Вечер 5 августа застал нас возле недавно возведенных оборонительных укреплений, на подходе к Великая-Притцки. Безостановочно и зловеще грохотала тяжелая артиллерия, – наши артиллеристы обстреливали противника за горизонтом. Всю ночь мы с беспокойством ждали нашего наступления, которое должно было начаться на следующее утро.
Атака началась в 5.50, целью ее был Днепр. Наши артиллерийские батареи вели огонь по господствующей высоте, обозначенной как высота 197, дымовыми и фугасными снарядами, и с наших позиций мы видели, как многие части противника убегают сквозь облака дыма, заволакивающего поле боя. Позже пленные утверждали, что многие из советских солдат в панике бежали из боязни, что мы обрушим на их укрепления отравляющие газы. Действительно, докладывалось о том, что во время атаки видели вражеских солдат, надевающих противогазы.
За несколько часов пехота взяла высоту с минимальными потерями. В 8.50 противник повел ожесточенный бой с целью выиграть время, отступая к высоте 160. Там русские продолжали оказывать упорное сопротивление, используя с тщательностью возведенные укрепления.
Допросы изможденных пленных показали, что массированный огонь артиллерии является действенным средством подавления воли обороняющихся. Во второй половине дня наши войска подверглись налету нескольких эскадрилий штурмовиков. Они не причинили большого вреда.
Утром 7 августа мы трудились, закапываясь в землю, возводя оборонительные укрепления близ деревни под названием Балыка, расположенной примерно в 100 метрах от Днепра. С наших позиций был виден широкий Днепр. Мы старались закопаться в землю как можно быстрее, опасаясь налетов штурмовиков, а также для того, чтобы защититься от советских речных канонерок.
Через несколько часов тяжелые снаряды с кораблей, маневрировавших по Днепру, стали взрываться на склонах неподалеку от нас. Орудие первого взвода безуспешно попыталось обстрелять одну из канонерок. Наши позиции, расположенные вдоль реки, вскоре были накрыты минометным и артиллерийским огнем противника. Несмотря на наши основательные приготовления, мы вынуждены были оставить позиции, чтобы избежать потерь, нанесенных врагом, который находился вне пределов нашей досягаемости.
На этом участке мы оказались лицом к лицу с врагом, имевшим превосходство в тяжелом вооружении, а наши артиллерийские подразделения были вынуждены беречь боеприпасы из-за того, что наши коммуникации растянулись. Начала пагубным образом сказываться глубина нашего проникновения в Советский Союз, и экономия боеприпасов стала первым признаком их нехватки, с которой мы столкнемся в последующих боях, и результаты этого будут катастрофические.
Отдаленный грохот тяжелых орудий, находящихся на значительном расстоянии от нас, звенел у нас в ушах, и ему немедленно вторил гром разрывающихся снарядов, эхо которого разносилось по здешней непересеченной местности. Вечер принес нам еще несколько налетов «рата»
[4], низко пролетавших над нашими позициями. Мы попытались отогнать их с помощью винтовок и мелкокалиберных пулеметов, но безрезультатно.
Однажды вечером я увидел двоих подносчиков продовольствия из артиллерийской батареи, располагавшейся позади нас. Они шли вдоль нижней части холма по направлению к передовой. Солдат, идущий впереди, нес на спине укрепленный ремнями бидон-термос цилиндрической формы. Они осторожно двигались по пересеченной местности в сгущающихся сумерках, с трудом брели по неровной земле, истерзанной артиллерийскими снарядами, ставшей мягкой и покрывшейся слоем грязи вследствие непрекращавшихся гроз.
Внезапно нас еще раз вынудила нырнуть в укрытие «рата», которая неожиданно начала снижаться над нами с высоты низко зависшей гряды облаков, а два приближавшихся силуэта с трудом добрались до укрытия за стеной одной из глиняных изб, стоявших на краю села. Самолет, набирая высоту, выпустил пулеметную очередь по селу и исчез в серых грозовых тучах так же быстро, как и появился.
Спустя несколько мгновений те двое вновь появились в поле зрения – они проходили мимо наших позиций. Они медленно двигались по топи, один шел вплотную позади другого, в тишине явственно слышались ругательства. Идущий сзади человек повесил карабин на плечо и обеими руками поддерживал стенки бидона, пытаясь спасти оставшуюся часть дневного рациона. Стальной бидон был аккуратно продырявлен пулей, выпущенной из бортового пулемета самолета. Пуля прошла сквозь стенки бидона, и горячее содержимое двумя струйками стекало на землю. Обходя в вечерних сумерках воронки от снарядов, они шли, петляя, по топкой и разбитой снарядами земле по направлению к ожидавшим их на артиллерийских позициях солдатам. Все еще ругаясь и костеря «раты» и иванов, они медленно, спотыкаясь, ковыляли вперед, направляясь к конечному пункту назначения. Суп, предназначенный для артиллерийской батареи, пришлось в ту ночь жестко экономить, но, как бы ни было его мало, все равно предпочтение отдавали ему, а не однообразному «железному пайку», которым мы зачастую вынуждены были довольствоваться на марше, состоявшему из колбасы и черствого хлеба.
Вечером 9 августа нас кормили жарким из свинины, которое доставили на передовую посыльные с полевой кухни, и на следующее утро нам вновь приказали развернуться в боевой порядок и двигаться вперед. Противник попытался двинуть бронетанковые части через сектор, который удерживала соседняя дивизия, и частям 68-й и нашей 132-й пехотной дивизии было приказано укрепить этот сектор.
Поход был назначен на 8.00. Готовясь к переброске, мы получили кофе и «шмальцброт». Несмотря на то что воздух был пропитан тошнотворным смрадом, издаваемым дохлой лошадью, лежащей на краю дороги, мы получили удовольствие, поев в первый раз после того, как нас кормили жарким из свинины вечером предыдущего дня. Во время короткого привала над нами пролетел отряд «штук», и нам было видно, как распадались их звенья и самолеты, словно хищные птицы, пикировали на невидимую добычу. Вой сирен, установленных на самолетах, сеял панику и смятение в рядах противника, когда «штуки» бросали бомбы в колонны русских танков и скопления войск, находящиеся вне поля нашего зрения, за рельефом местности. Облака черного дыма поднимались в недвижимом воздухе к небу, указывая на местоположение тех танков и машин, которые стали жертвами пикирующих бомбардировщиков.
Вскоре русские нанесли ответный удар, совершив свои налеты. Не имея времени подготовить окопы, мы в поисках укрытия бросались в неглубокие ложбины в земле. Но самолеты противника просто прошли мимо нас. За нашей спиной несколько бомб упали возле пункта сбора раненых. Обошлось без потерь.
12 августа наши летчики сбросили артиллерийские боеприпасы в расположении наших батарей в тылу. Артиллерийские подразделения вели непрерывный огонь, отбивая форсированные атаки русских в течение предыдущего дня, а воздушная разведка донесла, что русские отводят свои войска на восток, переходя Днепр возле Канева. Наши подразделения продолжали, атакуя, наседать, но сопротивление врага ожесточилось, и мы захватили небольшую территорию.
