Скоро мы по надежным каналам узнали о еще одном решении, и от этой страшной новости потухла всякая надежда на эвакуацию в ближайшем будущем. Британский фельдмаршал Монтгомери принял в северогерманской зоне условия капитуляции адмирала фон Фридберга, но эти условия относились только к Западному фронту. Оставалась единственная надежда на то, что Верховный главнокомандующий союзников генерал Эйзенхауэр также согласится с этими условиями и что они будут распространяться и на армию в восточных секторах. Это помогло бы избавить длинные колонны беженцев от ужаса, обрушившегося на них в обличье Красной армии, а также спасти войска, все еще сопротивляющиеся Советам, от невыносимой участи мучений годами в ГУЛАГах и лагерях для военнопленных.
Мы с опозданием узнали, что 1 мая командующий армии «Курляндия» обнародовал коммюнике о состоянии дел, которое устно обошло все позиции вплоть до передовой:
«ПРОДОЛЖЕНИЕ ВОЕННЫХ ДЕЙСТВИЙ НА ЗАПАДЕ ПОТЕРЯЛО ВСЯКИЙ СМЫСЛ И ПОТОМУ ПРЕКРАЩЕНО. ВОЙНА НА ВОСТОКЕ ДОЛЖНА ПРОДОЛЖАТЬСЯ С ТЕМ ЖЕ УПОРСТВОМ, КОТОРОЕ МЫ ВСЕГДА ДЕМОНСТРИРОВАЛИ. КОМАНДОВАНИЕ АРМИИ И ОТЕЧЕСТВО, ХОТЯ И ИСТЕКАЮЩЕЕ КРОВЬЮ ОТ МНОГОЧИСЛЕННЫХ РАН, ИСКРЕННЕ НАДЕЮТСЯ, ЧТО СОЛДАТЫ КУРЛЯНДИИ ВЫПОЛНЯТ СВОЙ ДОЛГ ДО КОНЦА. ОФИЦЕРЫ И СОЛДАТЫ ОБЯЗАНЫ ВЕРИТЬ! ПОТОМ ГРУППА АРМИЙ БУДЕТ ПОСЛАНА ВОЕВАТЬ НА ЭЛЬБЕ, И ПЛАН ЭВАКУАЦИИ АРМИИ «КУРЛЯНДИЯ» ОСТАЕТСЯ В СИЛЕ».
Наша 132-я пехотная дивизия удерживала участок к западу от Прекульна в южной части Курляндского фронта, что примерно в 30 километрах от Либавы. Пока мы продолжали отбивать русские войска, которые вели разведку боем наших передовых линий, позади нас шли маршем к Либаве 11-я и 24-я пехотные дивизии. Последние дни корабли военно-морского флота всех классов в Либаве и Виндаве брали на борт максимально возможное число пассажиров. Флотские командиры получили по радио следующее сообщение Верховного командования вермахта:
«В ХЕЛА, ЛИБАВУ, ВИНДАВУ И БОРНХОЛЬМ: 5 МАЯ В 8.00 ВСТУПАЕТ В СИЛУ ПРЕКРАЩЕНИЕ ОГНЯ ПРОТИВ СОЕДИНЕНИЙ ФЕЛЬДМАРШАЛА МОНТГОМЕРИ. ВСЕ НАХОДЯЩИЕСЯ В МОРЕ ТРАНСПОРТЫ ПРОДОЛЖАТ ОПЕРАЦИИ ПО СПАСЕНИЮ НЕМЕЦКОГО ПЕРСОНАЛА НА ВОСТОКЕ. НЕ ВСТУПАТЬ В БОЕВЫЕ ДЕЙСТВИЯ, НЕ УНИЧТОЖАТЬ, НЕ ТОПИТЬ КАКИЕ-ЛИБО КОРАБЛИ. БЕЗОПАСНОСТЬ ПРЕЖДЕ ВСЕГО».
Флотские радисты на кораблях и судах получили эту радиограмму из штаба Кригсмарине 6 мая:
«ВСЕМ КОРАБЛЯМ НА БАЛТИКЕ: ВВИДУ НЕМИНУЕМОЙ СДАЧИ ВСЕ МОРСКИЕ И ОБЕСПЕЧИВАЮЩИЕ БЕЗОПАСНОСТЬ СИЛЫ, А ТАКЖЕ СУХОГРУЗЫ, ДОЛЖНЫ ПОКИНУТЬ ПОРТЫ КУРЛЯНДИИ И ХЕЛА НЕ ПОЗДНЕЕ 0.00 9 МАЯ 1945 Г. ГЛАВНЫЙ ПРИОРИТЕТ ДОЛЖЕН ДАВАТЬСЯ ТРАНСПОРТАМ С ВОСТОКА С ГРАЖДАНАМИ ГЕРМАНИИ».
Немецкие моряки пытались спасти то немногое, что осталось. 5-я флотилия сторожевых кораблей провела последний морской бой с русскими торпедными катерами и одержала верх, потопив в бою один из них.
