В 2014 году компания Coca-Cola купила за 1,25 миллиарда долларов 10% компании Keurig Green Mountain, занимающейся продажей органического кофе. В 2014 году доход Keurig составил 4,7 миллиарда долларов США. Кроме того, корпорации Coca-Cola принадлежит компания, производящая органические соки Odwalla, купленная в 2001 году за 181 миллион долларов. Компания, производящая органический чай Honest Tea («Честный чай»), в 2004 году продала за 53 миллиона долларов 40% своих акций, а в 2011 году была полностью куплена все той же компанией Coca-Cola.
Компания Naked Juices, производящая натуральные соки, с 2006 года принадлежит компании PepsiCo. На момент сделки продажи Naked Juices составляли около 150 миллионов долларов в год. Многие другие крупные компании, производящие органическую еду, принадлежат таким транснациональным гигантам, как Kellogg, Hershey Foods, Danone, Nestle. Множество разных производителей биопродукции входит в компанию Hain Celestial Group.
Даже компания Monsanto решила вложиться в производство новых сортов «натуральных» растений. Они придумали довольно хитроумный прием: в ряде случаев вместо генной инженерии можно проводить массовый ДНК-анализ семян в поисках того заветного зернышка, в котором спонтанно произошла нужная мутация в том или ином гене. В ходе анализа семя не разрушается, поэтому его можно посадить. Семена полученного растения можно снова анализировать в поисках уже следующей нужной мутации и так далее, пока желаемое генетическое изменение не будет достигнуто. Полученные растения юридически не считаются ГМО, ведь они получены в ходе селекции. Это довольно нелепая ситуация, когда генные инженеры, имея самые современные технологии редактирования ДНК, вынуждены придумывать неудобные обходные пути, чтобы маркировка на продукции соответствовала потребительскому спросу. Представьте, если бы люди боялись жить в домах, построенных с применением подъемного крана, и из-за этого строителям приходилось использовать насыпи, как во времена древних египтян, строивших пирамиды.
В 2012 году продажи органической продукции принесли 81,3 миллиарда долларов, что на 13,5% больше, чем в 2011 году. Для сравнения продажи компании Monsanto в 2012 году принесли 13,5 миллиарда долларов, причем в эту цифру входят не только продукты генной инженерии и селекции, но также различные пестициды. Понятно, что стремительный рост спроса на «натуральную» продукцию сложно объяснить новыми технологиями или улучшением качества продуктов. Сама идея органического производства заключается в отказе от инноваций. Уместно предположить, что спрос на «натуральное» рождается благодаря постоянной генерации страха перед всем «ненатуральным».
Приведу очень простую схему для увеличения прибыли любого производителя продуктов питания. Сочиняем правдоподобный миф о том, что Х — вредно. Пишем, что наш продукт не содержит Х. Выставляем на свой продукт более высокий ценник. Profit! При этом совершенно не обязательно доказывать, что Х — вредно. Достаточно запустить в общество сомнение, а журналисты сами распространят страшилки. И пусть государства и компании конкурентов тратят миллиарды долларов, а ученые — многие годы на поиск доказательств, что Х не опасно.
Даже если появятся сотни исследований о том, что Х не вредно, мы всегда можем выразить опасение, что оно скажется на наших детях и внуках. В крайнем случае раз в пару лет можно выпускать одну публикацию (пусть даже самого отвратительного качества), которая поставит безопасность Х под сомнение. Это будет достаточным основанием, чтобы заявить: «Сомнения у ученых остались! А значит, нужна обязательная маркировка продуктов, содержащих Х». Если же потребителей все-таки смогут убедить в том, что Х безопасно, мы просто объявим виновником всех бед не Х, а Y — и запустим схему по второму кругу.
На месте Х может быть все что угодно: какой-то консервант, пищевая добавка, технология, метод упаковки. При этом совершенно не важно, что страшилка выдумана на пустом месте. И никого не волнует, что на разоблачение подобных страшилок из научных фондов уходят миллионы долларов, которые могли бы быть потрачены на что-то полезное. Например, на поиск лекарств от болезни Альцгеймера, бокового амиотрофического склероза или другого нейроде-генеративного заболевания, на разработку новых антибиотиков или методов борьбы со старением.
В предыдущей главе мы подробно разобрали работу Сералини об опасности ГМО. Авторы сайта GMO Pundit провели журналистское расследование
[169], в ходе которого была обнаружена финансовая связь между институтом CRIIGEN, где работал Сералини, и французскими компаниями-гигантами Auchan и Carrefour (более 15 тысяч магазинов, выручка более 90 миллиардов долларов в год). Последняя, как сообщают авторы расследования, организовала кампанию по рекламе своих продуктов «без ГМО» вскоре после публикации работы Сералини. Таким образом, корпорации со своими интересами существуют по обе стороны «баррикад».
Черный пиар прекрасно работает на практике. Вспомним, как три четверти россиян сами признались, что готовы заплатить больше за продукт, если на его упаковке будет указано, что он не содержит ГМО. Неудивительно, что появляются соль, крахмал, вода и даже презервативы с этикетками «не содержит ГМО», хотя в этих товарах нет никаких генов. Неужели кто-то думает, что подобные этикетки клеят из заботы о здоровье граждан?
Однажды мне показали рекламу «экоклубники». «Сушеная, целая, без применения ионизирующего облучения, не содержащая аллергенов и аллергенных добавок, генетически измененных ДНК и белков, без ГМО, сахара, консервантов и красителей», — гласила этикетка. Похоже, что отдел маркетинга собрал практически все проверенные и нечестные способы манипуляции потребителем. Например: «не содержит аллергенов». Простите, это клубника или не клубника? Если у человека аллергия на обычную клубнику, у него будет аллергия и на эту клубнику. Так зачем писать, что она не содержит аллергенов? Единственный способ сделать такую клубнику, которую без опасений могли бы есть аллергики, — использовать генную инженерию и убрать из генома клубники тот ген, что кодирует белок, вызывающий аллергию, или сделать так, чтобы этого белка производилось меньше. Но тут сказано, что продукт «не содержит ГМО». Так что остается удивляться: что это за клубника, которая не клубника.
Запугивать людей страшилками о ГМО выгодно всем, кто хочет продавать продукты по завышенной цене. Это касается как мелких и крупных органических фермеров, так и транснациональных корпораций, вложившихся в производство «натуральных» продуктов. Я сталкивался с представителями фермерских кооперативов, которые нагнетали страх о вреде ГМО, выступая в телевизионных передачах — и попутно рекламируя свою «более высококачественную» продукцию.
Но есть во всей этой истории еще одна странность. Складывается впечатление, что компания Monsanto практически ничего не делает для того, чтобы создать для ГМО положительный образ в СМИ. Да, иногда представители компании публикуют пресс-релизы о том, что ГМО не опасны. Иногда выходят статьи в научных журналах, авторами которых могут быть сотрудники Monsanto (хотя и это скорее редкость — большинство исследований ГМО финансируются из государственных бюджетов, в чем легко убедиться, посмотрев на источники финансирования, указанные в публикациях). Но для компании, зарабатывающей миллиарды долларов в год, это выглядит как-то несерьезно — словно они защищают ГМО только для вида. Даже если предположить, что ведутся какие-то тайные закулисные игры, совершенно очевидно, что попытки донести обществу информацию о безопасности ГМО провалились. А что, если Monsanto не хочет, чтобы общественное мнение о ГМО изменилось?
