Тим, предварительно зажав рычаг, выдернул чеку еще в тот момент, когда монстр очухивался от попадания бронебойной пули в глаз. Ситуация для броска казалась подходящей, и Тим не выполнил его только по одной причине – гранату, собственно, некуда было бросать. Ну разве что под лапы монстру, который топтался всего в несколько шагах. А это было равнозначно самоубийству.
Поэтому Тим продолжал выдерживать паузу. Но увидев, как потолочник атаковал Ивана, понял, что оттягивать неизбежное не имело смысла. Либо монстр раздербанит Ивана, а затем и его, либо они погибнут, как воины. И это Тиму обязательно зачтется на суде в Долине Предков. А Ванька пусть сам отвечает за свои грехи за Черной Границей, или как там у них…
«Куда же ее швырнуть?! – лихорадочно мелькнула мысль. – Может, между задних лап? Или…» И как раз в этот момент ситуация снова изменилась.
В пылу схватки ее участники совершенно забыли о Джоне. А он не то чтобы испугался, но растерялся, когда откуда ни возьмись – чуть ли не с потолка – на их головы свалился злобный монстр. Да еще именно в этот момент граната поблизости взорвалась, разбрасывая осколки. Вот и зарылся мохнач носом в трухлявый пол, чтобы малость прийти в себя.
Но Джон, разумеется, не был трусом. Трусливый нео, это, извините за выражение, примерно такой же оксюморон, как и храбрый хоммут. Едва очухавшись от потрясения, Джон вскочил и попытался сориентироваться в ситуации. В руке он держал заточенную рессору – чуть ли не самое грозное оружие мохначей, заменявшее им мечи и прочие клинки. Очень удобно – можно и череп расколоть, и ногу перерубить в зависимости от того, кто и как подвернется.
Оглядевшись, Джон увидел, что озверевший потолочник атакует его лучшего приятеля Ивана. Более того, успел вцепиться в него щупальцем. Не колеблясь ни мгновения, Джон подбежал к монстру и со всей дури рубанул того под основание щупальца – иными словами, в район плечевого сустава. И рессора, оружие мохнатого пролетариата, не подвела – не зря Джон ее постоянно затачивал длинными вечерами у костра. Даже во время молитвы великому Исую напильником шоркал, совмещая приятное с полезным.
Рессора вошла в плоть потолочника со смачным хрустом и отрубила щупальце под корень, невзирая на пленку из суперпрочного пластика. Рессора – она везде рессора – и в Зоне Москвы, и в Африке. А пластик – это тьфу! Синтетика – она и есть синтетика, одни понты.
Увы! Освободив дружка из лап монстра, Джон, сам того не желая, усугубил положение Тима. Потому что, получив очередное увечье, потолочник в ярости мотнул башкой и едва не задел Тима усом. Этого хватило, чтобы рецепторы послали в мозг чудовища координаты новой цели. И оно, подпрыгнув на задних лапах, двинулось в сторону Тима.
Тот попытался отскочить – и уперся спиной в стену. После чего ситуация стала не только безвыходной, но и безнадежной. Раскрытая пасть монстра, из которой капала на землю едкая слюна, находилась от Тима в полуметре. А вот отступать было некуда.
И тогда Тим сделал, наверное, то единственное, что сделал бы на его месте настоящий боец, сохраняющий рассудок в любой ситуации. Он просто взял и закинул «лимонку» в зияющий чернотой ужасный зев чудовища. После чего закрыл голову руками и опустился на корточки с чувством выполненного долга. И даже зажмурился, чтобы не видеть в последний миг жизни поганую харю ублюдка. Откуда только появляются на свет такие уроды?
Потолочник икнул от неожиданности и сглотнул «гостинец» – глотка-то у него была луженая и широкая. А еще через мгновение – едва Тим успел досчитать до трех – пузо монстра удивительным образом раздулось. И тут же зафонтанировало десятками струек и комков желтоватой слизи – это граната, взорвавшись где-то в пищеводе, превратила туловище потолочника в дуршлаг. Будет знать на будущее, урод, как открывать варежку без приглашения.
Монстр покачался на задних лапах, наконец-то захлопнул пасть и в очень расстроенных чувствах завалился на спину. Однако не утихомирился. Его грозные лапы-пилы агрессивно, хотя и беспорядочно, дергались, грозя покалечить любого, кто ненароком подвернется под разящий удар.
Видимо, осколки перебили монстру нейронные волокна, отвечающие за координацию движений, и его частично парализовало. Но он по-прежнему оставался опасным и непредсказуемым. Кто знает, не регенерировал ли он сейчас свои поврежденные ткани, чтобы снова ринуться в бой?
…Все происходило настолько стремительно, что Гай не успел ничего предпринять. Вот когда сказалось отсутствие реального боевого опыта, который не заменят никакие тренировки в «условиях, приближенных к боевым», не говоря уже о тестах. Пока нейромант лупал глазами, вглядываясь в угол, потолочник как-то странно подпрыгнул и завалился на спину.
Тварь лежала на земле, суча лапами-пилами, а Гай лихорадочно соображал: «Перейти на оперативное управление? Но тогда я потеряю контроль над другими изделиями. К тому же для начала надо понять, что вышло из строя у Зорда…»
Внезапная слабость поразила Тима, словно он несколько часов подряд без передыху махал мечом или таскал стокилограммовые мешки. Такое случается, когда человек переживает очень сильный стресс и прилагает запредельные усилия. Тим вытер тыльной стороной ладони крупные капли пота, набегающие на глаза. Затем опустил руку на землю. И наткнулся на эфес своего меча, завалившегося за ящик с гранатами. Вот он где, голубчик!
Тим обхватил рукоять оружия и почувствовал прилив сил. Некогда рассиживаться! Подумаешь, с грехом пополам замочили одного потолочника. Их, тварей, тут целый взвод. Да и этот гад еще трепыхается.
Видимо, примерно те же самые мысли посетили в этот момент обоих мохначей. Джон, соблюдая осторожность, приблизился к монстру и отсек ему часть лапы по коленную чашечку. Иван тоже не остался в стороне. Подобрал с пола выпавший карабин и, вскинув приклад к плечу, выпустил в грудь агонизирующего чудовища одну за другой две пули.
– Не трать патроны! – крикнул Тим. – Еще пригодятся!
Но и сам не удержался – уж очень хотелось выместить злость после пережитого испытания. Сожрать меня, ублюдок, хотел? Ну, получай!
Тим подскочил и одним ударом отсек чудовищу башку. А затем еще и рубанул по дырявому брюху, из которого продолжала сочиться и пениться слизь. Клинок на удивление легко рассек защитное покрытие, и наружу вывались желто-багровые комки внутренностей, похожие на перепутанные веревки.
Держа меч перед собой в опущенной правой руке, Тим машинально отметил, что орудует ею совершенно свободно, не ощущая боли. Получается, раны за ночь затянулись без серьезных последствий для здоровья? Ну и слава Всевышнему! В данный момент Тим совершенно не переживал из-за своего уникального организма…
В углу между тем, как расслышал Гай, прозвучало еще несколько выстрелов – два или три. Затем к потолочнику подскочили две плохо различимые фигуры. Одна из них сжимала в руке длинную выгнутую железяку, похожую на рессору, и явно принадлежала мохначу. А вот вторая фигура, подскочившая чуть позже…
– Это человек, – сказал нейроманту командир группы. – Зуб даю, это человек. Неужто это Тимур?
