– Главное, что ты слышишь, мой Ион. Значит, ты говоришь, что ты, такой молодой, вместе с друзьями создал политическую партию?
– Да, мой Сократ, народ и «священное писание», то есть обвинительное заключение, свидетели тому, что Республиканскую партию Грузии создали мы вчетвером, и средний возраст творцов этой партии был 22,5 года, – быстро подсчитал я в уме годы жизни на 21 мая 1978 года четверых членов-учредителей.
– Замечательный возраст для игры в футбол, – нанес первый удар безобидный на первый взгляд Сократ.
– Протестую, в пятом веке до нашей эры футбола не было, – разволновался один из «афинян» Жора Хомизури, чьи познания в футболе (в этой игре), кажется, исчерпывались сказанным и тем фактом, что однажды тбилисское «Динамо» в составе десяти человек выиграло у ереванского «Арарата» на выезде, на стадионе «Раздан», со счетом 4: 1.
– Тишина на Агоре, – призвал к порядку присутствующее общество Сократ, – уточню: замечательный возраст для участия в Олимпийских играх, но не для создания серьезной политической партии.
– Так или иначе мы создали партию, и государственные должностные лица уважили нас и именно потому и расправились с нами, – не совсем скромно заявил Ион.
– Какую цель преследует ваша партия? – поинтересовался Сократ.
– Положить конец коммунистическому строю, обрести независимость Грузии и установить демократию, – смело изложил программу своей юной политической партии Ион.
– Чего это ты, грек, ради Грузии убиваешься? – спросил неулыбчивый Сократ (фамилия Бердзенишвили переводится с грузинского как «сын грека»).
– Если уж великий Сократ о великой Украине печется, в чем же тогда маленький Ион и маленькая Грузия провинились? – спросил Ион.
– Значит, все три условия – не так ли? И декоммунизация, и независимость, и демократия? – перечислил невозмутимый Сократ.
– Вот именно, Бог Троицей славен, – осмелел Ион.
– У нас, греков, не три, а три тысячи богов, только олимпийцев у нас двенадцать, не говоря уже обо всех прочих, – строго подметил патриарх плюрализма Сократ. – Единосущный и Триединый еще не родился, вернее, никто еще не говорил, что уже родился.
– Не будем мелочиться, мой Сократ.
– Добившись этих светлых целей, когда коммунистический строй будет свергнут, когда Грузия станет независимой и демократической, вы партию упраздните? – спросил Сократ.
– Повтори, мой Сократ! – попросил Ион.
– Ты прекрасно понял, о чем я спросил тебя.
– Как же было не понять, однако слуху приятны эти золотые слова о свободе.
– Коммунистов нет, Грузия – член ООН, регулярно проводятся честные выборы, – старался заглянуть в будущее Сократ. – А что в это время делает Республиканская партия Грузии? Объявляет самоликвидацию или меняет цели? Ответь мне прямо, мой Ион, без уверток.
– Меняет цели, – легко согласился с плодотворной идеей падения свободы и демократии с небес неопытный Ион.
– И преследует новые цели? – простодушно вопросил Сократ.
– Именно, при новой обстановке преследует новые цели, – не растерялся Ион.
– Не лучше было бы с самого же начала наметить эти новые дальние цели, Ион? – вкрадчиво спросил Сократ.
– Перехватил, перехватил, – не смог скрыть восторга один из «афинян», Вадим Янков, которому была не по душе идея независимости бывших советских республик, поскольку он проповедовал совместную борьбу с коммунистами и единую демократизацию Советского Союза, так как не видел путей к тому, как унять агрессивность оставшейся в одиночестве России.
– Политическая партия – это общественная организация, ставящая перед собой задачу завладения государственной властью, ее сохранения и использования государственного аппарата в интересах того или иного общественного слоя. Она участвует в избирательных кампаниях, ведет просветительско-программную деятельность, выражает политический протест. Не так ли, мой Ион? – спросил Сократ.
– Похоже на исчерпывающее толкование, мой Сократ, тебе бы редакторы знаменитой «Британники» позавидовали, только, кажется, твоя дефиниция соответствует не всем политическим системам, – осмелился на критику Ион.
– Понимаю, мой Ион, ты сейчас скажешь, что у однопартийной политической системы нет оппонентов. Ты это хотел сказать? – сощурив глаза, спросил украинский Сократ.
– Ты читаешь в моем сердце, любезный Сократ, – не стал скрывать восторга Ион.
– Давайте договоримся, любимый Ион и афинские мужи, что однопартийная система – не партийная система, а политический острог, в котором другие партии запрещены, арестованы либо перекрашены в работников культуры или в ДОСААФ. Примитивная политическая система, как историческая драма, начинается с появления второй полноправной политической партии и кончается формированием развитой политической системы – многопартийной, плюралистической политической среды полноцветного политического спектра.
– Хорошо, что надзиратели не слышат и не понимают тебя, дорогой Сократ. Твоя государственно-правовая теория «тянет» самое меньшее на дополнительные восемь лет, – не поскупился на новый приговор для Сократа Ион.
– Существуют идеальные партии всего пяти типов, – не унимался вошедший во вкус традиционного греческого красноречия Сократ, – партия элиты, народно-массовая партия, партия этнического направления, избирательное объединение и партия того или иного движения. У каждой из них свое подразделение, например: избирательные объединения делятся на индивидуальную партию, партию большинства (англ. catch-all) либо программное объединение. Демократическая партия Соединенных Штатов Америки – партия большинства, а Республиканская партия Америки – программное объединение. Теперь ответь мне, мой Ион, ваше дитя, Республиканская партия Грузии, – партия какого идеального типа?
– Я никогда об этом не думал, мой Сократ, однако, как сейчас понимаю, могу сказать, что это не народно-массовая партия, но она и не узкоэтнического направления, она также не представляет собой выборного объединения, так как до выборов в Грузии еще далеко. Если нет других партий – как я могу усомниться в твоем анализе! – выходит, она партия элиты.
– Значит, ты понимаешь, что вас ожидает трудный путь, прежде чем вы обретете национальную поддержку. Хорошо то, что вы создали субстанционно-плюралистическое объединение. Первый настоящий успех придет к вам через сорок лет.
– Помилосердствуй, Сократ, убавь этот срок! – перехватило дыхание от сорокалетней перспективы у Иона.
– Если не будешь вести себя хорошо, не то что не сбавлю – наоборот, прибавлю. Более или менее демократическую обстановку предвижу к столетию октябрьского переворота, к 2017 году. Сколько тебе будет лет, Ион, к тому времени?
– Шестьдесят четыре, мой Сократ. Не нравится мне это число, великий человек, в свое время Джон Леннон спел, что ему будет столько же, а его убили в сорок лет.
