Шесть летчиков из состава 324-й «кожедубовской» истребительной авиационной дивизии были удостоены званий Героев Советского Союза. Это летчики 176-го гвардейского авиаполка: Григорий Иванович Гесь (8 побед), Сергей Макарович Крамаренко (13 побед), Борис Александрович Образцов (4 победы, звание Героя присвоено посмертно); Серафим Павлович Субботин (9 побед); с 19 личными победами несколько позднее героями стали командир 196-го ИАП Евгений Георгиевич Пепеляев и летчик из того же полка Федор Акимович Шебанов (6 побед).
Еще несколько летчиков дивизии превзошли условный показатель аса — 5 официальных побед и были представлены к званию Героя, но не удостоены его. Это Б.С. Абакумов (5 побед), В.И. Алфеев (7), Б.В. Бокач (6), И.М. Заплавнев (7), Л.Н. Иванов (7), А.И. Митусов (7), В.Г. Муравьев (5), Н.К. Шеламонов (5) — все из 196-го ИАП; С.Ф. Вишняков (6), П.С. Милаушкин (11), И.А. Сучков (10), К.Я. Шеберстов (13), Н.М. Гончаров (5) — из 176-го гвардейского ИАП.
Е.Г. Пепеляев представлялся Кожедубом к званию дважды Героя Советского Союза, но безрезультатно. Позднее столь же безрезультатно комдив 303-й ИАД полковник А.С. Куманичкин представлял к званию дважды Героя Н.В. Сутягина.
О командире 196-го ИАП Пепеляеве ходили легенды. В воздушном бою над северокорейской территорией он подбил новейший американский истребитель Ф-86 «Сейбр», совершивший вынужденную посадку в полосе прибоя. Позднее этот самолет, вопреки настойчивым попыткам американцев уничтожить его, благодаря сметке, находчивости и отваге сержантов и офицеров технической службы 324-й дивизии, а также китайских военнослужащих, был доставлен в Аньдун и вывезен в Союз.
Пепеляев вспоминает, как в одном из октябрьских боев ему удалось сбить «сейбр» точной очередью с короткой, в 100 метров, дистанции. Он был рад своей победе, поскольку намеревался показать «лицом» боевую работу нескольким вновь прибывшим летчикам. Каково же было его удивление, когда на просмотре «победной» пленки в кадре оказалась статичная земная картинка с далекой трубой ТЭЦ в нескольких километрах от аэродрома, знакомая каждому летчику. Оказалось, что в «миге» Пепеляева в 1-й готовности дежурил один из его старых проверенных летчиков, самолет которого находился в ремонте. Дежурство не было беспокойным, и пилот, весьма крупный и крепко сбитый офицер, задремал, наклонился вперед и нажал животом на ручку, где была гашетка. Пушки стояли на предохранителе и промолчали, а кинокамера включилась и засняла всю унылую картину аньдунского пейзажа. Летчик между тем проснулся, пришел в себя, а вскоре и сдал дежурство.
В тот же день полковник Пепеляев отправился на этой машине в боевой вылет, провел удачный бой и намеревался на своем примере указать на некоторые особенности атаки. Полковые балагуры, увидев трубу ТЭЦ, не преминули отметить и «устойчивость курса», и «правильное использование неподвижной сетки прицела», и «твердость руки», и «смелый выбор цели». Слухи об этом «приколе» дошли до Кожедуба, и тот также поинтересовался у Евгения Георгиевича о «новом способе атак наземных целей».
Евгений Георгиевич Пепеляев был безукоризненным командиром и блестящим воздушным бойцом. Как командир полка он был надежной опорой командира дивизии, к делу подходил творчески. «Находясь в Китае и готовясь к воздушным боям, я произвел расчеты стрельбы по американским самолетам, с которыми предстояло воевать, — их положение в сетке прицела АСП-ЗН в момент стрельбы при ракурсе близком к 1/4 и дальностях 150 и 600 метров, — вспоминает Пепеляев об одной из своих разработок. — Изображения основных самолетов противника в сетке прицела были нарисованы на листах бумаги и развешаны всюду, где работали и отдыхали летчики полка».
