжали повозки, запряженные какими-то животными. (О’Хмара припомнил редкие попадавшиеся ему картинки и решил, что это были лошади… хотя на лошадей с картинок некоторые из этих созданий были похожи лишь частично.)
За всеми перемещениями пристально следили из прочной, обшитой стальными листами и обложенной понизу мешками с песком надвратной будки охранники. Мартиша кивнула им, как старым знакомым, те ответили тем же и окинули внимательными взглядами Марка. Скавен был готов к тому, что их (вернее, его) сейчас задержат и будут допытываться: кто таков, зачем здесь и так далее. Но охранники ничего ни ему, ни Мартише не сказали. Пропустили. Видимо, Существо здесь знали достаточно хорошо, чтобы доверять тем, кто шел вместе с ней.
