Получив императорские рескрипты, Суворов мгновенно оценил трагичность распоряжений, причем в первую очередь для союзников. В следующем году Бонапарт, с невеликими войсками, одним ударом вышвырнет австрийцев из Италии, а Моро добьет их на Рейне. Неразумные союзники потеряют оплаченные большой кровью завоевания, Австрия утратит значение великой державы, а Англия — всякое влияние на континенте. Лишь остров Мальта, как мечтал Павел I, вернется под власть рыцарского ордена, а на Ионическом море сохранится созданная победами Ушакова Республика семи островов…
Допустить такое развитие событий Суворов не мог. Он отказался подчиняться императорским рескриптам. Ведь на «поспешном исполнении предположенного движения в Швейцарию» настаивал Франц I, а Павел I просил его осуществить безумный план, «коль скоро возможно будет». Это «возможно» фельдмаршал лояльно к своему монарху истолковал как карт-бланш на завершение войны в Италии в течение еще двух месяцев (Д IV. 337).
17 августа Суворов прямо написал Францу I: «Я имею глубокое убеждение, что с потерей Италии нет возможности завоевать Швейцарию, а потому из этой страны можно отделить только часть сил в пользу Швейцарии, когда они сделаются для Италии ненужными». Ослабить союзные войска в Италии можно лишь после «совершенного поражения неприятеля в графстве Ниццком и Савойе и наступлении позднего времени года, когда действия в горах уже становятся невозможными». Это произойдет через пару месяцев, «в продолжение которых и в Швейцарии война может принять лучший оборот с прибытием туда значительного подкрепления из российских войск».
Суворов подчеркнул, что нельзя вдруг отделить русские войска от австрийской армии, на которой лежит все снабжение. «Ни один из корпусов императорских российских войск, находящихся в Италии и Швейцарии, не снаряжен таким образом, чтобы мог действовать отдельно» от австрийцев. Он просил, «чтобы российские войска, назначенные в Швейцарию, снабжены были необходимыми запасами, амуницией, орудиями, зарядами, патронами, понтонами, с потребной прислугой и упряжью, а также надлежащим числом офицеров генерал-квартирмейстерского штаба». Без этого выступление в Швейцарию невозможно (Д IV. 332).
ПРЕДВИДЕНИЕ
«Меня отсюда гонят в Швейцарию, чтобы там уничтожить».
Однако союзников волновал не успех боевых действий, а скорейшее удаление русских войск с политической карты Европы. 18 августа Суворов «получил известие, крайне удивившее его»: эрцгерцог Карл приказал «поспешно» вывести австрийские войска в Баварию, бросив в Швейцарии вступивший туда корпус Римского-Корсакова. Стало ясным, почему, имея превосходящие силы (78 тысяч против 65 тысяч французов) и три месяца ничего не делая, австрийцы умоляли Павла I прислать в Швейцарию русских. Те стали заложниками, спасая которых Суворов не пойдет, а полетит из Италии.
«Печальные следствия для Германии и Италии, неизбежные с этой переменой, должны быть очевидны для опытного военачальника», — написал эрцгерцогу фельдмаршал, все еще не веря в решение австрийцев поставить русских под удар. «Они сопряжены будут с неминуемым вредом для общего дела и просто немыслимы» (Д IV. 344). Суворов настойчиво просил эрцгерцога отменить его приказ.
Сам он не мог и помыслить бросить австрийцев одних против гидры революции, «изблевывающей» против Италии все новых и новых солдат. «Мы били на Адде 20 000, на Тидоне — Треббии 30 000, при Нови 40 000, а ныне в горах или из гор имеем против себя уже 50 000
[94]. Павшие головы гидры сугубо возрождаются!» А ведь «пленных одних при мне 60 000» (Д IV.335, 339)! Пока не взята крепость Тортона в тылу союзных войск и не уничтожена армия, собранная французами для ее деблокады, сообщил он Павлу 120 августа, «все завоевания подвергаются явной опасности» (Д IV. 337).
В это время Суворов был «уже неделю в горячке, больше от яда венской политики, но — на ногах и служу!» (Д IV. 338, 340). 23 августа он написал Павлу I, что получил «сокрушительное известие: эрцгерцог Карл выступил из Швейцарии», оставив с 24-тысячным корпусом генерал-лейтенанта Римского-Корсакова всего 21 тысячу австрийцев генерала Готце. Перед этим эрцгерцог «спал больше 3-х месяцев по указу» гофкригсрата (Д IV. 346). Теперь он «все снова перепортил к гибели Европы. Не ручаюсь, как пройду через горло сильного неприятеля только с 12 000» (Д IV. 348).
Суворову почти не с кем было спешить на помощь Корсакову. В его распоряжении находился только 12-тысячный корпус Дерфельдена. 6-тысячный корпус Розерберга Павел I распорядился отправить в Южную Италию и оттуда на Мальту. По требованию Франца I войска Дерфельдена должны были заменить в Швейцарии корпус генерала Гадика, «а мне одному со свитой прибыть к Корсакову на моем Буцефале» (Д IV. 338). Конечно, и один Суворов стоил армии. Но ему предстояло пробиться через закрепившиеся в Альпах французские войска. 24 августа фельдмаршал получил одобрение Павла I на уже принятое им решение: забрать в Швейцарию корпус Розенберга, отправив на Мальту 3 батальона князя Волконского в качестве десантных войск флота Ушакова (Д IV. 350).
То, что Суворов оттягивал выступление в Швейцарию, не означало, что он не готовился к походу. До 23 августа он просил, а после — настойчиво требовал у ответственных за снабжение австрийцев все необходимое (Д IV. 347, 353, 363). Армия, получив четкую диспозицию, должна была 28-го и 29-го двинуться в путь двумя колоннами (Д IV. 352, 357). За день до выступления Суворов сердечно поблагодарил австрийские войска, от генералов до рядовых. «Никогда не забуду храбрых австрийцев, — сказал он в обращении к Итальянской армии, — которые почтили меня своей доверенностью и любовью, воинов победоносных, сделавших и меня победителем» (Д IV. 366).
Фельдмаршал вел войска к Альпам, когда французы решились деблокировать Тортону. Мелас просил Суворова о помощи — тот «тотчас возвратился» и оставался у Тортоны двое суток до ее капитуляции 31 августа. Сражения не произошло. Французы, храбро наступавшие на австрийцев тремя колоннами, встретили на марше к Нови батальон гренадер генерал-майора князя Волконского и моментально скрылись в горах. Потерянное время Суворов наверстывал затем «форсированным маршем и отказом от всех дневок» (Д IV. 367–369, 375).
Австрийцы его энергично подгоняли. 1 сентября, на марше, Суворов узнал, что эрцгерцог Карл «решил без промедления присоединить к себе войска генерала Готце». Это означало не просто поставить 40 тысяч русских (24 тысячи Римского-Корсакова и 16 тысяч Суворова, за вычетом непригодной в горах кавалерии) под удар 70 тысяч французов. Готце занимал позиции в горах южнее Римского-Корсакова; сдача их означала, что Суворову надо пробиваться на помощь к своим вдвое дольше. Фельдмаршал потребовал от Франца I выполнить его обещание и оставить Готце. Эрцгерцогу он написал, что «вывод императорских войск, численностью в 21000 человек», невозможен «без принесения полностью в жертву Швейцарии» (Д IV. 374, 375).
