— Правда? А как, по-вашему, должны выглядеть садоводы?
— Ну, наверное, в заляпанных грязью сапогах и с землей под ногтями.
— Вот увидите меня летом. Именно так я выгляжу семьдесят процентов времени в году. Кей это ненавидит.
Элис решает сменить тему разговора. Она берет книгу и смотрит на обложку, потом раскрывает ее и пролистывает несколько страниц. Дарственная надпись гласит: «Джексону, за помощь при спуске».
— Что это значит? — Элис поднимает глаза на Джеймса, который пристально смотрит на нее, пока она читает. — Джексон был ее мужем?
— Вы должны прочитать книгу, и вам все станет ясно. По сути, это ее автобиография, тщательно замаскированная под вымысел. Ее муж по книге просто списан с реального мужа, и, если вас интересует, мои бабушка и дед фигурируют под именами Джин и Эдди.
— Вашего деда звали Эдди?
— Нет. На самом деле он был Эндрю Роллинг-форд Третий, но в «Серпантине» он появляется под именем Эдвард Ратерфорд Третий.
Элис смеется.
— О. Слишком узнаваемо.
— В том-то все и дело. Было совершенно очевидно, кто есть кто.
— Кто-нибудь подал на нее в суд?
— Хотите верьте, хотите нет, но раньше в Америке не судились по каждому поводу, как это происходит сегодня.
— Другими словами, если люди въезжали в дерево, они не подавали на него в суд за то, что оно неправильно выросло?
Джеймс хохочет.
— Совершенно верно. Так что никто ни на кого в суд не подавал, но с тех пор с ней никто не разговаривал, что гораздо хуже, особенно в такой маленькой общине.
— Ну, и что же она сделала?
— Потом она переехала на север, в Оулд Сэйбрук.
— Выходит, она сбежала? Я удивлена.
— Удивлены? Почему?
— Я понимаю, это покажется странным, но, живя здесь, в этом доме, у меня иногда возникает такое ощущение, будто я знаю ее, знаю, о чем она думала.
Джеймс вскидывает брови.
— О Боже. Я же сказала вам, что все это очень странно. Может, просто потому, что я реставрировала этот дом и постоянно обнаруживала что-то новое — например, эти панели на стенах. Да, мне кажется, Рейчел Дэнбери меня бы поняла.
— Ну, хватит о Рейчел Дэнбери. Я бы хотел побольше узнать о вас. Нечасто встретишь такую изысканную и красивую соседку, особенно с таким милым акцентом. Как получилось, что вы поселились здесь?
Изысканная и красивая. Элис не может сдержать улыбку. Он флиртует? Нет, еще нет, но, судя по тому, как он смотрит на нее, он определенно находит ее привлекательной, и, хотя Элис никогда бы не опустилась до флирта с кем бы то ни было, никогда бы не дала повода думать, что ее может заинтересовать связь на стороне, она не видит ничего предосудительного в том, чтобы выпить чашку кофе в обществе интересного мужчины, который считает ее изысканной и красивой. В конце концов, если бы Кей случайно зашла к ним в дом и застала Джо на кухне, они бы наверняка выпили вместе по чашке кофе.
В лучшем случае.
— Это долгая история, — улыбается она. — Не хотите ли кусочек торта вместе с кофе? Я сама пекла.
Его глаза расширились или ей кажется?
— Домашний торт? Боже, вы еще и готовите. Есть что-нибудь, чего вы не умеете?
— Только не говорите никому, — ухмыляется Элис и понижает голос, — но я очень плохо глажу белье.
— Думаю, это не беда, — говорит Джеймс и подмигивает. И Элис, сама того не желая, краснеет, чувствуя, как жаром обдает лицо.
— Ну, как прошел твой день? — Элис поджимает под себя ноги и откладывает в сторону книгу.
— Ужасно устал. — Джо откидывается на спинку стула и выключает компьютер. — Этот поезд в полшестого утра — просто убийца. Слава Богу, сегодня вечером я остаюсь в городе. И смогу пораньше лечь спать.
— Ты говоришь так каждый вечер, но все равно бодрствуешь до глубокой ночи.
— Только не сегодня. Сегодня я планирую лечь спать до десяти. Ну а ты что сегодня делала?
— Да ничего особенного. Утром мы со Снупом ходили на побережье, я опустила в почтовый ящик Салли и Криса открытку, поблагодарила их за вчерашний вечер, и еще я нашла чудесный старинный шкафчик в комиссионке…
— Что еще за шкафчик?
— Для кухни. Чтобы класть в него тарелки. Я сначала не поняла, к чему он, но потом женщина мне объяснила. Как бы то ни было, я собираюсь покрасить его и разрисовать цветами.
— Звучит заманчиво, — рассеянно бросает Джо.
— Сегодня утром я пила кофе с Джеймсом.
— Кто такой Джеймс?
— Ну, Джеймс, муж Кей.
Джо оживился.
— Что? Что ты имеешь в виду?
— Я имею в виду то, что он привез мне книгу Рейчел Дэнбери, и мы с ним выпили кофе, и он рассказал мне кое-какие местные сплетни.
— О? Что-нибудь интересное? — Джо ждет, не прозвучит ли имя Кей, но Элис все время говорит про Рейчел Дэнбери, и ему становится скучно.
— Хорошо, дорогая, мне пора идти, я очень занят. — Джо подает сигнал коллеге, который ждет, пока тот закончит разговор и они отправятся выпить.
— Куда ты сейчас идешь?
— На встречу с клиентом. Я буду дома около девяти. Ты приедешь завтра?
Элис вздыхает.
— Да. Я буду в городе к ланчу.
— Отлично. Не забудь, у нас завтра благотворительная вечеринка. В чем ты пойдешь?
Элис фыркает. В Лондоне Джо не проявлял ни малейшего интереса к тому, в чем она будет одета, ему достаточно было того, что она будет выглядеть красиво.
— Не волнуйся, — говорит Элис, зная, как его бесит то, что теперь она большую часть времени проводит в джинсах и ботинках. — Я не надену серый свитер и джинсы, если тебя это беспокоит.
— Не говори глупости, я знаю, что ты это не наденешь, я не это имел в виду, — но он все-таки издает вздох облегчения. — Тебе очень идет черный, — добавляет он на всякий случай.
— Знаю, знаю, в Нью-Йорке все носят черное. Я подумала, что, может быть, надену платье от Ральфа.
Джо не представляет, что это за платье, но упоминание имени Ральфа Лорана успокаивает его.
— Отлично, — говорит он. — Ты будешь королевой бала.
18
Джо утыкается лицом в полотенце, отирая пот со лба, и улыбается Кей. — Отличная игра.
— Ты тоже хорошо играл сегодня, — улыбается она, распуская свой конский хвост, так что ее темные волосы рассыпаются по плечам, потом прощается с их партнерами по игре. — Увидимся в клубе, — кричат они в ответ, а Джо и Кей кивают им и машут руками.
