Только бдительность одного из техников помешала повару отравить летчиков. Последующая разработка арестованного позволила задержать еще одного диверсанта, «служившего» в соседнем авиационном полку.
Когда мысль о том, что немецкие агенты настойчиво внедрялись в авиационные части РККА, была высказана Герою Советского Союза Г.А. Баевскому, тот встретил ее недоверчиво. Но потом вдруг вспомнил, как в режиме строгой секретности готовился штурмовой налет полка на Краматорскую. Секретный приказ был получен летчиками за 15 минут до вылета, в воздухе было предписано сохранять полное радиомолчание.
— Представляете, как мы удивились, когда вдруг услышали в своих наушниках негромкий женский голос: «Краматорская, Краматорская, вас идут бомбить, вас идут бомбить…» Ну а над аэродромом нас уже ждали — сразу дружно включились в работу зенитки, потом атаковали вражеские истребители. Эффективность налета оказалась небольшой.
…Еще в Москве, когда Кожедуба вместе с другими летчиками зачислили сверх штата в состав 240-го ИАП, командир, кратко ознакомив их с боевой историей полка, отличившегося в боях под Сталинградом, представил начальствующий состав полка. Замполит — майор Н.А. Мельников, начальник штаба — подполковник Я.Е. Белобородое, старший инженер — Е.Л. Фрайнт, командиры эскадрилий — А. Гомолко, М. Гладких, В. Гавриш. Начштаба зачитал приказ о боевом расчете: Кожедуб назначен в 3-ю эскадрилью ст. лейтенанта В.П. Гавриша ведомым младшего лейтенанта И.М. Габунии.
«Ко мне подошел Габуния, — вспоминал Кожедуб в своей книге. — У него черные задумчивые глаза, тонкие красивые черты лица, походка легкая, ритмичная, в движениях чувствуется ловкость и сила. Синяя гимнастерка сидит на нем как-то особенно ладно.
Он крепко жмет мне руку:
— Ну, давай знакомиться, тезка! В Грузии нас, Иванов, зовут Вано. И ты так меня называй.
Он с яростью сжал кулаки, узнав, что мой родной край оккупирован врагом. Участливо расспросил о всех близких, рассказал о себе. Он был педагогом в Грузии, окончил аэроклуб, а в дни войны — летное училище, горячо любил авиацию.
С того вечера мы с Вано стали неразлучными друзьями».
И. М. Габуния погиб при таране бомбардировщика Ю-88 6 мая 1943 года в районе станции Валуйки. На всю жизнь сохранил Иван Никитович память о своем первом боевом друге. В своих рассказах о войне он часто вспоминал его, всегда произносил его имя ласково, с любовью.
…Свой первый бой Кожедуб запомнил навсегда. Он рассказывал о нем во всех своих книгах, во многих статьях и выступлениях. В официальных документах полка упоминание об этом бое отсутствует: он не принес побед и свидетельствует скорее о слабом взаимодействии служб оповещения и командования, зенитчиков и летчиков.
Среди воспоминаний Кожедуба большую ценность представляют самые ранние его публикации. К ним относится его статья в сборнике «Сто сталинских соколов в боях за Родину», выпущенном Военно-воздушной академией в 1947 году. История возникновения и судьба этого сборника уникальны и достойны отдельных исследований.
В 1945 и 1946 годах в академию были приняты более 160 Героев и дважды Героев Советского Союза. Это были люди, прошедшие войну и одержавшие победу над жестоким и сильным врагом, офицеры, командовавшие боевыми эскадрильями, полками, а порой осуществлявшие руководство и на дивизионном уровне. Настоящие асы оказались на студенческих скамьях, в роли слушателей. Правда, в большинстве своем они еще не умели грамотно и точно выражать свои мысли — ни в речи, ни на бумаге. Открытая — с фронта — манера держаться, множество орденов на груди, привычка к грубоватому общению иногда порождали конфликты слушателей с некоторыми преподавателями.