…Надо сказать, что относительно награждений летчиков, воевавших в Корее, командование было весьма сдержанно. «Если командование ВВС представляло к званию Героя Советского Союза летчиков, сбивших 6 и более американских самолетов, то командующий авиацией ПВО страны маршал авиации Савицкий Евгений Яковлевич все представления на летчиков нашей дивизии, сбивших 7, 10 и даже 12 американских самолетов (капитан Шеберстов), убирал, как говорится, под сукно. Вообще летчики нашей дивизии оказались обойденными в наградах», — вспоминает Герой Советского Союза С.М. Крамаренко.
Сам И.Н. Кожедуб за успешное командование дивизией 2 июня 1951 года был награжден единственным «за Корею» и пятым по счету орденом Красного Знамени. После этого летчики его дивизии одерживали новые победы — в 80 процентах всех боев в небе Кореи они выходили победителями. В истинно «кожедубовском духе» — на малых высотах — в сентябре они нанесли серьезный удар по американской штурмовой авиации, заставив противника резко сократить число вылетов на штурмовку северокорейских и китайских войск, заслужив искреннюю благодарность весьма сдержанного в таких случаях великого китайца — Мао Цзэдуна.
Не повезло летчикам 324-й ИАД в материальном плане. Только 17 января 1951 года, как раз в день последнего результативного боя дивизии, была издана директива начальника Генерального штаба СА № 65/089 о выплате денежных вознаграждений летному составу за боевые вылеты и сбитые самолеты. За сбитый истребитель противника причиталось 1500 рублей, за бомбардировщик В-29 — 3000 рублей. В 324-й ИАД премии «за сбитые и вылеты» получили всего 11 летчиков.
Последний результативный вылет 324-й истребительной авиационной дивизии совершил штурман 176-го гвардейского полка гвардии майор Субботин 17 января 1952 года. В большом маневренном воздушном бою на высоте 12 000 метров в период с 9.12 до 9.27, по докладам экипажей и данным фотоконтроля, им был сбит 1 Ф-86 «Сейбр». Это была девятая официальная победа Героя Советского Союза С.П. Субботина и последняя, 216-я победа 324-й истребительной авиадивизии.
30 января 1952 года летчики 324-й авиадивизии совершили последние боевые вылеты в небе Кореи: майор Дудниченко и подполковник Митусов из 196-го ИАП стартовали в 15.17 во главе восьмерки и шестерки истребителей МиГ-15 «бис» на перехват восьмерки вражеских истребителей — «противник воздушного боя не принял и ушел в сторону моря».
За время работы в Китае Кожедуб, как и большинство офицеров его дивизии, очень устал. Устал прежде всего морально, что было связано как с внутренней ответственностью за жизнь людей, ход боевых действий, так и с почти ежедневными докладами военному руководству об их ходе. А звонили Ивану Никитовичу или «вызывали на ковер» не только непосредственные начальники — Белов, Лобов и Красовский, но и главком ВВС П.Ф. Жигарев, Военный министр А.М. Василевский, начальник Генерального штаба С.М. Штеменко, командующий авиацией ПВО генерал-лейтенант авиации Е.Я. Савицкий, командующий ВВС МВО В.И. Сталин, некоторые другие генералы и маршалы. Если с Жигаревым и Василевским у Кожедуба давно сложились доверительные отношения, то требовательного Штеменко, хитрого Савицкого, неуравновешенного Василия Иосифовича он просто побаивался.
Заметим, что в должность командира дивизии Кожедуб вступил, едва окончив академию, не имея никакого опыта руководства соединением. А уже через год с небольшим после окончания им Академии ВВС его 324-я истребительная авиадивизия приняла участие в тяжелых воздушных сражениях с превосходящими силами противника, вооруженными в основном реактивными самолетами. Вот уж действительно — с корабля да на бал.
