По этому одному уже можно судить, что на экспедицию не жалели никаких затрат и что правительство приложило все возможное старание к обогащению науки общей географии на пользу общественному просвещению, о чем можно и должно упомянуть как о славной заслуге России.
Я привел все эти данные для того, чтобы показать, какова была численность нашей экспедиции. Теперь пора вернуться к моменту отъезда нашей экспедиции из Твери, чтобы, согласно обещанию, описать ход нашего путешествия.
Немедленно после вскрытия реки, в апреле 1733 года, мы двинулись оттуда вниз по Волге до Казани, где подготовились к путешествию вверх по Каме. На это ушло все лето, и лишь осенью мы прибыли в местечко Осу. Здесь мы выждали установления санного пути и немедленно с первопутком отправились дальше, так что уже к исходу 1733 года благополучно собрались все вместе в городе Тобольске.
Капитан-командор Беринг с небольшой командой отправился той же зимой в Иркутск, чтобы принять там необходимые меры к дальнейшей отправке нашей экспедиции. Остальные же члены экспедиции под командой капитана Чирикова остались в Тобольске в ожидании вскрытия рек.
Я чуть не забыл сказать, что капитан Шпанберг с небольшой командой был послан из Санкт-Петербурга вперед за несколько недель до нас, чтобы подготовить в канцеляриях всех городов, расположенных на нашем пути, все необходимое для наиболее благополучной перевозки личного состава экспедиции и ее грузов. Догнать его нам удалось только в Охотске.
Указ Анны Иоанновны Сенату об отправке В. Й. Беринга во Вторую Камчатскую экспедицию
1732 г. апреля 17.
Указали мы: капитана-командора Беринга отправить паки [опять] на Камчатку. И по поданным от него пунктам и предложениям о строении тамо судов и прочих дел к государственной пользе и умножению нашего интереса, и к тому делу надлежащих служителей и материалов, откуда что надлежит отправить, раcсмотря, определение учинить в Сенате. А для приведения тамошний народ в христианскую веру священников и прочее, что до духовенства принадлежит, учинить надлежащее определение, снесшись с Синодом. А сверх того по тому ж требованию, что возможно, велеть исправлять и оному Берингу вспоможение чинить сибирскому губернатору с товарищи и иркутскому вице-губернатору, а определенного в Охотск Григория Скорнякова-Писарева
[33] перевесть в прежнее место, где он содержан был.
Из указа Сената Адмиралтейств-коллегии о снаряжении и наборе команды для Второй Камчатской экспедиции
1732 г., мая 15.
Правительствующий Сенат приказали:
1. Об отправлении его, капитан-командора Беринга, паки на Камчатку, и с ним морских офицеров и прочих служителей, и мастеровых, и некоторого такелажа по росписям, присланным при оном ее императорского величества указе, послать в Адмиралтейскую коллегию указ, и чтоб оные как возможно и способней сухим или водяным путем были отправлены.
2. Над морскими судами и над морскими служителями и мореходами определить ему, Берингу, командира по своему усмотрению, и быть им всем в его команде, покамест там будет. А для обучения морского пути о казачьих детях чинить ему, Берингу, по своему рассмотрению, потому что уже определено, для похода по морю, штурманов — 3, матросов — 6 человек отправить из Адмиралтейства, к которым велено придать из казацких детей молодых и обучать морскому ходу, дабы там своих штурманов и матросов завесть; к тому же в Охотске нарочную школу не для одной грамоты, но и для цифири и навигации завесть и жалованье малое для содержания учеников давать.
3. Суда морские строить ему, Берингу, на реке Камчатке или где за способнее рассудит. И для того прежде отправленных из Адмиралтейской коллегии и из Сибирской губернии судовых мастеров отдать в ведомство его, Берингова, и Адмиралтейской коллегии учинить о том по сему ее императорского величества указу, а с помянутых его, Беринга, росписей о морских офицерах и прочих служителях и о такелаже прилагается при сем копия, а с прежнего определения и с нынешнего его, Берингова, представления, о чем в показанной резолюции в 2 и в 3 пунктах означенный экстракт.
У подлинного подписано: обер-секретарь Иван Кирилов.
Глава 2
Почему я назвал эту экспедицию Второй Камчатской экспедицией.
Так как я назвал нашу экспедицию Второй, то уместно будет сообщить, какова была Первая экспедиция. Чтобы внести полную ясность в этот вопрос, замечу, что (как мне было рассказано) когда покойный император Петр Великий в 1716 году находился во Франции, то Французская академия наук испрашивала у царя разрешения на пропуск через Россию и Сибирь нескольких членов Французской академии наук, чтобы определить расстояние между восточным побережьем Азии и Северной Америкой; на основании этого можно было бы заключить о происхождении коренного населения Америки (что до сих пор является спорным вопросом среди ученых).
Они должны были также исследовать прилегающие к океану страны и побережья, о которых в те времена ничего не было известно и которые помечались на картах того времени лишь наугад. Великий и мудрый царь отказал им в этой просьбе, обещав, однако, что Россия сама, своими средствами произведет это исследование, и им сообщат затем полученные таким путем интересующие их данные.
Так как царь был занят в то время искоренением множества непорядков в стране и ведением трудных войн, на которых, конечно, должен был сосредоточить все свои усилия, то это предприятие было отложено. Оно, однако, не было совсем забыто: в 1725 году по собственноручной резолюции императора был послан на Камчатку капитан Беринг с командой в составе двух лейтенантов и 50–60 человек моряков и чинов Адмиралтейства.
Так как вскоре после того славный государь скончался, то продолжала руководство экспедицией его супруга, царица Екатерина Алексеевна. Эту экспедицию я называю Первой, а потому нашу экспедицию нельзя назвать иначе как Второй.
Беринг и его спутники держали путь через Россию и Сибирь и достигли наконец в 1727 году Камчатки, где построили довольно большой палубный бот — длиной в шестьдесят футов, и в 1728 и 1729 годах совершили морской вояж, пройдя от Камчатки к северо-востоку и достигнув восточной оконечности Азии на широте 64°, а от реки Камчатки к востоку примерно на 27° долготы.
