Конец Верховного главнокомандования вермахта и правительства адмирала Дёница
Как мы уже знаем, 22 апреля 1945 г. ставка Верховного главнокомандования вооруженных сил была переведена в Крампниц близ Потсдама, но в связи с приближением русских танков ей пришлось уже на следующий день переехать в Фюрстенберг, расположенный в 70 километрах к северу от Берлина. Здесь, как мне рассказали позднее, она оставалась до 29 апреля, то есть до того дня, когда русские войска подошли вплотную к городу и возникла необходимость переехать в Доббин (Южный Мекленбург). С 22 апреля и до 1 мая своей главной задачей ставка ОКВ считала организацию помощи Берлину. Кейтель и особенно Йодль работали над ее решением не жалея сил. В этот период Кейтеля можно было застать на том или ином командном пункте армии, корпуса, или дивизии, которые предполагалось использовать для спасения столицы Третьего рейха. 1 мая, по приказу нового главы государства адмирала Дёница, Верховное главнокомандование вермахта перебазировалось в Плён (земля Шлезвиг-Гольштейн), где обосновался Дёниц со своим штабом. Когда же Дёниц определил местом пребывания своего правительства город Фленсбург, то туда же последовала и ставка ОКВ.
По инициативе Дёница уже 2 мая начались переговоры между адмиралом Гансом фон Фридебургом и фельдмаршалом Бернардом Лоу Монтгомери об условиях сдачи немецких воинских частей, оперировавших в Северной Германии. Первым свою подпись под актом о безоговорочной капитуляции поставил 7 мая в 2.45 в штаб-квартире Эйзенхауэра в Реймсе генерал-полковник Йодль. Боевые действия на всех фронтах должны были прекратиться в полночь 9 мая.
Затягивая — и до известной степени успешно — переговоры о прекращении огня и о безоговорочной капитуляции, адмирал Дёниц руководствовался следующими соображениями:
1. Очень важно было выиграть время для завершения операций по вывозу по морю немецких войск из дельты Вислы и Курляндии, для чего использовались все доступные плавучие средства.
2. Нужно было успеть перебросить группу армий «Висла» из района Мекленбурга на запад. Входившие в группу 3-я танковая и 21-я общевойсковая армии сопровождали огромную массу беженцев из Померании, Мекленбурга и Штеттина. Когда британское руководство приняло 5 мая от адмирала Дёница заявление о капитуляции немецких воинских частей в Северной Германии, английские и американские войска стояли на линии Людвигслуст — Шверин — Висмар. Дёниц хотел, чтобы как можно больше беженцев и германских военных миновали эту линию.
3. Время являлось чрезвычайно важным фактором и для группы армий «Центр» численностью в 1,2 млн. человек под командованием фельдмаршала Шёрнера, которая застряла в Богемии. Главные силы 1-й и 4-й танковых и 17-й общевойсковой армий были сосредоточены 6 мая в районе Исполиновых гор, примерно на линии Гёрлиц — Глатц, к западу от Остравы и Брюнна. Расстояние до американского фронтового рубежа на уровне Карлсбад — Пльзень — Пассау достигало в отдельных местах 250 километров. В довершение ко всему чехи подняли в Богемии и Моравии восстание. Командующий группой армий «Центр» фельдмаршал Шёрнер, назначенный Гитлером в завещании начальником Генерального штаба, спасая собственную жизнь, бросил свои войска, находившиеся в отчаянном положении, и бежал на запад.
9 мая 1945 г. в Берлине — Карлсхорсте в 16.00 был подписан акт о безоговорочной капитуляции Германии. Под документом поставили свою подпись генерал-фельдмаршал Кейтель, адмирал фон Фридебург и генерал Штумпф. Акт вступил в действие немедленно.
Генерал-фельдмаршал Кейтель, генерал-полковник Йодль и обергруппенфюрер СС Кальтенбруннер были приговорены судом Международного военного трибунала в Нюрнберге к смертной казни и повешены.
Приложение
Последние дни при Адольфе Гитлере. 1945 г.
[5]
Будучи одним из тех, кто пережил события апреля 1945 г., за стенами и внутри рейхсканцелярии, я хочу рассказать некоторые из моих воспоминаний, связанных с этими событиями, начиная с 20 апреля, последнего дня рождения Гитлера.
Берлин и восточные окраины города уже находились под случайным орудийным огнем малокалиберной русской артиллерии с дальних дистанций; несколько вражеских бомбардировщиков и самолетов-разведчиков кружили над восточной частью города, особенно перед и сразу после наступления сумерек, но они держались на почтительном расстоянии от наших зенитных орудий на башнях ПВО, которые, помимо обеспечения противовоздушной обороны, точным залпом довольно часто заставляли замолкать русские дальнобойные орудия. Бои уже достигли самых дальних окраин Восточного Берлина, поскольку под Франкфуртом-на-Одере и Кюстрином 9-я армия генерала Буссе была разгромлена, и наша оборона на Одере пала.
Начальник Верховного командования [т. е. сам Кейтель] и его начальник оперативного штаба [Йодль], а также их ближайшие помощники все еще продолжали работать на командном пункте, построенном еще в 1936 г. на улице Фюренвег в Далеме военным министром фон Бломбергом, в то время как оперативный штаб ОКБ бросил свои расположенные неподалеку квартиры в здании командования ВВС на Кронпринцаллее и перебрался [вместе с Генеральным штабом сухопутных войск] в бункер военного министерства в Вюнсдорфе (в Цоссене). У Йодля и меня были там к тому же и свои запасные квартиры, я сам разместился в доме № 16 по Фюренвег, в доме бывшего чемпиона по боксу Шмелинга.
Где-то около полудня 20 апреля британские и американские воздушные силы совершили свой последний массированный авианалет на центр Берлина, где находился правительственный квартал. Мы вместе с женой, гросс-адмиралом Дёницем и его женой, а также с нашими адъютантами наблюдали за этим неистовым и ужасающим спектаклем с маленького холма в саду служебной квартиры гросс-адмирала: он прошлой ночью вернулся в Берлин из «Коралла», своего оперативного штаба под Эберсвальде, поскольку там создалась угроза русского наступления.
Во время этой финальной крупной бомбардировки в прекрасную солнечную погоду зданию рейхсканцелярии, уже сильно поврежденному, удалось избежать дальнейшего разрушения; наши эскадрильи истребителей не смогли отразить эту атаку на Берлин, а наши зенитные установки были просто бессильны против вражеской атаки с такой высоты. Налет продолжался почти два часа, бомбардировщики проходили в вышине в тесном строе, словно это было воздушное представление в мирное время, и сбрасывали бомбы строго одновременно.
Военное совещание в этот вечер было назначено на четыре часа и проходило в бункере фюрера под зданием рейхсканцелярии. Как только Йодль и я появились в бункере, мы сразу же увидели, как фюрер в сопровождении Геббельса и Гиммлера поднимается в рабочие кабинеты рейхсканцелярии; я отказался от приглашения одного из адъютантов присоединиться к ним, поскольку у меня еще не было возможности поприветствовать фюрера. Я знал, что на лестнице рейхсканцелярии выстроились мальчики из гитлерюгенда для получения орденов (включая несколько Железных крестов) за проявленное во время вражеских авианалетов мужество и отличную службу в дружинах и подразделениях противовоздушной обороны.