К счастью, тогда академию возглавлял мудрый человек, видный военачальник, маршал авиации Федор Яковлевич Фалалеев. Он с честью вышел из непростой ситуации, сохранив в целом преподавательские кадры. Он призывал преподавателей к снисхождению, просил учитывать исключительный боевой опыт слушателей и понятные после столь тяжелой войны изъяны в их поведении. По его мнению, в военных летчиках следовало видеть не учеников, а товарищей. Слушателям же он неожиданно предложил описать наиболее запомнившийся боевой эпизод, пообещав опубликовать сто лучших сочинений в хрестоматии учебника по тактике ВВС. Эпизоды были отобраны и в 1947 году вышли отдельной книгой.
«В целом сборник боевых эпизодов, безусловно, поможет дальнейшему совершенствованию изучающих тактику ВВС», — такое убеждение маршал Фалалеев высказал в предисловии к этому изданию.
«Волнуюсь, когда беру в руки эту необычную книгу-реликвию. От нее исходит какая-то невидимая, но мощная и неиссякаемая сила» — так оценивал этот труд главком ВВС, Герой Российской Федерации генерал армии П.С. Дейнекин, более полувека спустя в своем предисловии к новому изданию книги. Заметим, что именно благодаря его вмешательству и при участии начальника ВВА им. Ю.А. Гагарина генерал-полковника авиации А.Н. Барсукова прежний, почти шестидесятилетней давности гриф «Для служебного пользования» был с книги снят.
Но вернемся к описанию своего первого боя Иваном Кожедубом, помещенному в этом сборнике:
«В марте 1943 г. я прибыл на Воронежский фронт рядовым летчиком в полк, которым командовал майор Солдатенко. Полк был вооружен самолетами Ла-5. С первого дня я стал присматриваться к боевой работе моих новых товарищей. Внимательно слушал разборы выполнения боевой работы за день, изучал тактику врага и старался соединить теорию, приобретенную в школе, с фронтовым опытом. Так изо дня в день я готовился к схватке с врагом. Прошло всего несколько дней, а мне казалось, что моя подготовка бесконечно затягивается. Хотелось как можно скорее вылететь вместе с товарищами навстречу врагу.
Встреча с противником произошла неожиданно. Случилось это так: 26 марта 1943 года я в паре с ведущим младшим лейтенантом Габуния вырулил на старт дежурить. Неожиданно нам был подан сигнал для взлета. Младший лейтенант Габуния быстро взлетел. Я несколько задержался на взлете и после первого разворота потерял ведущего. Связаться по радио ни с ведущим, ни с землей мне не удалось. Тогда я решил произвести пилотаж над аэродромом. Набрав 1500 м высоты, приступил к пилотированию. Вдруг ниже меня метров на 800 я заметил 6 самолетов, которые подходили к аэродрому со снижением. С первого взгляда я принял их за Пе-2, но через несколько секунд я увидел разрывы бомб и огонь зениток на нашем аэродроме. Тогда я понял, что это немецкие самолеты Me-110. Помню, как сильно забилось сердце. Передо мной были вражеские самолеты. Я решил атаковать противника и, быстро развернувшись, на максимальной скорости пошел на сближение. Оставалось 500 м, когда в сознании мелькнуло слышанное мною от командира правило воздушного боя: "Перед атакой посмотри назад". Оглянувшись, я заметил, как с большой скоростью приближается ко мне сзади самолет с белым коком. Не успел я распознать, чей это самолет, как он уже открыл по мне огонь. Один снаряд разорвался у меня в кабине. Резким разворотом влево со скольжением выхожу из-под удара. Два Me-109 с большой скоростью прошли справа от меня. Теперь я понял, что они, заметив мою атаку, спикировали и атаковали меня. Однако моя неудавшаяся атака заставила Ме-110 отказаться от повторного захода на бомбометание.
