Отдышавшись, он подмигнул Яну.
— Твоя очередь. Я же говорил, эта девочка — то, что надо!
Ян стоял и увлеченно онанировал, его глаза масляно блестели. Он охотно занял место Дона. Клер посмотрела на него с нескрываемой ненавистью. Ян размахнулся и дал ей пощечину.
— Не смей так на меня смотреть, маленькая сучка, — пригрозил он. — Ты ходишь по дому полуодетая, выставляя себя напоказ, а когда получаешь то, что просишь, начинаешь строить из себя недотрогу. Лежи тихо, если не хочешь пожалеть о том, что вообще родилась.
Клер лежала неподвижно, на щеке вздувался след от удара. Но это не шло ни в какое сравнение с болью, терзающей ее изнутри. Слез не было, как не было и надежды на чью-либо помощь. Это она поняла уже очень давно. Когда пытка наконец закончилась, девочка посмотрела на Яна с презрением.
Одеваясь, мужчины смеялись и подшучивали друг над другом. Затем они ушли, и Клер осталась наедине со своими страданиями. Через некоторое время она подтянулась к краю кровати и крепко за него схватилась, пережидая внезапный приступ головокружения. В этот момент она услышала кое-что, заставившее девочку на время забыть о собственной боли. Звук повторился, и у Клер внутри все сжалось от ужаса. Это была Трейси, и она звала сестру!
Бросившись через комнату и стараясь не обращать внимания на боль, пылающую у нее между ног, она выскочила на площадку, подбежала к двери Трейси и открыла ее. Увиденное заставило ее содрогнуться. Трейси горько плакала, ее крепко держал Дон, не давая встать с кровати, а Ян стоял над малышкой абсолютно голый. На миг все замерли и повернули головы, глядя на Клер.
Тишину нарушил тихий испуганный голос Трейси:
— Клер, помоги мне, пожалуйста.
Клер охватила такая ярость, что она замерла, онемев и не в силах пошевельнуться. Но в следующий миг вся злость и негодование выплеснулись из нее вместе с одним-единственным словом:
— Прекратите!
Подлетев к ним, она набросилась на мужчин с кулаками, сражаясь изо всех сил.
Застигнутые врасплох, те пытались уклониться. С кипящей внутри яростью Клер вцепилась ногтями Яну в щеку, оставив на ней глубокие борозды. Она пинала их ногами как бешеная, в глазах девочки загорелась радость, когда следующий удар пришелся точно между ног Дону. Тот задохнулся от боли, согнулся и попятился от кровати, стараясь избежать кулаков Клер. Трейси визжала в истерике. И тут неожиданно в дверях появилась их мать, привлеченная шумом.
— Какого черта здесь творится? — пробормотала она заплетающимся языком.
Затем к ней пришло понимание происходящего. Карен нетвердой походкой направилась к кровати и сильно ударила дочь по лицу.
— Ты что, не видишь, что они собираются с ней сделать? — закричала Клер, держась за лицо. — Они хотят причинить боль Трейси. Ты должна их остановить!
— Ой, бога ради, прекрати этот спектакль! — прикрикнула на нее мать. — Нужно же ей когда-нибудь узнать о сексе! А теперь иди к себе спать, иначе, клянусь, ты об этом пожалеешь.
Впервые в жизни Клер не послушалась. Вместо этого она встала и посмотрела матери в лицо.
— Я не позволю, чтобы это случилось, мама. Я не смогла защитить себя, но я не позволю, чтобы это произошло с Трейси. Если ты ничего не сделаешь, я уйду из дома и найду папу. И тогда ты обо всем пожалеешь.
К ее ужасу, мать вскинула голову и пренебрежительно рассмеялась.
— Ха, и ты думаешь, что твой паршивый папочка все это остановит? — фыркнула она.
Клер дерзко подняла подбородок и кивнула.
Наклонившись к дочери, Карен больно толкнула ее в плечо.
— Тогда я тебе расскажу кое-что, что тебе уже давно следовало узнать. Твоему долбаному папочке нет до нее никакого дела. И знаешь почему? Ему на нее наплевать, потому что Трейси не его ребенок. Конечно, ты думаешь, он святой и солнце светит у него прямо из задницы. Но если бы он был настоящим мужчиной, я бы никогда не стала смотреть на других.
Когда до Клер постепенно дошел смысл сказанного, ее затошнило. Девочка покачала головой, отказываясь верить.
— Нет, нет, ты врешь, — всхлипывала она.
Но мать лишь рассмеялась. От ее безрадостного жесткого смеха веяло холодом.
К этому времени Дон пришел в себя и смог сесть на край кровати.
— Она психованная какая-то, — пробормотал он. Ян, по шее которого стекали ручейки крови, согласно кивнул.
Карен схватила Клер за руку, больно вонзив в нее ногти.
— А теперь марш в свою кровать, ты, глупая маленькая сучка. Это не твое дело, — предупредила она.
Но Клер опять отказалась подчиниться, чем вызвала еще большее недовольство матери.
Позади нее Дон и Ян снова обратили внимание на Трейси; девочка начала дрожать, и Клер захлестнуло отчаяние.
— Я не двинусь с места, пока они не уйдут! — закричала она.
На какой-то миг Карен заколебалась. Но затем Дон схватил ее за руку и подтолкнул к двери. Он вернулся к Клер, заломил ей руку, вытащил на лестничную площадку вслед за матерью и захлопнул дверь.
— Мама, пожалуйста! Ты должна их остановить! — взмолилась Клер.
Карен снова нерешительно взглянула на дверь, но затем тоже расплакалась.
— Конечно, тебе хорошо, — прошипела она. — Ты не знаешь, что такое одиночество. Это мне каждую ночь приходится ложиться в пустую кровать. Если я их сейчас остановлю, Ян меня бросит, и я снова останусь одна. Они не причинят ей вреда. А теперь иди в свою комнату.
— Нет, нет. Я не уйду!
— Еще как уйдешь, черт тебя возьми! — Схватив Клер за волосы, женщина потащила вопящую и упирающуюся девочку к ее спальне. Та споткнулась и упала. Мать, прежде чем поставить Клер на ноги, осыпала ее ударами. Один раз Клер показалось, словно что-то хрустнуло, когда мать ударила ее ногой по ребрам. Но ее возмущение было таким сильным, что девочка не обратила внимания на пронизывающую боль. Наконец мать дотащила ее до двери и бросила в комнату.
— Теперь ложись в кровать, и чтобы я больше ни звука от тебя не слышала, поняла? — Несмотря на жестокие слова, по лицу матери текли слезы, и Клер совсем запуталась.
Девочка не могла ее понять и знала, что это ей никогда не удастся.
— Как наша родная мама могла допустить такое? — спрашивала она себя снова и снова. Но ответа не было. До Клер доносились только испуганные вопли Трейси, зовущей сестру.
Клер сжалась в кровати, каждый синяк на ее теле болел все сильнее. Когда крики Трейси стали совсем невыносимыми, она заткнула уши, чтобы больше их не слышать. Еще никогда в жизни она не чувствовала себя такой слабой и бесполезной.
Много-много позже, когда Клер уверилась, что мужчины ушли, она прокралась в комнату Трейси. Откинув одеяло, она взяла измученную малышку на руки.
