Благодаря объективной книге В.А. Поляченко «На море и в космосе» удалось проследить многие детали становления и развития ракетной техники в СССР достаточно подробно, взглянуть на них глазами крупного специалиста, близкого сподвижника Владимира Николаевича по многим работам. В своей книге он поделился впечатлениями, которые произвели на него лекции В.Н. Челомея:
«Так вот, на эту лекцию пришёл молодой человек — ему было в то время тридцать семь лет, энергичный, симпатичный, улыбающийся, жизнерадостный. Он представился… и объявил нам, что будет читать у нас курс лекций по динамике полётов самолётов-снарядов или, как их потом стали называть, крылатых ракет. К этому времени уже достаточно долго, в течение всего четвёртого курса, мы специализировались на проектировании ракет, в том числе баллистических, зенитных…
Таким образом, к началу этого учебного года мы уже освоились с различными видами ракетной техники, но появление Челомея на нашем курсе было для нас в общем-то неожиданностью. Надо сказать, что мы не слышали о нём ничего, в наших учебных планах не было такой специальности, такого предмета. С первой же лекции, даже с первых минут первой лекции Владимир Николаевич завоевал симпатии всего нашего потока, увлечённо рассказывая о своих самолётах-снарядах, об их особенностях…
Посещаемость лекций на нашем потоке, мягко говоря, оставляла желать лучшего, однако, когда лекции приходил читать Челомей, обе группы бывали в полном составе» [92].
«1957 год. В МВТУ им. Н.Э. Баумана профессор В.Н. Челомей читает лекции по проектированию специальных летательных аппаратов. Подтянутость, элегантность, нетрадиционное представление материала, полное раскрытие физического смысла, спрятанного за сложными дифференциальными уравнениями, — вот что привлекает аудиторию, — свидетельствует доктор технических наук, профессор А.В. Ильичёв. — Студенты ждут его лекций, с удовольствием идут на них. Согласитесь, мало кто из преподавателей может гордиться почти стопроцентной посещаемостью» [48].
«Мне тоже посчастливилось лично слушать лекции академика Челомея. На них всегда было интересно, потому что теория преподносилась наглядно, с примерами из ракетной техники. И мы, студенты, понимали, что курс “Теория колебаний”, который читал Владимир Николаевич, был не абстрактным набором знаний, а имел прямое отношение к практике эксплуатации ракет. Беря в руки линейку и сгибая её, он показывал, что ракета, как линейка, может изгибаться во время полёта. Уже на младших курсах мы понимали, что такое продольная неустойчивость ракеты, и знали, отчего и как это происходит, что ракета может не сломаться при этом, но сильно отклонится от курса. Новый материал преподносился Владимиром Николаевичем в очень простой, понятной и доступной форме. И создавалось впечатление, что он не готовился к лекциям, что каждая была экспромтом. Только став преподавателем, я понял, как непросто на таком уровне читать лекции. Такие лекции — это “высший пилотаж”, и, чтобы достичь его, преподавателю нужно много готовиться и заниматься», — вспоминал заместитель заведующего кафедрой СМ-2 МГГУ им. Н.Э. Баумана, доктор технических наук, профессор О.Н. Тушев.
Сразу несколько мемуаристов рассказывали, что свои лекции Владимир Николаевич начинал призывом к студентам по-новому взглянуть на читаемый им раздел механики, ощутить всю свежесть её задач, скрытых за системами дифференциальных уравнений. По своей форме эта вводная часть лекции несколько изменялась от года к году, оставаясь всё той же по своей сути:
«Не думайте, что всё уже открыто в механике, в этой одной из древнейших наук. Здесь много неоткрытого и необъяснённого. Только мы часто проходим мимо совершенно необычных явлений, не замечая их. Очень важно научиться видеть эти необычные явления, а потом понять их и объяснить. Именно это качество должно быть присуще настоящему исследователю…»
Характерное для Челомея отношение к не желавшим учиться чиновникам не имело отношения к студентам: Владимир Николаевич был прекрасным педагогом, умевшим ярко, доходчиво, с отличным, столь ценимым молодёжью юмором донести до студентов как общую теорию, так и необходимые нюансы таких сложных для непосвящённого наук, как динамика колебаний или теория устойчивости.
«Владимир Николаевич всегда уважительно относился к аудитории, перед которой предстояло выступать, — вспоминает Герой России В.И. Болысов. — Независимо от состава слушателей и темы тщательно готовил свои выступления, которые могли служить образцом ораторского мастерства. Проблему и её решение раскрывал ёмко и доказательно по сути, увлекательно и артистично по форме, убедительно по восприятию. Неординарностью изложения материала, глубиной его понимания, владением словом, увлечённостью и самоотдачей завораживал слушателей. Однажды, выступая на военно-техническом совете, посвященном созданию ракет с разделяющимися головными частями, Владимир Николаевич, заканчивая доклад, широким полукругом нарисовал в воздухе траекторию воображаемого полёта ракеты и, наклонясь из-за кафедры, протянул руку к полу, как бы указывая точки падения предполагаемых боевых блоков. В этот момент увлечённые услышанным присутствующие, как по команде, дружно встали, чтобы увидеть на полу место, куда якобы упали блоки».
«Когда Владимир Николаевич выступал, он приковывал к себе внимание мало-помалу разгоравшимся у него самого интересом к тому, что он говорил, он воспламенялся, в речи появлялась страсть, убеждённость проповедника. Он умел зажечь, увлечь слушателей. И вся жизнь его была, как мне теперь представляется, неудержимым стремлением к тому, что он видел впереди, видел то, что другим было недоступно», — писал о Челомее О.Д. Бакланов [9].
На большинстве лекций В.Н. Челомея, читаемых по субботам, присутствовал его ученик и ближайший помощник И.М. Шумилов, неустанно конспектировавший лекции учителя.
В 1966 году И.М. Шумилов по рекомендации В.Н. Челомея был назначен заместителем заведующего кафедрой. Ранее, с 1960 года, он совмещал работу на кафедре и в ОКБ- 52. К тому времени Игорь Михайлович уже был кандидатом технических наук (защитился в 1955 году, став первым кандидатом наук, защитившимся под руководством В.Н. Челомея), начальником лаборатории ОКБ-52, одним из ведущих конструкторов крылатой ракеты П-5.
Хотя Игорь Михайлович был 1927 года рождения, ещё непризывного для военных лет, он в 1944 году добровольцем ушел на фронт, воевал в составе войск 7-й гвардейской армии 2-го Украинского фронта, участвовал в кровопролитной Будапештской наступательной операции. Был награждён медалями «За взятие Будапешта» и «За победу над Германией».
Владимир Николаевич был прирождённым педагогом, зарекомендовавшим себя в этом отношении ещё со студенческой скамьи. Лекции он всегда читал по-разному, регулярно дополняя их новыми сведениями о становлении бурно развивающегося ракетостроения, его актуальных задачах. Это требовало постоянного знакомства с иностранной периодикой и, соответственно, знания языков. Он всегда с удовольствием отвечал на вопросы студентов, вступал с ними в дискуссии, убеждал, настаивал, требовал.
Экзамены он чаще принимал один, а получить «неуд» у самого Челомея было стыдно. Сверхтребований Владимир Николаевич не предъявлял, хотя спрашивал строго, и всегда был доброжелателен. Мог «сцепиться» с каким-нибудь знающим студентом, допускающим слишком вольные трактовки.
