Вынужденная остаться, Клер хотела хотя бы позвонить Грегу, чтобы извиниться, но, к сожалению, ее блокнот с номерами телефонов остался дома, так что ничего нельзя было поделать.
«Ладно, — подумала она, — я позвоню ему завтра, и мы помиримся». Успокоившись, Клер прекрасно провела вечер. Миссис Эм из кожи вон лезла, чтобы гостья чувствовала себя как дома. Они ели тушеную говядину и пышные клецки, за которыми последовал домашний яблочный пирог со сладким сливочным соусом. Конечно, Грег угостил бы ее более шикарным ужином в ресторане, но Клер ела так, что за ушами трещало. После ужина она помогла миссис Эм помыть посуду, затем надела пальто и огромные сапоги, которые ей одолжил Кристиан, и вместе с ним пошла проверить, как там собаки. На обратном пути им пришлось крепко держаться друг за друга, чтобы не упасть. Ветер сбивал с ног, они поскальзывались и смеялись как дети. Когда они наконец вернулись в теплую кухню, то увидели, как миссис Эм с грелкой поднимается к себе. Ей уже стало лучше, но женщина по-прежнему была слаба и очень быстро уставала.
Глядя с лестницы на их румяные разгоряченные лица, миссис Эм в который раз подумала, что из них получилась бы отличная пара, и задалась вопросом, как бы повернулась их жизнь, если бы не Лиан.
— Вы развлекайтесь тут сами, — сказала она. — Мои старые кости слишком устали, и я иду спать.
— Я позже принесу тебе чай, — пообещал Кристиан.
Миссис Эм кивнула.
— В буфете еще есть бутылка вина и бутылка шерри — остались после Рождества, — сообщила она им. — Выпейте немного. Вы же насквозь промерзли, а это вас согреет.
Улыбнувшись напоследок, она ушла.
Кристиан разжег дрова в камине, и скоро они весело пылали, разбрасывая вишневые блики по комнате. Он налил им по большому стакану шерри, они уютно устроились перед камином, вытянув озябшие ноги к огню и слушая завывания ветра.
Клер чувствовала себя умиротворенной, ей было тепло и уютно. Ей еще никогда не было так хорошо и спокойно. Шерри согрел ее изнутри, и когда рука Кристиана обняла Клер за плечи, это движение показалось ей самым естественным в мире.
— Не знаю, как и благодарить тебя за помощь, — сказал он.
— Мне было приятно, — честно ответила Клер. Он внимательно на нее смотрел, и Клер неожиданно почувствовала неловкость.
— Я, должно быть, ужасно выгляжу, — пробормотала она, стараясь пригладить взлохмаченные волосы.
Кристиан покачал головой, в его глазах светилась нежность.
— Ты прекрасна, — мягко произнес он. Когда он слегка наклонился и коснулся губами губ Клер, это показалось ей правильным.
Ее захлестнули эмоции, ощущения, которых она никогда не испытывала. Она спала с множеством мужчин, но то был просто секс. Неожиданно Клер поняла, что это и есть любовь, и это было чудесно. Она еще ни разу не отдавалась никому по собственному желанию. И теперь ее переполняли чувства. На глазах Клер выступили слезы радости.
Когда он наконец уложил ее на ковер перед камином и осторожно раздел, Клер была не в силах заставить себя его остановить. Раньше она и подумать не могла, что заниматься любовью так приятно. Их тела слились, и она прижалась к нему, желая, чтобы это продолжалось вечно… Но все хорошее когда-нибудь заканчивается. Они лежали, удивленно глядя друг на друга. Снаружи огромные снежные хлопья липли к оконному стеклу, словно пытаясь заглянуть в комнату и увидеть зарождающуюся там любовь. Кристиан лежал рядом с Клер, на его лице играли отблески огня, и она впервые в жизни почувствовала себя защищенной и любимой. Не было ни чувства вины, ни стыда — только невероятное счастье. Когда он осторожно провел кончиками пальцев по ее щеке, Клер взглянула него, и в ее глазах стоял вопрос.
— Я мечтал об этом с тех пор, как только тебя увидел, — сознался он.
Клер не ответила. Ее сердце было слишком переполнено чувствами.
— Ты самая прекрасная и добрая женщина из всех, кого я только видел. — Его голос звучал так искренне, что Клер неожиданно расплакалась. Дрова в камине потрескивали, по лицам любовников плясали тени.
«Что же я наделала? — с ужасом подумала она. — Я же вовсе не прекрасная и не добрая. И если бы он знал, какая я на самом деле, то и смотреть на меня не захотел бы». Слезы хлынули еще сильнее, обеспокоив и смутив Кристиана.
— Господи, Клер, извини меня, пожалуйста, — прошептал он, неожиданно ужаснувшись тому, что сделал. Миг волшебства был утрачен. — Я не должен был допустить, чтобы это произошло.
Он сел и принялся торопливо одеваться.
Клер все глубже погружалась в свои мрачные мысли. Как она могла объяснить ему причину своих слез, не уничтожив при этом его иллюзии? Ее прошлое снова терзало ее, и теперь, когда она поняла, что любит Кристиана, она просто не могла оставаться с ним. Она любила его слишком сильно, чтобы обманывать и чтобы рассказать о своем постыдном прошлом. Он заслуживал лучшего — какую-нибудь честную, чистую и хорошую девушку, такую как Лиан.
— Все в порядке. — Она попыталась его успокоить. Но теперь между ними стояла неловкость, а чудесное время, пережитое вместе, прошло. Клер знала, что если останется, то не сможет сдержаться и расскажет ему все, а тогда на лице Кристиана появится гримаса отвращения. И она этого не переживет. Клер с несчастным видом оделась. Кристиан избегал смотреть ей в глаза. Затем она достала ключи от машины, подозвала Кэссиди и направилась к двери.
— Ты не можешь ехать домой в такую погоду, — запротестовал Кристиан.
Клер задержалась и печально на него посмотрела. Она должна была уехать. Ради него. Ее образ — ложь, вся ее жизнь — ложь, а он заслуживал лучшего. В глазах Кристиана стояла боль, но Клер была непреклонна.
— Попрощайся с бабушкой за меня.
Он с потерянным видом кивнул. Клер открыла дверь и вышла в ледяную метель. Она так и не поняла, как доехала домой. Дворники на стекле оказались почти бессильными против ярости природы, а глаза ее застилали слезы. Но Клер все-таки добралась до отеля, заглушила двигатель, а затем вдруг вспомнила, какие чувства вызвал у нее поцелуй Кристиана, упала на руль и горько, безутешно зарыдала. Он был единственным человеком, которому она позволила поцеловать себя в губы.
Когда она, замерзшая до полусмерти, вошла в дом, прижимая к себе Кэссиди, то увидела, что на автоответчике есть новые сообщения. Она нажала на кнопку, чтобы их прослушать. Все они были от Грега, и он явно волновался.
«Клер, где вы? Я ужасно за вас беспокоюсь. Пожалуйста, позвоните мне, как только вернетесь домой».
Но сегодня Клер просто не могла заставить себя говорить с кем бы то ни было.
На рассвете она проснулась от звонка. Клер схватила трубку и услышала голос Грега.
— Слава богу, с вами все в порядке. Где вы были? — взволнованно спросил он. — Я звонил вам весь вечер и ужасно беспокоился.
Клер извинилась и солгала ему что-то о сломавшемся фургоне и об эвакуаторе, который пришлось долго ждать.
