Иннокентий махнул рукой и решил, что разберется с чемоданом на свежую голову. Утро, как известно, вечера мудренее.
Итак, на сегодня все.
Жанна любезно улыбнулась покидающему кабинет последнему клиенту и собрала со стола бумаги.
— Жанна Георгиевна! — В кабинет вбежала секретарша Людочка. — Там один тип очень просится. Говорит, срочно!
— Вы сказали ему, что я принимаю только по предварительной записи? — Жанна нахмурила тщательно выщипанные брови.
— Да, конечно, но ему только подпись заверить! Это же быстро…
Краем глаза Жанна видела, что клиент уже бочком протиснулся в приемную, и сдержалась. Клиент всегда прав, это точно. А не права сейчас секретарша. Сказано: без записи нет приема, стало быть, должна отшивать посетителей. А эта девчонка все путает, бегает, суетится без толку… Ох, до чего трудно в наше время найти толкового секретаря!..
— Зови уж, — процедила она сквозь зубы и бросила взгляд на часы.
Минут десять у нее еще есть. Собраться для нее — минутное дело: закрыть кабинет, провести расческой по волосам и помадой — по губам. Больше ничего не нужно, она всегда находится в полной боевой готовности. Машина — вон она, стоит под окнами. Водит Жанна отлично, никакие пробки ей не страшны. Катерина в крайнем случае подождет пять минут, не рассыплется. Сколько Жанна в свое время ее дожидалась!
Клиент, войдя в кабинет, не поздоровался, и это Жанне сразу не понравилось. Потом он полез в портфель, рассыпал бумаги, долго ползал по полу и поднялся весь красный от натуги.
— Присядьте! — бросила Жанна.
От ее недовольного тона клиент еще больше оробел и едва не сел мимо стула. Жанна углубилась в бумаги, стараясь не раздражаться. Время неумолимо бежало. Клиент, как она и ожидала, оказался полным тормозом — никак не мог сообразить, куда поставить подпись, близоруко щурился, долго примеривался. Наконец с большим трудом он подписал все, что требовалось.
— Еще вот здесь, за бухгалтера, — сказала Жанна.
— Что, ее подписью? — ужаснулся клиент. — Это же уголовно наказуемо!
— Да не ее, а своей.
Жанна тихо закипала. Все сроки уже прошли, теперь она точно опоздает.
Недотепа наконец убрался из кабинета. Она быстро заперла сейф, проверила, не осталось ли на столе что-нибудь важное, и, пробегая мимо зеркала, бросила на себя взгляд. В зеркале отразилась растрепанная сердитая физиономия.
Нет, так не годится. Жанна заставила себя остановиться, пригладила волосы, слегка припудрила нос и щеки и подправила рисунок губ. Вот теперь вид в зеркале ее полностью устраивал: стройная, стильная, хорошо одетая женщина. Костюм сидел отлично — еще бы, фигура у нее, как у молодой девушки, можно позволить себе любой фасон и цвет.
Жанна усмехнулась: всем известна ее любовь к красному. Подруги часто подшучивают по этому поводу, но она-то твердо знает, что красный ей идет — делает еще ярче ее южную красоту, выгодно контрастирует с карими глазами и смуглой кожей. Мнение Катерины Жанну, в общем, мало интересует — Катька хоть и художник, но сама совершенно не умеет одеваться. А вот Ирина, конечно, не смеется в открытую, но всегда делает такое лицо, когда видит Жанну в красном…
Однако когда Ирка увидела этот костюм, ей было не до шуток. Жанна привезла его из Милана, и подруге оставалось только завистливо ахать.
— Боже, какой дивный оттенок!
Цвет был не красный и не кирпичный, а какой-то невыразимо благородный.
— Помпейский цвет, — авторитетно заявила Катерина, — уж мне вы можете поверить. Именно в такой цвет были выкрашены дома в Помпеях. До сих пор фрагменты этой окраски сохранились.
Подруги согласились легко: Катерина провела почти год в Европе, пропадала исключительно в музеях, отлично разбиралась во всякой замшелой античности, словом, не верить ей не было никаких причин.
Жанна спохватилась, что время дорого, а она вертится перед зеркалом, как школьница. Она накинула короткое летнее пальто, прихватила стильную сумочку и выбежала из кабинета. Вид, конечно, слишком шикарный для той сомнительной выставки, куда ее пригласила Катерина, публика в «Бездомной кошке» к такому не привыкла. Ну да ладно.
Жанна выскочила из подъезда и окаменела. Прямо перед носом ее новенькой красной «Ауди» стоял наглый синий «Ситроен». Сзади, как обычно, прочно утвердился на своем месте джип «Чероки». Жанна знала его хозяина, молодого мордатого парня, он всегда ставил здесь машину, они даже здоровались, встречаясь иногда. Но приблудный «Ситроен» встал почти вплотную, потому что дальше были ворота, перед которыми стоять запрещалось. И вот пожалуйста — теперь у нее никакой возможности выехать!
Жанна мгновенно впала в ярость. «Ситроен» мог оставить только посетитель ресторана «Мальтийский сокол», который находился в соседнем здании. Да, у ресторана имелась своя стоянка, но, чтобы не заезжать во двор, некоторые клиенты оставляли иногда машины на улице. Но не так же близко, чтобы человеку не выехать!
Жанна топнула ногой и помчалась к дверям ресторана.
— Вечер добрый, Жанна Георгиевна! — раскланялся швейцар. — Никак к нам ужинать?
В свое время Жанна оформляла швейцару завещание на дачу, а его сыну — сделку по покупке квартиры.
— Кто тот козел, который поставил машину вплотную к моей? — прошипела она.
— Верно, эти, — швейцар махнул в сторону группы в дальнем конце полупустого зала, — хотя лучше с ними…
Но она уже бежала к дальнему столику, стуча каблуками.
За столиком сидели четверо. Будь Жанна немного спокойнее, она заметила бы, что позы у всех четверых напряженные, что на столе перед ними нет никакой еды, только вода в кувшине и бутылка пепси. Стало быть, пришли эти люди в ресторан не для ужина, а для серьезного мужского разговора. Но ярость застила Жанне глаза.
— Чей «Ситроен» стоит напротив? — завопила она.
— Мой. — Это сказал рыхлый рыжеватый мужчина прямо перед ней.
Жанна хотела разразиться отборной площадной бранью, но сделала усилие и сдержалась.
— Слушайте, что вы себе позволяете? — нервно заговорила она. — Мало того что вы поставили машину не на место, вы еще поставили ее так, что другим не выехать!
— Что надо? — вдруг спросил парень, сидевший сбоку.
От этого грубого голоса Жанна слегка опешила, но сразу собралась.
— Надо, чтобы вот этот тип убрал свою тачку с моей дороги! — резко ответила она и окинула взглядом всю компанию.
В центре, напротив прохода, сидел рыжеватый мужчина, рыхлый и бледный. По бокам его пристроились двое весьма устрашающего вида: парень с коротко стриженной головой, оттопыренными ушами и маленькими свиными глазками и мужчина постарше, наголо бритый, в приличном костюме, но отвратительном ярком галстуке. Четвертый человек сидел спиной, Жанне видны были только светлые волосы и красная шея над воротником рубашки.
