С двадцати лет казак переходил в «строевой разряд», который делился на три четырехлетних отрезка — 4 года действительной службы (служба 1-й очереди) и 8 лет так называемой «льготы» (службы 2-й и 3-й очереди). Действительную службу казаки проходили в казачьих полках, входивших в состав кавалерийских дивизий регулярной армии. В мирное время таких полков было 19—17 армейских и 2 лейб-гвардейских (забегая вперед скажем, что во время Первой мировой Донское казачье войско выставило на фронт 60 полков, 126 отдельных сотен и 37 артбатарей, всего более 113 тысяч человек). «Льготники» жили дома и занимались своими повседневными делами, однако участвовали в военных сборах (2-я очередь — ежегодно, 3-я — один раз) и в случае необходимости были обязаны немедленно явиться в свою часть при коне и в полном боевом облачении, приобретенном за собственный счет. После «строевого разряда» казак переводился на пять лет в «запасной разряд», а затем в ополчение.
Для Козьмы служба 1-й очереди началась в январе 1913 года, когда 20-летний казак был зачислен в команду пополнения и направлен в 3-й Донской казачий Атамана Ермака Тимофеевича полк, укомплектованный уроженцами Усть-Медведицкого округа. Этот полк был сформирован в мае 1835 года и с тех пор несколько раз принимал участие в боевых действиях—в 1840-х годах на Кавказе и в 1863—1864 годах в Польше.
3-й Донской входил в состав 3-й кавалерийской дивизии, базировавшейся в Вильно (ныне — Вильнюс, Литва). Как и прочие казачьи полки, 3-й Донской делился на шесть сотен, которые, в свою очередь, включали две полусотни и четыре взвода. Командир полка, полковник Евгений Васильевич Кочетов, определил Козьму в 6-ю сотню, которой командовал опытный есаул Попов.
Во время действительной службы Крючков быстро выделился в своей сотне как великолепный наездник и стрелок. Блестяще владел он и холодным оружием. В декабре 1913 года за отличную службу казак был произведен в следующее звание — приказный (оно соответствовало званию ефрейтора).
Начало Первой мировой войны застало 3-й Донской казачий полк в Вильне. Согласно мобилизационному плану полк покинул казармы, погрузился в эшелон и был направлен в приграничный район, к небольшому городку Кальвария Сувалкской губернии (ныне Калвария, Литва). Выгрузившись, 6-я сотня полка была направлена в распоряжение штаба 3-го армейского корпуса, расквартированного в местечке Белая Олита (ныне Алитус, Литва). Там командир сотни получил приказ направиться походным порядком в пограничное селение, которое в романе М.А. Шолохова «Тихий Дон» упоминается как «Пилекалие».
На этом «Пилекалие» стоит остановиться немного подробнее. Шолоховеды уже давно гадали, что скрывается под этим топонимом, и вроде бы раскрыли эту загадку. Так, Ф.Ф. Кузнецов в своем исследовании «Рукопись “Тихого Дона” и проблема авторства» (2003) пишет: «В романе “Тихий Дон” подробно описан бой Козьмы Крючкова… Бой этот, пишет Шолохов, произошел в районе местечка Пеликалие — на границе между Россией и Пруссией… В “Стратегическом очерке войны 1914—1918 гг. Часть 1” в схеме № 6 зафиксирован факт близкого соседства… двух мест — Сталупенен и Пилькаллен. В памяти воевавшего в этих местах Михаила Иванкова, от которого и получил информацию о боях в Восточной Пруссии Шолохов, названия этих двух мест сохранились, но — в искаженной форме: Столыпин и Пеликалие».
Итак, по версии Ф.Ф. Кузнецова, «Пеликалие» — это вроде бы искаженное название немецкого городка Пилькаллен. Звучит на первый взгляд убедительно, но загвоздка в том, что Пилькаллен (ныне Добровольск Калининградской области России) находился, во-первых, не «на границе России и Пруссии», а в 23 километрах к западу от этой границы, а во-вторых, в добрых 70 километрах к северо-западу от описываемого места действия. Так что под словом «Пеликалие» явно скрывается какой-то другой населенный пункт.
