Голос Гурни сделался еще спокойнее.
– Просто иду по следу, Джек.
– Да какой, на хрен, след! Бог ты мой! Слушай, я совершенно уверен, что говорю не только от своего имени, но и от имени Лекса. Вся суть в том, что нам нужно сосредоточиться, сосредоточиться, сосредоточиться! Позволь мне выразиться ясно, раз и навсегда. Нам надо ответить лишь на узкий круг вопросов по поводу убийства Карла Спалтера и суда над Кэй Спалтер. Первый: Что Мак Клемпер должен был сделать, но не сделал? Второй: Что из того, что Клемпер сделал, ему делать не следовало? Третий: Что Клемпер утаил от прокурора? Четвертый: Что прокурор утаил от адвоката? Пятый: Что адвокат должен был сделать, но не сделал? Пять. Всего пять вопросов. Отыщи правильные ответы на эти вопросы – и приговор Кэй Спалтер отменят. Вот и все. А теперь скажи, мы с тобой на одной волне или нет?
К лицу Хардвика прилила кровь, точно его сейчас удар хватит.
– Успокойся, дружище. Я уверен, мы вполне еще можем оказаться на одной волне. Только не мешай мне попасть на нее.
Хардвик долго и мрачно смотрел на Гурни, а потом раздраженно покачал головой.
– Расходами на расследование распоряжается Лекс Бинчер. Если собираешься тратиться на что-нибудь помимо ответов на эти пять вопросов, он должен сперва одобрить расходы.
– Без проблем.
– Без проблем, – рассеянно повторил Хардвик, снова глядя в окно. – Хотелось бы мне в это верить, приятель.
Гурни промолчал.
Через некоторое время Хардвик тяжело вздохнул.
– Я перескажу Бинчеру все, что ты мне тут поведал.
– Отлично.
– Только ради бога, не надо… не начинай…
Он не закончил фразы, лишь снова покачал головой.
Гурни прекрасно понимал напряжение, обусловленное положением Хардвика: отчаянную необходимость добиться цели, страх перед неопределенностью предложенного маршрута.
Среди многочисленных дополнений к делу в папке имелся адрес последнего жилища Мэри Спалтер: дом престарелых на Трин-Лейкс-роуд в Индиан-Вэлли, недалеко от Куперстауна, то есть примерно на полпути между Уолнат-Кроссингом и Лонг-Фоллсом. Гурни ввел адрес в свой навигатор и через час тот объявил, что машина прибыла в место назначения.
Гурни свернул на ухоженную щебеночную дорогу, что вела за высокую каменную ограду, а потом раздваивалась: на одном указателе значилось «Постоянные жильцы», на другом «Гости и поставщики».
Второй указатель привел Гурни на парковку перед обшитым дранкой домиком. Элегантно-неброская табличка рядом с маленьким розовым садиком гласила: «Эммерлинг Оукс. Община полноценной жизни для пожилых людей. За справками обращайтесь к администрации».
Гурни припарковался и постучал в дверь.
– Входите, – немедленно отозвался приятный женский голос.
Гурни вошел в светлый, не загроможденный лишней мебелью офис. За лакированным письменным столом, возле которого стояло несколько удобных с виду кресел, сидела привлекательная женщина лет сорока с загаром, точно только что вышла из солярия. На стенах висели фотографии коттеджей разных цветов и размеров.
Окинув Гурни оценивающим взглядом, женщина улыбнулась.
– Чем могу помочь?
Он улыбнулся в ответ.
– Сам не знаю. Заехал сюда, повинуясь внезапному порыву. Возможно, ловлю ветер в поле.
– Вот как? – Вид у нее стал заинтересованный. – И какой именно ветер вы ловите?
– Даже и того не знаю.
– Ну, тогда… – Она неуверенно нахмурилась. – Что вы хотите? И кто вы?
– Ох, извините. Меня зовут Дэйв Гурни. – Он с легким смущением вытащил бумажник и шагнул вперед, показывая золотой значок. – Я детектив.
Она внимательно изучила значок.
– Тут сказано: «В отставке».
– Я и был в отставке. А теперь, с этим убийством, похоже, снова в деле.
Глаза у нее расширились.
– Вы имеете в виду дело об убийстве Спалтера?
– А вам о нем известно?
– Известно? – удивилась она. – Ну конечно!
– Из новостей?
– Ну да, и, опять же, элемент личной причастности.
– Потому что мать жертвы жила здесь?
– Отчасти, но… а вы мне не скажете, в чем, собственно, дело?
– Меня попросили рассмотреть некоторые аспекты этого дела, до сих пор оставшиеся не проясненными.
Она лукаво посмотрела на Гурни.
– Кто-то из семьи попросил?
Гурни кивнул и улыбнулся, словно отдавая дань ее проницательности.
– И кто же? – спросила она.
– А кого вы знаете?
– Всех.
– И Кэй? Йону? Алиссу?
– Кэй и Йону – само собой. Карла и Мэри знала. Алиссу только по имени.
Гурни уже собирался спросить, откуда она их всех знает, но тут понял, что ответ очевиден. Почему-то он не сразу связал название дома престарелых – «Эммерлинг Оукс» – с добытым в «Ивовом покое» фактом, что деда Карла звали Эммерлингом. По всей видимости, семья владела не только кладбищами и домами.
– Как вам работается на «Спалтер Риэлти»?
Женщина сузила глаза.
– Сперва вы ответьте на мой вопрос. Что вас сюда привело?
Гурни нужно было принимать решение – причем быстро, основываясь на внутреннем чутье. Он мысленно прикинул потенциальные риски и выгоды различных степеней откровенности. Основываться ему было, в общем, почти и не на чем. Собственно говоря, зацепкой служила лишь одна крошечная деталь, которую он, вполне вероятно, неверно интерпретировал. Мимолетное ощущение, что собеседница произнесла имя «Карл» с таким же отвращением, как и Полетта Парли.
Он принял решение.
– Позвольте мне выразиться так, – он доверительно понизил голос. – Некоторые аспекты вынесенного Кэй Спалтер приговора оставляют место для вопросов.
Собеседница отреагировала мгновенно, только что рот не разинула.
– Вы хотите сказать, она этого все же не делала? Боже, я так и знала!
Тогда Гурни сделал следующий шаг:
– По-вашему, она не способна убить Карла?
– Ой, да как раз очень даже способна. Но она никогда не сделала бы этого таким образом.
– В смысле, из ружья?
– В смысле, издалека.
– Почему же?
Она наклонила голову набок, скептически разглядывая Гурни.
– Вы хорошо знаете Кэй?
– Наверное, не так хорошо, как вы… мисс?… миссис?
– Кэрол. Кэрол Блисси.
Он протянул через стол руку.
