Шпрехшталмейстер потупился и смущенно пробормотал:
– Да я не сразу сообразил. Ну, золотой перстень, птица какая-то…
– Не птица, а орел! – рявкнул Гермес. – И не ври мне, что не знаешь, о чем речь.
– Не кричи на него, старшина, – попросил Степан. – Ну, бывает, не сообразил человек сразу. Но потом опомнился и мне доложил.
На самом деле есаул немного приврал. О том, что Фрол показывал какую-то золотую штучку Игнату, Степану настучал осведомитель – санитар госпиталя. И Степан тут же сделал стойку, потому что знал – Фрол был беден, да еще в долгах как в шелках. А накануне участвовал в вылазке к развилке, откуда еле приполз к вечеру. И вдруг – ценное золотое изделие. Откуда оно взялось?
Остальное было делом техники. Есаул допросил Игната и расколол того под обещание, что утаит некоторые детали от Гермеса. Понятно, что каждый зарабатывает по-своему. Игнат имеет дело с тотализатором, дает деньги в долг, спекулирует… Кто не без греха? Всем жить надо.
– Сам сообразил? Ну-ну. – Старшина усмехнулся. – Учти, Игнат, я с твоим бизнесом как-нибудь разберусь… Ты спрашивал у Фрола, где он перстень взял?
– Спрашивал, – ответил Игнат. – Говорит – нашел.
– Нашел, значит? Ну-ну. – Гермес перевел взгляд на Степана. – Что думаешь?
– Да тут особо и думать не надо. Либо у мертвого забрал, либо…
– Вознаграждение? – подсказал Гермес.
– Что-то вроде того.
Старшина нахмурился. Несколько секунд молчал, приглаживая бородку. Потом спросил:
– Игнат, ты с шамами связался?
– Да. Они подтвердили – завтра выставляют бойца. Сам Руго будет на бое.
– Отлично. «Трехглазый», кажется, подсел на наши бои. – Старшина криво усмехнулся. – Распорядись, чтобы завтра приготовили кресло и стул. Я посажу Руго рядом с собой. Надо уважить старикана – вождь клана все же.
– Сделаю, старшина.
– Как ложа для почетных гостей? Оборудовали?
– Оборудовали. Все, как ты велел – с экранирующим покрытием.
– Вот это – молодец. Узнал, кого выставят шамы?
– Пока нет. Но передали, что это будет ворм.
– Ворм?.. Впрочем, чего еще ожидать от шамов? Нашим легче. С «трупоедом» Тимоха справится без проблем. Ладно, теперь ступай. Мы со Степаном еще посовещаемся.
Гермес подождал, пока шпрехшталмейстер закроет дверь с той стороны, потом спросил:
– Под какой процент он ссужает деньги?
– По-разному, – ответил Степан. – От десяти до двадцати в сутки.
– Пора эту частную лавочку прикрывать. У нас цивилизация или что? Надо создать кредитную кассу, чтобы весь доход шел в клан. А то развелось ростовщиков… Ты чего-то хреново выглядишь в последнее время. Заболел, что ли?
Начальник службы охраны, вздрогнув, смахнул со лба пот и с натужной улыбкой произнес:
– Я в порядке. Просто дел много, не высыпаюсь… Что с Фролом делать будем?
– А ты что предлагаешь?
– Надо его снова допросить. Как следует допросить. – Есаул сжал кулак. – Чтобы все выложил. Чую, темнит он что-то.
– Выложит, – с угрозой процедил Гермес. – На дыбе все выложит.
– Может, сначала обыск у него провести? В шкафу и тумбочке? А потом уже допросить?
– Тоже верно. Обыщите. А затем – на дыбу.
– Сразу на дыбу?
– Сразу! Фрола теперь надо трясти до посинения. Нет ему теперь доверия, Степан. Понимаешь? Нет!
– Понял. Сам допрашивать будешь?
– Я его уже допрашивал, много чести. Раскалывай без меня, утром доложишь…
Кровать Гермеса располагалась в кабинете за ширмой. По статусу глава клана маркитантов, разумеется, мог себе позволить отдельную спальню – но не позволял. Потому что никому не доверял. В кабинете у него стоял здоровенный сейф, где хранился золотой запас клана, а также бухгалтерские и прочие особо секретные документы. Все это, по мнению Гермеса, требовало неусыпного и, по возможности, личного присмотра, потому и ночевал он всегда в кабинете.
Вот и сейчас, попив чаю и умывшись, он закрыл дверь на засов и сел на кровать, готовясь отойти ко сну. Даже кроссовки успел стянуть с ног. Но в дверь требовательно постучали. Матюкнувшись, Гермес прошлепал в носках до бронированной двери. Там сначала выглянул в глазок. Увидев напряженную физиономию начальника службы охраны, вздохнул и отодвинул засов.
– Ну, чего ты? – открыв дверь, пробурчал старшина. – Ни днем, ни ночью покоя нет. Я же говорил – утром доложишь.
– Я подумал, это очень срочно! – выпалил Степан. – Чтобы ты спал спокойно. Я зайду?
– Ну, заходи. А что случилось-то? Фрол уже раскололся?
– Еще нет, – сказал есаул, захлопывая за собой дверь. – Но ты, Гермес, как в воду глядел. Чутье у тебя, однако!
– По должности положено. А если короче?
– Если короче, то смотри.
Степан вытащил из кармана куртки сложенный в несколько раз листок бумаги и протянул главе маркитантов.
– Что это?
– А ты сам глянь. – На помятом и усталом лице начальника охраны появилась довольная улыбка. – Проверь, чего я в личном шкафу Фрола нашел. Может, я чего не понял.
– Нашел время сюрпризы устраивать, – пробурчал Гермес. Но подошел к столу и, подкрутив фитиль керосиновой лампы, развернул лист.
По мере того как старшина вглядывался в рисунки и текст, лицо его сначала побледнело, а затем начало багроветь.
– Так это же… – пробормотал он, – это же схема всех наших постов. И график смены караулов. Вот тварь!
– Это еще не все, Гермес, – сказал Степан. – Ты на обратной стороне глянь. Этот гаденыш все расписал. Где у нас склады оружия расположены и сколько его. И состояние бронетехники. И количество бойцов… Даже количество арестантов и гладиаторов. Правда, некоторые цифры малость устарели – на несколько дней. Но в целом все верно.
– Все верно… на несколько дней… – пробормотал старшина, шаря глазами по бумаге. – Это что же получается – он подготовил шпионское донесение?
– Однозначно!
– Тут много информации – рядовому бойцу так просто столько не выведать.
– Готовился, значит. А народ у нас болтливый.
– Хм… Болтливый, это верно.
Гермес задумался. Находка есаула все ставила на свои места. Теперь можно было вздохнуть спокойно – лазутчик изобличен, опасность миновала. Но Гермес не был бы Гермесом, если бы не любил докапываться до сути.
– Предположим, что капитолийцы его подкупили, – сказал старшина. – В долги он залез по самые уши. Пьяница к тому же.
– Вот именно, – поддакнул Степан.