Между тем загадка решается с помощью справочника «Списки населенных мест Сувалкской губернии, как материал для историко-этнографической биографии края», изданного в Санкт-Петербурге в 1901 году. С его помощью легко установить, что шолоховское «Пилекалие» — это не что иное, как литовский топоним Пилекальне (ныне Пилиакалняй, Литва). Небольшое селение Лубовской гмины Кальварийского уезда, в котором жили около семидесяти литовцев-католиков, размещалось примерно в 25 километрах к северо-западу от Кальварии. (Справедливости ради отметим, что немецкое «Пилькаллен» и литовское «Пилекальне» имеют одинаковое происхождение и восходят к литовскому слову, обозначающему укрепленную возвышенность.)
В Пилекальне командир сотни распорядился выставить вдоль русско-германской границы десять наблюдательных постов, которые должны были содействовать частям Отдельного корпуса пограничной стражи. В 19 часов 24 июля в Пилекальне в подкрепление казакам прибыли 2-й батальон 108-го пехотного Саратовского полка и шестиорудийная артбатарея.
В ночь на 27 июля по приказу есаула Попова на один из новых наблюдательных постов были назначены казаки 3-го Донского полка Астахов, Иванков, Щегольков, Попов, Рвачев и Крючков. Командиром поста назначили старшего по званию приказного Крючкова. (Сразу уточним: широко распространенное утверждение, что командовал постом Василий Астахов, который недавно закончил учебную команду и ждал представления к званию младшего урядника, основано исключительно на тексте романа М.А. Шолохова «Тихий Дон». В приказе войскам 1-й армии № 36 от 2 августа 1914 года о награждении Астахова и других казаков георгиевскими медалями говорится четко и определенно: «…как бывший в разъезде под начальством приказного Козьмы Крючкова». Насколько можно доверять тексту «Тихого Дона» как историческому документу, подробнее будет сказано ниже.)
Пост разместился в большом селе Лубове — центре одноименной гмины Кальварийского уезда. (В литературе встречаются разные вариации этого названия, но на старых картах Сувалкской губернии зафиксирован именно вариант «Лубово».) В Лубове, от которого до границы с Германией было порядка восьми верст, проживало около полутора тысяч человек, в основном евреи и поляки. На современной карте бывшее Лубово отыскать нетрудно — это литовское село Лиубавас, расположенное в нескольких километрах от границы с Польшей. Никто из донцов не знал, что совсем скоро казакам предстоит боевое крещение, которое навсегда запечатлит их имена в истории Первой мировой…
Как ни удивительно, до сих пор в военно-исторической литературе не было попыток предпринять детальную реконструкцию боя, который состоялся между донскими казаками и германским конным разъездом 30 июля 1914 года, и предшествовавших ему событий. Эта задача затруднена тем, что существует несколько версий случившегося, значительно различающихся между собой в деталях. Мы постараемся восстановить истину, опираясь на первоисточники: письмо Козьмы Крючкова родителям, датированное 3 августа 1914 года, запись его же устного рассказа, сделанная однополчанином Ф.С. Родиным 4 августа 1914 года, краткий рассказ К. Крючкова, опубликованный в русской прессе, и официальное донесение командира 6-й сотни 3-го Донского казачьего полка есаула Попова от 30 июля 1914 года.
Итак, утром 27 июля 1914 года шестеро казаков прибыли на пост № 3 в Лубово и приступили к выполнению обязанностей. Вечером 27 июля пост с донесением о ходе боевого дежурства покинул Попов, дни 28 и 29 июля прошли спокойно, а вечером 29 июля местные жители сообщили казакам, что с германской территории границу перешел вражеский лазутчик. Ночь на посту прошла в тревожном ожидании, дежурил Крючков. В 7 часов утра 30 июля он сварил себе на завтрак картошки, поел и улегся отдыхать после ночного дежурства, но вскоре был разбужен товарищами: на пост снова пришли местные крестьяне, на этот раз с сообщением, что к посту приближается конный разъезд германцев. Он насчитывал 27 драгун во главе с офицером.