Но решивший нашу судьбу жребий был брошен. Генерал Эйзенхауэр признавал прекращение огня на Западном фронте лишь в том случае, если также сложат оружие остатки немецких войск, все еще воюющие с Советами на Востоке. Союзники обладали неизмеримым превосходством в авиации, танках и артиллерии, а потому вполне были в состоянии полностью уничтожить остатки германских войск. Сообщалось, что для того, чтобы положить конец сопротивлению немецких частей, упорно державшихся в Курляндии, русские уже перебросили танковые полки из Берлина, чтобы использовать против нас.
7 мая командующий группой армий «Курляндия» обратился по телеграфу к русскому командованию с предложением о сдаче. Советы согласились на это лишь с условием, что капитуляция будет проведена лично Гильпертом. Они хотели придать своей победе в последний час максимально большую политическую ценность. Тем самым пользовавшийся уважением курляндских воинов генерал прошел самый трудный отрезок своей жизни, своими последними приказами обрекая своих солдат на капитуляцию перед неописуемой участью. Ему было суждено уже никогда не увидеть Германию, ибо в 1946 г. он погиб за колючей проволокой советского лагеря для военнопленных.
В ночь с 7 на 8 мая наша дивизия получила следующий приказ:
«ВСЕМ ВОЙСКАМ: МАРШАЛ ГОВОРОВ СОГЛАСИЛСЯ ПРЕКРАТИТЬ БОЕВЫЕ ДЕЙСТВИЯ, НАЧИНАЯ С 14.00 8 МАЯ 1945 Г. ВСЕМ ЧАСТЯМ НЕМЕДЛЕННО ПРИНЯТЬ ВО ВНИМАНИЕ ЭТОТ ПРИКАЗ. НА ВСЕХ ПОЗИЦИЯХ ДОЛЖНЫ БЫТЬ ВЫВЕШЕНЫ БЕЛЫЕ ФЛАГИ. ВЕРХОВНОЕ КОМАНДОВАНИЕ ВСЕХ ВОЙСК ОЖИДАЕТ ПОЛНОГО ПОВИНОВЕНИЯ ПРИ ИСПОЛНЕНИИ ЭТОГО ПРИКАЗА. СУДЬБА ВСЕГО СОСТАВА ВОЙСК В КУРЛЯНДИИ ЗАВИСИТ ОТ СТРОГОГО СОБЛЮДЕНИЯ ЭТОГО ПРИКАЗА».
За два дня до капитуляции каждому батальону было разрешено отобрать двенадцать солдат – отцов многодетных семей – для отправки в Германию. Отобранные солдаты в полном походном обмундировании явились в штабы батальонов, чтобы получить последнее задание.
Никакого ропота не раздалось среди тех, кому суждено было остаться. До последней минуты среди рядового состава царили дисциплина и чувство товарищества. Чтобы взять на борт этих людей, из Норвегии в Курляндию прилетели 35 «Ю-52». Солдаты погрузились в самолеты. Когда самолеты с ревущими моторами отрывались от полосы аэродрома Гробин, оставшиеся на земле солдаты следили за отлетом со слезами на глазах. Никто не мог себе вообразить, какая судьба постигнет этот последний воздушный мост из Курляндии. Вскоре после отлета на самолеты налетели русские истребители и сбили 22 тихоходных беззащитных самолета. Это были последние самолеты германского люфтваффе, которые со всеми эвакуируемыми на борту рухнули, охваченные пламенем, найдя свою могилу на чужой земле и в холодных водах Балтийского моря.
Другие лишающие присутствия духа события происходили 8 мая на причалах портов Либавы и Виндавы. Солдаты 11-й пехотной и 14-й танковой дивизий, этих двух «пожарных бригад» Курляндской армии, поднялись на борт спешно собранных судов 9-й сторожевой флотилии ВМФ. Чтобы создать как можно больше места для людей, моряки, управлявшие тральщиками, рыболовными судами, паромами и портовыми катерами, выбросили все лишнее оборудование и грузы.
Солдаты, терпеливо ожидая отплытия, еще раз продемонстрировали железную дисциплину. Не было никакого недовольства, паники, толкучки под смертоносным огнем русских истребителей и под взрывами бомб. Когда загрузка человеческого материала на борт кораблей достигла опасного уровня, морские офицеры остановили колонны солдат, направив их на суда с малой осадкой. Некоторые молодые солдаты, видя, что уже нет больше места, добровольно отказывались от своих мест на борту и покидали корабли, чтобы дать возможность спасти более возрастных, семейных солдат. Отдав швартовы, корабли медленно устремились в открытую Балтику. Командующий 18-й армией генерал-лейтенант Боге обратился к покидающим Либаву: «Передайте привет родине от всех воинов Курляндии».
Погружая носы в пенные, высокие волны Балтики, корабли шли в западные порты. Вдруг в небе появились советские штурмовики и, как хищные птицы, обрушились на медленно идущие суда. В первые налеты некоторые эвакуируемые погибли под пулеметным и пушечным огнем с самолетов, но в строгом согласии с приказом в защиту не был произведен ни один выстрел. Однако, когда самолеты легли на крыло и пошли на второй заход, их встретила смертоносная стена заградительного огня, и тогда самолеты отвернули и исчезли за горизонтом.
